С жильем решилось всё быстро и надежно. Начальник сектора предложила следующую схему: поскольку наш город расположен на 1500 километров южнее города Ленинграда, она найдет в нашем городе частников с хорошим садом и теплицами, а каждый член нашей группы возращающийся с перекомандировки, будет этот товар оплачивать и доставлять в Ленинград людям от которых зависело наше проживание в хорошей гостинице, акуратно собирать и паковать груз будут ее девочки из группы эксплуатации. Людей которые будут обеспечивать нам проживанием в гостинице она нашла. Стоимость гостиницы мы оплачивали из командировочных.
Это была обоюдно выгодная сделка, так как она обходилась каждому из нас всего от 5 до 10 рублей в месяц, в зависимости от занимаемой должности, и давала возможность каждому нашему сотруднику проживать, в течение 25 дней в одноместном гостиничном номере со всеми удобствами.
За это мы раз в месяц доставляли примерно, одно ведро высоко качественных и свежих (прямо с ветки и грядки) сезонных овощей и фруктов за каждого проживающего.
Позже по мере разрастания группы мы умудрялись привозить и больше, укладывая в одну сумку личные вещи двух, а то и трех человек.
Похожим же образом, но несколько позже, мы самостоятельно решили проблему с авиационными билетами. Мы брали их в Ленинграде сразу туда и обратно, всего за полведра-ведро сезонного товара - раз в месяц. Нам за это даже ничего добавлять к ежемесячным взносам не приходилось. Каждый раз производители товара делали нам скидку. Потому, что к тому времени нас уже стало много и мы перешли в разряд оптовиков:-). Само собой разумеется, что сами билеты мы оплачивали из командировочных. Ездили мы на перекомандировку обычно половиной группы, как-то химичили с вещами и каждый раз в пятером - ведер по 7 товара привозили.
С людьми же было тяжело, то ли начальник нашего отдела в "родном" городе уже все подходящие трудовые ресурсы выбрал, то ли ему было выгодно, что мы все оговоренные в министерстве надбавки к окладу никогда полностью не выбирали. В общем подбором кадров у нас занималась начальник сектора, но подходил нам очень редко кто. Сейчас я даже не могу никого вспомнить кто (помимо помошника и еще одной барышни) со мной на постоянной основе трудился. На удивление тех кто не подошел помню лучше, хотя их было намного больше. Новые люди появлялись каждый месяц и кто-то из них, наверное, даже что-то полезное делал.
Спустя некоторое время из САПРовского проекта мне одну барышню уступили, она в том проекте уже более двух лет работала и имела не только хорошую, но и одну с нами школу. Перешла она к нам на должность старшего инженера. Так, что в моем подчинении стало две группы разработчиков и именно в них была большая текучка, но меня это ни как не волновало, потому, что это было заботой моих старших инженеров. Сейчас, задним числом, я думаю, что над всеми нами (мной и моими старшими инженерами) давлела наша школа работы в САПР и мы предъявляли завышенные требования к персоналу. Потому, что стремились создать коллектив ни в чем не уступавший тому, который трудился на САПРовском направлении.
Тем не менее работа у нас на месте не стояла, а наоборот двигалась вперед в хорошем темпе и с заметными для руководства результатами. Так как была разделена на крупные функционально законченные куски, которые передавались в опытную эксплуатацию ещё до полной готовности всей системы.
Дело тут наверное вот, в чем, мы ведь не разрабатывали эту систему с нуля.
Нам повезло, что ТЗ и проект уже были составлены и утверждены в министерстве. Люди у которых можно было спросить, что они в том или ином случае имели в виду все были рядом, что называется под рукой.
Работа была уже разбита на крупные функциональнве части, каждую из которых можно было эксплуатировать отдельно. Кроме того весь объем работ уже был поделен между подрядчиками, с которыми были заключены договора и которые получили ТЗ. Наше дело было только: все уточнить, собрать результаты работ, комплексно протестировать, принять и запустить в опытную эксплуатацию. Опытная эксплуатация проводилась на месте в Ленинграде во ВНИИТ и на нашем НПО в нашем родном городе.
Тех, из подрядчиков, кто не тянул, мне удалось сразу же заменить, но таких было немного всего, одна или две организации.У остальных был даже опыт в реализации похожих задач. В общем заменить пришлось где-то около 20% подрядчиков. Их работу я передал другим нашим подрядчикам, которые справлялись лучше остальных, от этого дело только выиграло. Несмотря на это подрядчиков на мой взгляд в проекте участвовало ещё слишком много. Но у этого были и свои плюсы, таким образом мы привлекали дополнительных людей и технику под нашу разработку и нас абсолютно не волновало сколько у них людей, какой они квалификации и сколько им платят.
К каждой сдаче новой порции ПО мы специально готовились: заставляли наших ленинградских коллег готовить необходимые для проведения расчетов реальные данные, в случае необходимости писали вспомогательное ПО для моделирования еще не готовых частей системы, разрабатывали программы, увязывавшие все уже готовые программы разных подрядчиков в единый комплекс.
Приезжали сдавать к нам работу тоже люди с опытом программирования, отвечавшие за разработку ПО у подрядчиков. Они и сами были действующие программисты, а если им кого-то не хватало они привозили с собой сотрудников. Совместно мы проводили комплексное тестирование, тестировали, находили ошибки, тут же их исправляли и передавали ПО в опытную эксплуатацию.
Спустя некоторое время передавали подрядчикам список и описание выявленных, в процессе опытной эксплуатации, ошибок и после их устранения все повторяли с начала. Обычно для получения готового продукта хватало одной - двух таких итерраций.
Благо для нужд эксплуатации у нас было два псевдопрограммистких отдела в Ленинграде. И пол сектора эксплуатационщиков в нашем городе.
Мои программисткие группы занимались оперативным устранением ошибок выявленных в ходе опытной эксплуатации. И доработками время от времени рождавшимися в головах у эксплуатационщиков. Проведение доработок, даже не было нашей прямой обязанностью по внедрению системы. Оно шло в рамках второй очереди развития программной системы и финансировалось дополнительно. Такими доработками считали все, что не было определенно в начальном ТЗ.
Эти доработки мы не всегда делали сами - особо крупные и трудоемкие передавали проверенным подрядчикам. Число подрядчиков постепенно сокращалось и это тоже способствовало ускорению разработки.
С начала, я как ведущий инженер получал 180 рублей в месяц, после успешного запуска первой очереди мне подняли оклад до 210 рублей. Помошник поступил в университет на заочный и занял должность старшего инженера.
С началом опытной эксплуатации мы за счет министерства удвоили количество дисплеев на доступных нам ЭВМ.
Работа сама собой организовалась так, что мы одновременно доводили до ума первую очередь нашей системы и параллельно разрабатывали новые задачи для программ второй очереди.
Заметную роль тут играли ленинградские отделы (которые делали постановку задач второй очереди. Возможно опираясь на свои заделы, образовавшиеся при подготовке работ первой очереди) и начальница сектора АСУ в нашем городе, она буквально искрилась новыми идеями, которые находили понимание у ленинградцев.
Все мы разговаривали на одном языке и прекрасно понимали друг друга.
В моей личной жизни случилась целая "куча событий".
Мои родители уехали работать на БАМ. Я женился.
В начале 1981 года окончил курсы повышение квалификации в Казани по специализации "Системное програмирование в ОС ЕС". В этот раз учиться уже было немного тяжелее. Хотя по прежнему все держалось на ассемблере, но задачи были намного сложнее, чем в МЭСИ, далеко не учебные. Для выполнения задания надо было не просто написать программу на бланке, а полностью её отладить на ЭВМ и защитить результат своей работы перед преподавателем. И таких заданий в течении двух месяцев учебы было три, чем Казанский НУЦ очень гордился.
Кроме того нужно было на практике сгенерировать заданный вариант операционной системы, что в ОС ЕС 6.1 требовало определенных знаний. Результат генерации сдавался преподавателю на ЭВМ, путем демонстрации работоспособности сгенерерированной в соответствии с заданием операционной системы. Ну еще и я не искал легких путей, а всегда выбирал для себя наиболее сложные задания (понимая, что я по крайней мере среди всех сотрудников занимавшихся разработкой "нашей" программной системы должен быть самым квалифицированным) , право выбора задания у нас было, просто они все были с какой-то "изюменкой". Для меня вроде бы эта учеба не являлась каким-то непреодолимым припятствием (хотя некоторые и не справлялись), но заниматься учебой пришлось значительно больше чем в Москве. Моё усердие себя оправдало и я опять все изучаемые предметы сдал на отлично.
У меня родился сын. Это сразу создало определенные сложности, родители были на БАМе, а мы жили в их трехкомнатной квартире в центре города. Других родственников у нас в этом городе не было. Каждый месяц я уезжал на 25 дней в командировку в Ленинград и жене приходилось растить сына в одиночку, что было не легко. Через некоторое время она переехала к своим родителям в Куйбышев, а я по прежнему ездил ежемесячно на перекомандировки в "родной" город и виделся с ней далеко не каждый месяц. Дальше так продолжаться не могло и она поставила мне условие или я переезжаю в Куйбышев или мы разводимся!
Сказать, что у меня разрывалось сердце от такой постановки вопроса, это сильно приуменшить мои реальные страдания. От меня требовали бросить любимую и успешную работу, которая к тому же хорошо оплачивалась (к этому времени я получал 210 рублей оклада + 50% министерской надбавки к окладу + 30% квартальной премии и еще раза три в год случались внеочередные премии - за выполнение важных промежуточных этапов ответственных работ, обычно процентов 150 от оклада) и уехать в "голодный край".
Но выхода у меня не было и я решил ехать. Правда я уговорил жену подождать пока я доведу свои дела на производстве до некоторого логического завершения.
Мы сдали в промышленную эксплуатацию первую очередь системы и я написал заявление.
Конечно меня уговаривали остаться.
Основных уговаривающих было двое - начальник комплекса в Ленинграде и начальница "моего" сектора АСУ.
Начальник комплекса (между прочим доктор технических наук) стремился прельстить меня обещанием безусловной защиты мной кандидатской дисертации сразу же после завершения второй очереди комплекса и запуска ее в промышленную эксплуатации. Но такие обещания меня в то время мало трогали. Дело в том, что все мои клиенты во время моей работы на ВЦ учебного ВУЗа, были аспирантами, поставившими себе такую цель в жизни. Лишь не многим из них удалось её достичь, и как правило по объективным причинам. А вот времени и усилий на достижение этой цели они потратили, на мой взгляд непропорционально много, при чем и каких-то особых знаний это им не принесло и уж тем более в подавляющем большинстве никто из них никакого вклада своей дисертацией в развитие науки не внес.
Лет десять назад я нашел в Яндексе ВНИИТ на карте Ленинграда, оказалось, что это разросшийся легендарный Ленинградский ФИЗТЕХ в котором трудились Иоффе, Курчатов, Харитон, Александров, Френкель, и др., когда я там трудился я этого даже не подозревал. Тогда это была просто очень большая территория огороженная забором, на которую я попадал через проходную, ближайшую к метро "Площадь Мужества". Да и по территории я там не прогуливался. Обычный маршрут Проходная - Здание Комплекса, где я трудился - Столовая. Всё это было рядом в шаговой доступности. А десять лет назад я обнаружил, что на территории ВНИИТ находится историческое здание ФИЗТЕХа, где тогда функционировал музей. (Политехническая улица 22 - ВНИИТ. Политехническая улица, 28 -ФИЗТЕХ).
Так, что насчет диссертации скорее всего меня никто не вводил в заблуждение, шанс защитить её был вполне реальным.
Начальница сектора завлекала меня переспективами карьерного роста, с её слов было уже решено в следующем 1982 году преобразовать наш сектор в отдел АСУ, мне сразу же тем же приказом дадут должность начальника сектора, которая в ближайшей переспективе приведет меня к должности зам. начальника. С учетом её способностей ей можно было верить, но у меня не было выбора.
Сошлись на том, что начальник комплекса, пользуясь своими связями в министерстве переведет меня в единственное предприятие нашего министерства в городе Куйбышеве - НПО "Янтарь" с сохранением всех "коврижек". А я продолжу работать так, как я и работал, потому, что командировки для этого предприятия основной метод работы его сотрудников. На том и порешили. Начальницу сектора мы вместе заверили, что наше сотрудничество сохранится и ей оставалось только в это поверить.
Самое время сказать пару слов о том колективе, который я должен был покинуть. Это наверное был лучший колектив в котором мне пришлось работать, за всю мою жизнь. Хотя большую часть своей работы в нашем НПО я работал скорее не в нем, а трудился и существовал где-то рядом, но он оказал большое влияние на всю мою последующую профессиональную жизнь. У нас был совршенно уникальный начальник сектора технического сопровождения ЭВМ. Ему можно было просто описать нарушения принципов работы компьютера, которые я наблюдаю в процессе выполнения своих программ и он приступал к ремонту. Причем ошибку искал системно и ремонтировал быстро и надежно, а не методом "тыка", как многие с кем мне пришлось работать потом. Помоему он даже выделил, самого способного из своих ребят мне в Ленинград. Потому, что там за все время работы притензий к технике не возникало. Хотя когда я впервые появился во ВНИИТе местные "электронщики" на меня впечатления не произвели. Особо хочу отметить начальника сектора разработки программного обеспечения (он был всего на 2-3 года меня старше), когда мы с ним встречались, а было это не часто, он вроде ничему меня не учил, и беседовали мы в основном теоретически о том: как лучше организовывать процесс разработки ПО; и что наше ПО должно обеспечивать, помимо основных его функций, задаваемых заказчиком в ТЗ; каким должна быть структура ПО для обеспечения простоты его модернизации; каким образом лучше структурировать ПО, чтобы упростить процесс его отладки и много ещё о чем. Я иногда с ним спорил, опираясь на свой опыт, но практика всегда оказывалась в конце концов на его стороне. В общем я многому у него научился.
Совершенно уникальным был начальник отдела, хотя ему было слегка за 50 именно он создал этот отдел, и наладил в нем такую творческую атмосферу.
Об их дальнейшей судьбе я почти ничего не знаю, знаю только, что система автоматизированного проектирования печатных плат была успешно завершена и сдана в фонд Алгоритмов и Программ в Калинине. Среди ее авторов есть и моя фамилия, не считаю, что это заслуженно.
"Великолепная четверка" в полном составе поступила в аспирантуру московского ВУЗа. Двое из них даже защитились.
Начальник сектора АСУ в процессе внедрения системы в промышленную эксплуатацию перебралась в Москву, в один из НИИ нашего министерства. На ту же должность, для того времени это было очень хорошо. Правда для этого ей пришлось обменять квартиру, доставшуюся ей от родителей, на худшую в Москве с доплатой.