Авторский пересказ литературного произведения, которое я читал года три назад. Из оригинала лишь сюжетная линия, все детали выдуманы мною в течение одного дня. Продолжение не планируется.
Николай возвращался домой поздней ночью. Свет фар вырывал из темноты пару десятков метров мокрого асфальта впереди автомобиля, дворники беспрерывно смахивали с лобового стекла капли мелкого дождя. До города оставалось ехать ещё километров 20, поэтому 30-летний мужчина решил не останавливаться на отдых, несмотря на усталость после 12 часов за рулём, преодолев многие сотни километров пути. До дома уже рукой подать. После недельной командировки в соседнюю область хотелось поскорее добраться до своей квартиры, принять расслабляющий душ, наскоро перекусить бутербродом с колбасой и завалиться в кровать.
Несмотря на пустынную трассу, Николай ехал не спеша. Мокрая дорога и усталость в любой момент могли сыграть злую шутку – чуть зазевался, на мгновение потерял контроль, машина выйдет из подчинения и улетит в кювет. На невысокой скорости хотя бы последствия будут не столь тяжёлыми, если вдруг случится ДТП.
Спать! Хотелось спать. Николай разгонял дремоту, горланя песни, выуживая слова из закоулков своей памяти со времён ещё юношеской поры, которые он пел под гитару в компании друзей и подруг. Сейчас под рукой гитары не было и он пел а-капелла, старательно выводя мотив песни. Когда слова забывались, Николай заменял их на универсальные «ла-ла-ла...» до следующего куплета или начинал другую песню. Эдакое развлечение в некоторой степени помогало бороться со сном, однако дремота с каждым километром наседала всё настойчивее и настойчивее. Веки наливались свинцом, монотонный гул двигателя и стук дождя по ветровому стеклу убаюкивали не хуже колыбельной. Крепко вцепившись в руль, Николай смотрел вперёд на дорогу, освещаемую фарами.
Вдруг на обочине мелькнула человеческая фигура! Николай встрепенулся и машинально повернул голову, но автомобиль быстро проехал мимо и что-либо разглядеть в темноте не представлялось возможным. Что это было – видение в дремоте или призрак в воображении? Кажется, сон побеждает и так недалеко до аварии.
Николай нажал на тормоз и остановился прямо на проезжей части, посмотрел в зеркало заднего вида. Протёр лицо руками:
– Чёрт, померещилось или вправду кто-то был на обочине? Но кто может быть в непогоду ночью и вдали от города? Может, всё-таки посмотреть?
Николай включил заднюю скорость, приготовившись сдать назад, но в это же мгновение в боковом окне показалось лицо девушки. Нет, теперь это точно было не видение, а реальный человек. Николай нажал на кнопку и стекло плавно опустилось, гулкий шум дождя теперь стал громче. Прикрывая ладонью щёку, девушка спросила:
– Извините, пожалуйста, вы не довезёте нас до города?
Николай только сейчас заметил, что девушка была не одна – к ней прижималась маленькая девочка. Он спешно разблокировал дверь:
– Да-да, конечно.
Странные путницы сели на заднее сидение, девушка виновато произнесла:
– Извините, пожалуйста. Мы промокли под дождём, теперь своей мокрой одеждой намочим вам сидение.
Николай махнул рукой:
– Ерунда. Высохнет. Замёрзли?
Девушка кивнула:
– Есть немножко.
Николай включил обогрев салона и тронулся в путь.
На вид девушке было лет 25, её дочери – от силы лет 6-7. Обе одеты легко, не по погоде. До ближайшего посёлка тут километров 15 будет. Неужто всё это расстояние они шли пешком? Ладно, девушка – как-никак она уже взрослая. А девочка? Она же ещё малышка ходить на такие длительные дистанции. Сон окончательно улетучился, однако Николай по-прежнему ехал не спеша.
Молчание нарушила девочка, обращаясь к девушке:
– Оля, а куда мы едем?
– В город, Катюша, в город.
Николай удивлённо посмотрел на девушку:
– Оля? Разве вы не мама девочке?
Девушка грустно улыбнулась, прижав к себе ребёнка:
– Нет, не мама. Мы – родные сёстры.
Николай вскинул брови:
– Родные сёстры?! Вы не шутите?
– Нет, не шучу. Мы вправду сёстры.
Николай присвистнул от изумления:
– Ого! А я принял вас за маму с дочкой.
– Кто не знает, нас все принимают за маму с дочкой.
– Если не секрет, какая же у вас разница в возрасте?
Девушка не мешкая ответила:
– Восемнадцать. Мне – 25, Кате – 7.
Николай улыбнулся:
– Жизнь – штука непредсказуемая. Но ваш отец – молодец, не утратил мужскую силу.
Оля помотала головой:
– У нас отцы разные, мама одна. Моего биологического отца давно нет в живых.
Николай осёкся:
– Простите, я не знал...
– Ничего страшного. Вы же не могли знать.
– Да-да, верно... Кстати, меня Николаем зовут. А то некрасиво получается – я ваши имена знаю, а вы моё – нет.
– Что ж, вот и познакомились.
В тепле Оля и Катя согрелись, перестали ёжиться от холода. Разомлев, девочка уснула, положив голову на колени старшей сестры. Дождь продолжал барабанить по автомобилю, щётки стеклоочистителя смахивали водяные капли со стекла.
Николай обратился к Оле, взглянув на неё в салонное зеркало:
– Что же вас заставило оказаться на трассе в дождливую погоду ночью? – Оля тяжко вздохнула, склонившись над младшей сестрёнкой. Николай добавил: – Если не хотите, можете не отвечать. Просто-напросто странно было увидеть вас на дороге. Тут в ясный день пешком никто не ходит, а ночью тем более.
Девушка вновь вздохнула, словно освобождаясь от гнетущей тяжести:
– Отчим. Мой отчим – Катин отец. Сил больше нет терпеть его выходки. Как напьётся, так начинает руки распускать... А пьёт он регулярно – я уже не помню, когда он в последний раз трезвым был... Не так подошла, не так посмотрела, не так положила – всегда найдёт причину, чтобы «уму-разуму поучить». Катюшку своей ручищей шлёпнет по попе, она летит, бедняжка, в угол. Я за неё заступлюсь, меня бъёт без разбору куда попадёт.., – Оля осторожно провела рукой по щеке – она у неё явно болела. – Сегодня опять ему шлея под хвост попала, руки распустил, грозился своей «толкушкой» меня в сарае оттоптать. Схватила я Катюшку и в чём были бегом из дома, а отчим вслед кричит, чтобы мы назад не возвращались.
Оля всхлипнула, смахнув с глаз слезу. Николай спросил:
– А что же мама? Почему с ним не разведётся, коли он такой дебошир?
– Мама вместе с ним пьёт. Как сошлась с ним за год до рождения Катюшки, так и стала выпивать. Сначала понемножку, а последние лет пять как с ума сошла. Пыталась её образумить, вроде понимала, а как отчим ей в стакан нальёт, так обязательно выпьет. И пьёт до тех пор, пока в пьяном угаре не свалится. А отчим ещё и ругается на меня, что я мало денег домой приношу – на выпивку не хватает. Самого-то его отовсюду с работы гонят, подолгу нигде не задерживается. Да и кому нужен такой работник, который постоянно утром с глубокого похмелья, а вечером бухой вматину? – Оля опустила взор на спящую сестрёнку, нежно погладила её по длинным волосам. – Не пойму, что мама в нём нашла? Лучше бы жила вдовой, так хоть уважение бы у односельчан сохранила. Когда папы не стало, она одна меня десять лет растила. Потом отчим «нарисовался»...
Оля замолчала. За время дороги дождь немного утих. Впереди показались огни большого города. После небольшой паузы Николай сказал:
– Говорите адрес, отвезу вас до места. Первый автобус ещё не скоро пойдёт, да и какой вам общественный транспорт в промокшей одежде.
Девушка опустила голову и молчала. Николай позвал девушку, глядя в салонное зеркало заднего вида:
– Оля, вы адрес помните?
Девушка подняла голову и тут в свете уличных фонарей Николай заметил на её щеке большой синяк и его сердце сжалось от холода. Хорошо приложился отчим в пьяном угаре! Николай повторил вопрос:
– Адрес помните? Куда вас отвезти?
В глазах девушки заблестели слёзы. Она неуверенно пожала плечами:
– Отвезите куда-нибудь. На вокзал, например.
– Понятно. Значит, вы приехали в чужой город, вас тут никто не ждёт. Без документов, без денег...
Девушка снова опустила голову, готовая вот-вот расплакаться, её плечи слабо подрагивали. Николай больше не задавал вопросов, он молча петлял по улицам города, затем свернул во двор многоэтажек и припарковался на площадке перед подъездом и заглушил двигатель.
– Всё, приехали. Катя спит?
– Ага, спит. Уморилась девочка, – Оля потрясла сестрёнку за плечо: – Катюш, просыпайся.
Девочка сонно потянулась:
– А мы где?
– В городе, Катюш, в городе. Давай-давай, вставай.
Сёстры вышли из машины и холод вновь объял их тела в мокрой одежде. Они озирались по сторонам, не понимая что делать дальше и куда идти. Николай достал из багажника свою дорожную сумку с вещами, достал из кармана электронный ключ от двери подъезда.
– Идёмте.
Оля смутилась, сжимая в своей руке маленькую ладошку сестрёнки:
– Николай, спасибо вам, что подвезли нас.
– Пожалуйста. Мне было не в тягость. Теперь прошу ко мне.
Николай вытянул руку в сторону подъезда, приглашая сестёр к себе домой. Оля не сдвинулась с места, Катя поочерёдно переводила взгляд с сестры на дядю и обратно.
– Николай, мне неудобно создавать лишние хлопоты вам и вашей семье. Дождь уже закончился, мы лучше пойдём.
– Оля, какие хлопоты? Я один живу.
Он протянул ей ладонь, на этот раз она не стала отказываться. Её сердечко радостно ёкнуло, когда её хрупкая ладонь оказалась в сильной руке. Николай открыл дверь подъезда, пропуская вперёд девушку и девочку. В лифте поднялись на седьмой этаж, зашли в квартиру.
– Не стесняйтесь, проходите в берлогу холостяка, – указывая на двери, сообщил своим новым знакомым: – Туалет, ванная комната с душем. Осваивайтесь, а я пока на кухне бутербродов приготовлю и чайник поставлю.
Оля воскликнула:
– Я могу помочь! Сейчас руки вымою.
Николай посмотрел на сестёр:
– Вас бы переодеть в сухую одежду, но у меня нет ни женских, ни детских вещей.
Оля виновато пожала плечами:
– Да мы уже немножко обсохли. Правда, Катюш?
Девочка закивала в ответ. Николай не согласился:
– Мы вот что сделаем... Одну минуточку...
Николай удалился в спальню и через минуту вернулся назад, держа в руках большое махровое полотенце. Он протянул его Оле:
– Купай сестрёнку, мокрые вещи в стиралку. Закутай в полотенце и на кухню ужинать, а днём что-нибудь придумаем.
Пока Оля купала Катю, Николай пожарил яичницу, нарезал бутербродов, вскипятил чайник.
Наскоро поужинав, ребёнка отправили досматривать сны. Николай завёл сестёр в свою спальню с широченной кроватью:
– Тут вам вдвоём места хватит. А себе я в детской постелю.
Оля смущённо посмотрела на Николая, перевела взгляд на кровать, присела на корточки и что-то тихо прошептала Кате на ухо. В ответ девочка радостно заулыбалась, одобрительно кивнула головой и крепко-крепко обняла старшую сестру. Наблюдая за ними, Николай шутливо спросил:
– Секретничаете?
Оля выпрямилась, сбивчиво ответила неуверенным голосом, словно внутренне боролась сама с собой:
– Нет, не секретничаем. Просто-напросто... Катюша уже выросла и.., – девушка запнулась, посмотрела на сестрёнку и, собравшись с духом, закончила фразу: – Катюша выросла и не боится спать одна.
Николай растерялся, провёл ладонью по своей голове. И, не найдя ничего лучше, ответил:
– Детская там – рядом с гостиной.
Николай вернулся на кухню, Оля развернула Катюшу из полотенца, голышом уложила в кровать, укрыла мягким одеялом, поцеловала в лоб:
– Спокойной ночи! Пусть тебе сегодня приснятся цветные сны.
Девочка крепко обвила руками шею старшей сестры:
– Оля, а у тебя скоро синяк на щеке пройдёт?
– Я думаю, что скоро.
– А у нас теперь всё будет хорошо? У тебя больше не будет новых синяков?
Девушка помолчала некоторое время, потом ответила:
– Я надеюсь, что теперь у нас всё будет хорошо, а у меня больше не будет синяков. Спи.
Оля поправила одеяло, выключила свет и, захватив с собой полотенце, вышла из комнаты, плотно закрыв дверь.
Николай наводил порядок на кухне, вымыл посуду после позднего ужина. Оля повесила полотенце сушиться в ванной, пришла на кухню:
– Катюшка уснула. Умаялась она сегодня, бедная девочка.
Николай улыбнулся:
– Пускай теперь отсыпается. Наверняка до обеда проспит. Когда проснётся, её одежда уже будет выстирана и высушена.
Николай многозначительно посмотрел на девушку и не решался сказать. Оля сама догадалась и как бы невзначай заметила:
– Моя одежда тоже вся насквозь промокла, сухой нитки не осталось.
Николай заметил:
– Ну, её тоже в стирку! Вместе с Катюшкиной одеждой!
Оля засмущалась:
– Не знаю... Вроде уже высохла на мне. Может, немного позже...
– Позже так позже. Я не настаиваю. Давай тогда сейчас обсудим план дальнейших действий. Кофе будешь?
– Кофе буду. А что за план?
Николай сварил кофе, налил в чашки.
– Давай начистоту. Если я правильно понимаю, ты не замужем и жилья своего у тебя нет. Возвращаться назад к маме и отчиму не хочешь, идти тебе некуда. С тобой малолетняя сестрёнка, за которую ты несёшь ответственность. Закончится лето, ей надо будет идти в школу. Да и тебе с работы надо уходить. Не будешь же ты каждый день из города в село ездить и обратно?
Оля понимающе кивнула:
– И каков план?
– Два-три дня отдыхайте, а потом вместе поедем в село за документами и утрясём все дела. Катю переведём в местную школу – она тут рядышком. Тебе с работой тоже можно вопрос порешать, если хочешь. Но знай – не часто, но всё же регулярно мне приходится уезжать на неделю-две в командировки. Вот, сегодня возвращался из командировки и на обочине дороги встретил вас. Надеюсь, что теперь в этом доме будет приложена рука хозяйки. Ты не против?
Оля не спеша пила чёрный кофе:
– Звучит как предложение.
– Почему бы нет?
– Я ничего не знаю о...
Девушка запнулась, не решаясь перейти на «ты». Хотя отметила, что Николай уже перешёл на более тесный круг общения и ей это нравится.
Николай вопросом начал свой ответ:
– А что обо мне? Живу один, не женат.
Оля посмотрела на пальцы Николая:
– Разведён?
– Нет, не разведён. Встречался – было дело, но марш Мендельсона в мою честь никогда не звучал.
– Странно. Трёхкомнатная квартира, а живёшь в ней один.
Николай улыбнулся:
– С прицелом на будущее, чтобы потом не заморачиваться с расширением жилплощади. Подвернулся случай купить по дешёвке «убитую» квартиру, я её купил, по крупному вложился в ремонт и вот теперь в ней живу.
– Я уж подумала, что «трёшка» тебе от родителей досталась.
– Родители отсюда далеко живут. В гости к ним лучше самолётом лететь.
Оля допила кофе и поставила на блюдце пустую чашку. Провела ладонью по блузке, отметив, что местами на швах она ещё влажная. Николай обратил внимание:
– И всё-таки я предлагаю тебе закинуть одежду в стиральную машинку. Постирается вместе с Катиной.
– После ванной мне тоже в полотенце заворачиваться?
Николай молча пожал плечами.
В ванной комнате Оля сняла с себя всю одежду, запихала её в стиральную машинку. Приняла душ, завернулась в полотенце и на цыпочках проследовала в спальню. Пока Николай был в душе, Оля залезла под одеяло ближе к краю кровати, полотенце повесила на спинку стула. Закрыла глаза, намереваясь поскорее провалиться в глубокий сон, но кардинальные изменения в жизни, случившиеся сегодняшней ночью, не давали уснуть. Да и мужчина скоро ляжет на противоположную сторону кровати, к чему она не совсем была готова. Хотя нет – готова, а иначе не просила бы сестрёнку уйти спать в детскую. И всё же девушка робела, слыша как громко стучит её сердце от мысли, что разделяет ложе с мужчиной, о существовании которого ещё вчера даже не подозревала.
Николай тихо вошёл в спальню – Оля притворилась спящей, лишь беспокойное дыхание выдавало её притворство. Стараясь не потревожить девушку, он осторожно залез под одеяло на второй половине кровати.
Несмотря на сильное волнение, Оля старалась дышать ровно, при этом чутко прислушиваясь к дыханию Николая. В воспоминаниях кадр за кадром прокручивалась её жизнь, то унося девушку в далёкое детство, то возвращаясь в относительно недалёкое прошлое. Перед глазами в памяти всплывал парень, с которым она когда-то встречалась. Первая любовь, первый поцелуй, первое проникновение. Но им не суждено было стать супружеской парой, расстались друзьями без обид друг на друга.
С тех пор прошло много лет и вот снова вспыхнуло её сердце, обдавая жаром разгорячённое тело. Оля повернулась на спину, раскинув руки поверх одеяла. Николай спал. Вроде бы спал. Девушка вновь предалась своим воспоминаниям.
Во сне – вроде бы во сне – Николай повернулся на бок лицом к Оле, непроизвольно его рука коснулась руки девушки. От прикосновения сердце бешено заколотилось в женской груди, тело загорелось с новой силой, сознание стало путаться. Нет, она не убрала руку, а ещё более прижалась к мужской ладони. В то же мгновение сильные пальцы обхватили ладонь девушки. После минутного смятения и внутренней борьбы со своей нравственностью, Оля окончательно сдалась своему желанию, впустив в себя Мужчину, в скором времени которого она стала его Женщиной. А спустя ещё девять месяцев Катюшка нянчилась со своим махоньким племянником.