Начинающий тренер по плаванью.
(из повести «Как я помню этот мир»)
Сутра я не пошёл на улицу, и всё время крутился на кухне, играл с цыплятами, курочке подсыпал пшена в банку, чтобы она хорошо наелась и была ко мне снисходительная. Но наша курочка была заботливой мамой, съев свою норму, она вдруг в первый раз позвала цыплят к своей банке, дав попробовать пшено. Они попробовали его, и пшено, наверное, им очень понравилось. Цыплята в драку клевали с банки пшено, отталкивая, друг друга, разбрасывая его по цементному полу кухни. А потом, когда банка опустела, подбирали зёрнышки с пола. Бабушка сновала, туда - сюда, как метеор, и наконец, заметила, как цыплята клюют пшено:
- Внучек, да они у нас выросли, уже пшено сами едят. Яйцо можно не готовить. А это, что ты сегодня на улицу не идёшь? Возникло подозрение у бабушки.
- Наташу жду.
Ляпнул я, не подумав, первое, что пришло в мою дурную голову. Я был ещё наивным ребёнком и соврал бабушке в первый раз. Дольше всего бабушки не будет дома, когда она пойдёт раздаивать Пеструшку, а потом этим молозивом покормит своих поросяток. Она уже два дня так делала, бычок пока маленький, не может сам раздаивать коровье вымя. Да ещё бычка с бутылочки надо подкормить, тоже время уйдёт. Намечал я время первой тренировки по плаванью моих цыплят. Жаль много раз тренировать придётся, бабушка только, что сказала: «…они у нас выросли…». Я ей пока ничего не скажу, потому что она старенькая, и как та курочка волноваться будет и не поверит мне. Как увидит своими глазами, то обрадуется и скажет:
- Ты настоящим капитаном будешь, смотри, как моих цыплят матросиками выучил, они даже сами плавают.
Да и Борису нос утру, чтобы не важничал. Всё решено, жду дойку. Бабушка, как назло, долго не шла доить свою Пеструшку, наверное, что-то не хорошее предчувствовала. Наконец собралась, взяла подойник, бутылочку с соской и пошла, неожиданно, сорвав мои планы, сказала, показав на иконы в зале:
- Смотри, веди себя хорошо, я скоро вернусь, в моё отсутствие за тобой боженька смотрит, я его попросила. Если будешь себя плохо вести, он мне подскажет, и я всё узнаю и тебя накажу.
Для пущей острастки, она открыла все межкомнатные двери настежь. И ушла, плотно прикрыв за собой входную дверь. Я много слышал от деда, что Бог всё видит и даже молился с бабушкой Домной, когда мне было плохо, и она меня лечила. И он не бросил меня, а наоборот помог. Значит у него большая сила, а если он и вправду позовет бабушку? Что тогда? Что мне делать? И бабушка Домну, как назло, на работу в колхоз стали вызывать, она точно подсказала бы мне, как поступить, чтобы боженька не увидел. Курочка с цыплятами ведь не бабы Домны. Наконец я взял себя в руки, и одержимый своей идеей начал действовать. Первым делом я взял возле печи полотенце темнее, им бабушка доставала горшки с печи. Проверил его, посмотрев на свет у окна. Ничего не видно. Потом побежал в зал, стал в углу на скамейку, подтянулся на носки и набросил полотенце на Божий лик. Закрыв, боженьке глаза на иконе, и вернулся на кухню. Насыпал в банку пшена. Курица и цыплята бросились его клевать.
Взял большой таз, поставил его на табурет, чтобы курочка не видела нашей тренировки, и зря не расстраивалась. Взял ведро, наполненное на половину водой, и вылил её в таз. Вода была комнатной температуры. Взял первого цыплёнка на руки, погладил его легонько по крылышкам, отвернулся спиной к курице и легонько пустил его на воду. К моему удивлению цыплёнок нисколько не проплыл, а стал на ноги. Вода доходила ему до средины туловища, он неуклюже стоял на ногах, я подвёл под него руку, подогнул к туловищу лапы. Цыплёнок опустился в воду и стал захлёбываться, издавая странные звуки. Я вытащил его из воды, он встал на моей ладони, на лапки оттолкнулся от неё и с криком слетел, не планируя к курице, слегка шлёпнувшись на пол перед её клювом. Тут курица взбесилась и набросилась на меня. Хорошо, что сегодня утром, я на крайний случай предусмотрели и такое развитие событий. Я взял в руку цыплёнка, прошедшего тренировку, который сидел на полу и почему то дрожал, в небольшой лужице, растёкшейся вокруг его тела. Посадил в камеру под печку, курица бросилась ему на помощь, тут-то я её и закрыл вместе с цыплёнком, металлической заслонкой, которой закрывают печь, прижав её ведрами с дровами. Подсыпал в банку пшена, чтобы не скучали цыплята, и проще было их поймать. Даже в темноте курица продолжала буянить, но она не могла уже помешать мне. А я занялся своим делом, продолжая аналогичным способом тренировать цыплят. В самый разгар тренировки вдруг вошла баба Вера она забыла воронку и не могла налить молозива телёнку в бутылку и увидела картину: я стою, согнувшись над тазом, по седине кухни. В руках моих очередной цыпленок. С левой стороны на полу сидят и дрожат в своих лужицах несколько цыплят, остальные клюют пшено из банки. Курица еле кричит, у неё пропал голос, и она из последних сил бьется в камере о крышку.
- Что ты делаешь? Большой озорник! Тебя ни на минуту
Одного оставить нельзя. Что-нибудь, да придумаешь. Бедные твои родители, как они только справлялись с тобой.
Говорила бабушка, приводя кухню в порядок. Я замер на месте от неожиданности. Цыплёнок уж дамно слетел с моих рук, я продолжал стоять, держа их на весу и думать. Значит боженька, как-то увидел мои дела и рассказал бабушке, странно она даже меня не бьёт. Вдруг одержимость моя прошла, и я медленно пошёл и залез на печку от греха подальше. А бабушка наверное забыла, зачем пришла. Она уже растирала цыплят тряпкой смоченной в знакомой мне миске налив, туда самогонки из дедовой фляжки. Потом сама сделала глоток из фляжки и держала самогонку во рту. Бабушка брала в него клювики цыплят, таким образом, она заставляла цыплят сделать по глотку самогонки. Она посадила курицу на гнездо, еле её успокоила, и совала ей цыплят прошедших санобработку. Потом она накрыла гнездо телогрейкой и ушла из дома в сарай. В это время неожиданно прибежала Наташа. Запыхавшись, вся в слезах, залезла ко мне на печку и рассказала:
- Ты знаешь, мой брат вчера нас с тобой обманул, паразит такой, я всё маме расскажу про его проделки, когда она придёт с работы домой. Я только сейчас узнала от тёти Лили, что это не цыплята, а утята от белой домашней утки. Такие у них дома есть. Он даже привозила нам их яйца в подарок, когда последний раз приезжала. Это водоплавающая птица, про неё даже в книге написано, вспомнить не могу, как та книга называется, тётя Лиля говорила.
- Серая шейка, - сказал я.
- А ты откуда знаешь, ты что читал?
Спросила Наташа.
- Нет! Мне её тётя Галя ещё в Бастунах читала. Но там была дикая уточка, и она была серая, неудачный пример. Большое тебе спасибо, что сказала, но поздно, я же провёл первую тренировку и чуть не утопил цыплят. Беги скорей домой, меня сейчас наказывать будут, а то и тебе достанется.
Прогнал я Наташу домой, боясь, что она увидит мои слёзы, которые сами от обиды в первый раз покатились по моим щекам. Минут через десять пришла бабушка, она поделала все дела в сарае и решила заняться моим воспитанием. Бабушка сказала:
- Хватит лежать, слазь с печки, пойдём у боженьки просить прощения, чтобы цыплята не заболели, после водных процедур.
Я слез с печки, обнял бабушку и стал просить у неё прощения:
- Бабушка, миленькая прости меня, пожалуйста, какой я глупый Бориса послушал, и чуть твоих цыплят не утопил. Я ему поверил, а он меня обманул.
И мы пошли в зал, стали на колени. Бабушка подняла голову и увидела, как на фоне белых ручников выделялась грязная тряпка, ей была закрыта икона, Иисуса Христа. Бабушке стало плохо, но всё же, она успела спросить:
- А это ты мне не поверил и решил боженьке глаза закрыть, чтобы он не увидел твои проказы? А он увидел и всё мне рассказал. Какой же ты все-таки проказник?!
Бабушке совсем стало плохо, и она опустилась на пол. Хорошо, что в это время вернулась бабушка Домна. Она привела бабушку Веру в чувства и отнесла старое грязное полотенце к печке. Вечером дедушка наказал меня тремя сутками заточения. Через неделю бабушка Вера повела меня первый раз в церковь, в Молчадь пешком. Церковь была большая, там было очень красиво и много народу, который пришёл причаститься. Батюшка причастил и меня. Когда я вдруг сказал, в разговоре с ним, что каюсь в своих грехах, и просил их отпустить. Он засмеялся, и сказал:
- Ты младенец, а у младенцев не может быть не отпущенных грехов, но я тебе всё ровно их отпускаю, если ты просишь.
- А почему батюшка? - Спросил я.
- Их им Бог отпускает по просьбе Ангела Хранителя.