- Образовавшие Ново Россию ДНР и ЛНР считаются Генеральной прокуратурой Украины террористическими организациями. Украинскими СМИ проект «Новороссия» оценивается как искусственное и нежизнеспособное образование, раздираемое внутренними противоречиями. Вы что думаете по этому поводу?
- Время покажет, - развёл руками собеседник. - Новороссия возникла как ответ на построение антирусской Украины после переворота в Киеве, как попытка построения прорусской или, как минимум, не антирусской Украины на части или на всей территории Украины.
- А мы будем держать вас в курсе, - обрадовала зрителей ведущая. И пожелав доброго дня, сменилась рекламой.
- Может, махнём к шахтёрам? – кивнул вопросительно Иван.
- Ага, и возглавим танковый поход на Киев?
- А что, я б не отказался там бандеровцев погонять, - хмыкнул Иван.
В дверь постучали, и заглянул Влад.
- Проснулись, орёлики?
- Заходи, - махнул рукой Иван и ткнул пальцем в телевизор, - слышали, что говорят?
- Ты про Игил или что? – дёрнул щекой Юрка, проходя к окну.
- Шахтёры республику образовали, видели?
- Ааа, эти? – скривился Влад, - вчера слушали. – Думаешь, долго продержатся?
- Ну не знаю, может наши примут, как Крым?
- Это навряд ли, - покачал головой Юрка. – Тогда Запад обосрётся с Америкой орать. Они Крым ещё не проглотили.
- А я б весь юг принял, - прищурился Иван, - до границ тридцать девятого года.
- Ага, остальное Венгрии и Польше отдал бы?
- Отдал. Там ихних прихвостней полно. Вот и пусть целуются. Заодно и бандеровцев туда выпер. Их выкормыши.
- Бандеровцев поляки тоже не очень, - покачал головой Юрка. – Они в своё время поляков тоже немало вырезали.
- А что ж они сейчас их поддерживают тогда?
- Ну, поддерживают, пока те на Россию рот разевают, - хмыкнул Юрка. – А как будет наоборот, прижмут быстро. Так же и венгры.
- Ладно, политики - стратеги, пошли завтракать, - Виктор, оглядев комнату, направился к дверям. Парни потянулись за ним.
В кафе было пусто и парни быстро позавтракали. Выйдя на улицу, огляделись.
- Едем дальше? – сел за руль Влад.
- Погоняй, - поёрзал на сиденье Юрка, устраиваясь по удобней. – Радио включи.
Влад щёлкнул клавишей.
Сосед поставил вдруг забор, забив поглубже в землю кол!
Потом колючку сверх пустил и пса цепного посадил!
Сказал, что здесь прохода нет и что сосед мне не сосед!
Такие стали вот дела, пришли другие времена!
Граница, граница, граница, сквозь души прошла и сквозь лица.
Друзей разделила, соседей, как будто волков от медведей.
Здесь предки, когда – то свободно ходили, не знали вражды, а просто дружили.
Теперь же от ветра колючка гудит, сосед на соседа в прицел лишь глядит.
Забор соседей разделил, другие чувства поселив.
Корысть с враждою там витала, а зависть была долей малой.
Забор не смог сдержать порыв, сосед в нём дырочку пробил.
А может подкопал подкоп, к соседу сделать что б проход?
Граница, граница, граница, сквозь души прошла и сквозь лица.
Друзей разделила, соседей, как будто волков от медведей.
Здесь предки, когда – то свободно ходили, не знали вражды, а просто дружили.
Теперь же от ветра колючка гудит, сосед на соседа в прицел лишь глядит.
Сосед отправился в набег, молясь, что б Бог принёс успех!
Пожёг соседа и пограбил. В ответ тот так всё не оставил!
Дома сгорели у соседей, равнодушный ветер носит пепел.
Кто победил, кто проиграл? Бог тоже там так не понял.
Граница, граница, граница, сквозь души прошла и сквозь лица.
Друзей разделила, соседей, как будто волков от медведей.
Здесь предки, когда – то свободно ходили, не знали вражды, а просто дружили.
Теперь же от ветра колючка гудит, сосед на соседа в прицел лишь глядит.
Летели дни, в года сплетаясь, все позабыли с чего началось.
Остались ненависть, вражда, как и граница навсегда!
Соседи мирятся, враждуют, не понимая, что впустую!
Что труд и время не туда, кидают эти все года!
Граница, граница, граница, сквозь души прошла и сквозь лица.
Друзей разделила, соседей, как будто волков от медведей.
Здесь предки, когда – то свободно ходили, не знали вражды, а просто дружили.
Теперь же от ветра колючка гудит, сосед на соседа в прицел лишь глядит.
Господь глядит на всех с небес, - как поселился в них – то бес?
И вроде веры все одной и крест один, лишь толк другой.
Не уж то в этом лишь помеха. Давать что б смерти там утеху?
Скорбит Господь. Но что поделать? Свою не вставишь людям Веру!
Граница, граница, граница, сквозь души прошла и сквозь лица.
Друзей разделила, соседей, как будто волков от медведей.
Здесь предки, когда – то свободно ходили, не знали вражды, а просто дружили.
Теперь же от ветра колючка гудит, сосед на соседа в прицел лишь глядит.
Горят поля, горят дома, до пепла выжжена земля!
Довольна смерть средь них одна. Её полны – то закрома!
Ещё довольны и “цари”! Они всё видят издали.
План безупречен отвлечений, от своих местных недоразумений.
Граница, граница, граница, сквозь души прошла и сквозь лица.
Друзей разделила, соседей, как будто волков от медведей.
Здесь предки, когда – то свободно ходили, не знали вражды, а просто дружили.
Теперь же от ветра колючка гудит, сосед на соседа в прицел лишь глядит.
- Вот так и живём, - Виктор машинально глянул на угол здания.
- Улица Софьи Перовской, - зацепились глаза за голубую табличку.
