«Когда пришло время вкушать пищу, авва Дорофей сказал ему: «Ешь до сытости, только скажи мне, сколько ты съешь». Он пришёл и сказал ему: «Я съел полтора хлеба, а в хлебе было четыре литры» 12 . Авва Дорофей спросил его: «Довольно ли тебе сего, Досифей?» Тот отвечал: «Да, господине мой, мне довольно сего». Авва спросил его: «Не голоден ты, Досифей?» Он отвечал ему: «Нет, владыко, не голоден». Тогда авва Дорофей сказал ему: «В другой раз съешь один хлеб, а другую половину хлеба раздели пополам, съешь одну четверть, другую же четверть раздели надвое, съешь одну половину». Досифей исполнил так. Когда же авва Дорофей спросил его: «Голоден ли ты, Досифей?» Он отвечал: «Да, господине, немного голоден». Чрез несколько дней опять говорил ему: «Каково тебе, Досифей? Продолжаешь ли ты чувствовать себя голодным?» Он отвечал ему: «Нет, господине, молитвами твоими мне хорошо». Говорит ему Авва: «Итак, отложи и другую половину четверти». И он исполнил сие. Опять чрез несколько дней авва Дорофей спрашивает у него: «Каково тебе теперь, Досифей, не голоден ли ты?» Он отвечал: «Мне хорошо, господине». Говорит ему Авва: «Раздели и другую четверть надвое и съешь половину, а половину оставь». Он исполнил сие. И так с Божиею помощию, мало-помалу, от шести литр, а литра имеет двенадцать унций, он остановился на восьми унциях, то есть шестидесяти четырёх драхмах. Ибо и употребление пищи зависит от привычки»
_____________________
Фрагмент из книги:
«Душеполезные поучения и послания»,
Глава: «Сказание о блаженном отце Досифее, ученике св. аввы Дорофея».
Автор: преподобный авва Дорофей
Комментарий читателя:
Византийский фунт, равнялась римскому фунту -либре в 327,45 г. Унция - мера массы, примерно 28 грамм. Святой Досифей в день стал употреблять около 220 грамм хлеба.
***
«Четыре суть добродетели, придлежащие человеку: пост, и молитва, и рукоделие, и телесное целомудрие»
_____________________
Фрагмент из книги:
«Древний патерик», глава 22: «Собеседования старцев друг с другом о помыслах».
***
«Кто что любит, тот того и упорно придерживается, а всё препятствующее [для достижения] этого он презирает, дабы не лишиться ему [любезного сердцу]. Поэтому любящий Бога печется о чистой молитве, а всякую страсть, мешающую этой любви, он извергает из себя»
_____________________
Фрагмент из книги:
«Главы о Любви»,
Глава 7: «вторая сотница».
Автор: преподобный Максим Исповедник
***
«210. Без сокрушения сердца невозможно совершенно избавиться от зла, сердце же сокрушается от тройственного воздержания, именно: от сна, пищи и телесного покоя. Ибо довольство в них питает самоугодие (удовлетворенное), размножая злые помыслы, влагает нехотение молиться и исправлять надлежащее послушание»
_____________________
Фрагмент из книги:
«Добротолюбие, Том I»,
Глава 4: «К ТЕМ, КОТОРЫЕ ДУМАЮТ ОПРАВДАТЬСЯ ДЕЛАМИ».
Автор: преподобный Марк Подвижник
«Цель нашей жизни в том, чтобы стать совершенными и святыми, явиться чадами Бога и наследниками Царствия Небесного. Будем бдительны: как бы ради нынешней жизни не лишиться будущей, как бы от житейских забот и хлопот не вознерадеть о цели нашей жизни.
Пост, бдение и молитва сами по себе не приносят желанных плодов, потому что они не являются целью нашей жизни, а составляют средство для достижения цели.
Украсьте ваши светильники добродетелями. Подвизайтесь отсечь душевные страсти. Очистите ваше сердце от всякой скверны и храните его в чистоте, чтобы снисшел и обитал в вас Господь, чтобы Он исполнил вас Святого Духа с божественными дарами.
Возлюбленные чада мои, все ваше усердие и забота должны быть об этом. Это должно непрестанно составлять вашу цель и стремление. Об этом молитесь Богу.
Просите каждодневно Господа, но внутри своего сердца, а не вне его. И когда вы Его найдете, стойте в страхе и трепете, как херувимы и серафимы, потому как сердце ваше стало престолом Божиим. Но чтобы обрести Господа, смиритесь до земли, потому что Господь гнушается гордыми, но любит и посещает смиренных сердцем.
Если подвизаешься в благой брани, Бог укрепит тебя. В брани мы обнаруживаем немощи, недостатки и наши изъяны. Она является зеркалом нашего духовного состояния. Тот, кто не боролся, не познал себя.
Будьте внимательны и к незначительным своим падениям. Если по невнимательности с вами приключится какой-то грех, не отчаивайтесь, но тут же возьмите себя в руки и припадите к Богу, Который имеет силу поднять вас.
Внутри мы имеем глубоко укоренившиеся немощи, страсти, изъяны, многие из которых являются наследственными. Все это не обрывается ни одним резким движением, ни беспокойством и тяжелым переживанием, но терпением и настойчивостью, когда я жду с выдержанностью, заботой и вниманием.
Чрезмерное сожаление прячет в себе гордыню. Поэтому оно является вредным и опасным и часто еще более обостряется диаволом, чтобы остановить шествие подвизающегося.
Путь, ведущий к совершенству, долог. Молитесь Богу, чтобы Он укрепил вас. Принимайте терпеливо ваши падения и сразу же, вставая, бегите [к Богу], не останавливайтесь, как дети, на том месте, где упали, плача и рыдая безутешно.
Бдите и молитесь, чтобы не впасть вам во искушение. Не отчаивайтесь, если постоянно впадаете в старые грехи. Многие из них и по сути своей являются крепкими, и от приобретенного навыка. Однако по прошествии времени и через усердие побеждаются. Пусть ничто не лишает вас надежды.
«Первородный сын мой есть блуд, а второе после него исчадие – ожесточение сердца. Третие же – сонливость. Море злых помыслов, волны скверн, глубина неведомых и неизреченных нечистот от меня происходят. Дщери мои суть: леность, многословие, дерзость, смехотворство, кощунство, прекословие, жестоковыйность, непослушание, бесчувственность, пленение ума, самохвальство, наглость, любовь к миру, за которою следует оскверненная молитва, парение помыслов и нечаянные и внезапные злоключения; а за ними следует отчаяние, – самая лютая из всех страстей. Память согрешений воюет против меня. Помышление о смерти сильно враждует против меня; но нет ничего в человеках, чтобы могло меня совершенно упразднить. Кто стяжал Утешителя, тот молится Ему против меня, и Он будучи умолен, не попускает мне страстно действовать в нем. Невкусившие же небесного Его утешения всячески ищут наслаждаться моею сладостию».
«Не тот чист, кто сохранил нерастленным сие бренное тело, но тот, кто члены его совершенно покорил душе».
«Иное дело превозноситься; иное дело не возноситься; а иное смиряться. Один целый день судит (о всех и о всем); другой ни о чем не судит, но и себя не осуждает, третий же, будучи неповинен, всегда сам себя осуждает».
«Будем укрощать чрево помышлением о будущем огне. Повинуясь чреву, некоторые отрезали наконец сокровенные свои члены, и умерли двоякою смертию. Будем внимательны, и мы увидим, что объедение есть единственная причина потоплений, с нами случающихся».
_____________________
Фрагмент из книги:
«Лествица»,
из разных глав
Автор: преподобный Иоанн Лествичник.
P.S.
78. Еще сказал: если мы гонимся за спокойствием, то оно бежит от нас; если же мы бежим от него, то оно гонится за нами.
Есть три проявления дьявольской силы, – которые вызываются грехопадениями иноков. Первое – забвение, второе – леность, третье – похоть. Когда на инока нападёт забвение, рождается леность, а от нее проистекают похоти, а от похоти падает человек.
«Ничего, кроме Креста, мы не проповедуем, и если зовем кого-либо идти с нами, то только на Крест, полагая в этом для себя величайшую несравненную славу. Когда Господь посещает душу, то Крест становится легким, а иногда и неизреченно сладким; когда же благоволит оставить ее на труды и болезни, тогда должны мы быть блаженны упованием на еще большую славу».
Архимандрит Софроний (Сахаров) о Кресте. Подвиг богопознания.
«…Итак, и я, расслабленный, могу исцелиться. Ибо и ныне есть Христос в Капернауме, в доме утешения, то есть в Церкви, которая есть дом Утешителя. Я расслабленный, потому что силы души моей недейственны и недвижны во благо; но когда четыре евангелиста возьмут и принесут меня к Господу, тогда услышу слово Его: «чадо!» Ибо я делаюсь сыном Божиим чрез исполнение заповедей, и мне отпустятся грехи. Но как принесут меня к Иисусу? - Проломавши кров. Что же кров? Ум как верх существа нашего. На этом крове много земли и черепицы, то есть земных дел; но когда все это будет сброшено, когда будет разломана и освобождена от тяжести сила ума, когда потом спущусь вниз, то есть смирюсь (я не должен возноситься вследствие облегчения ума моего, но по облегчении обязан ниспуститься, то есть смириться), тогда исцелюсь и возьму одр мой, то есть тело, возбуждая оное к исполнению заповедей. Ибо не только должно восстать от греха и познать свой грех, но и взять одр, то есть тело, для делания добра. Тогда можем достигнуть и созерцания, так что все помыслы в нас скажут: «никогда ничего такого мы не видали», то есть никогда не имели такого разумения, как ныне, исцелясь от расслабления. Кто очищен от грехов, тот поистине видит».
Блж. Феофилакт Болгарский
Толкования на Мк. 2:6
«Чтобы иметь благодать, человек должен быть воздержан во всем: в движениях, в слове, в смотрении, в помыслах, в пище. И всякому воздержанию помогает поучение в слове Божием. Сказано: «Не одним хлебом будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих»
С. Силуан
«Господи, если Ты есть, то просвети меня, и я послужу Тебе всем сердцем и душою».
С. Силуан
13. Если желаешь одолеть помыслы, наблюдай за страстями, и благодаря этому легко изгонишь помыслы из ума. Например, в отношении блуда – постись, бди, трудись и уединяйся. В отношении гнева и печали – презирай славу, нечестие и материальные вещи. В отношении памятозлобия – молись за оскорбившего [тебя], и освободишься [от этой страсти].
Он установил правило, чтобы все иноки безропотно пребывали в послушании, в искренней любви друг к другу, целомудрии и нестяжательности, чтобы никто из них не имел ничего своего, но чтобы все у них было общее, а если узнавал, что кто-либо из братии имеет собственность, на того налагал эпитимию. Он не допускал разговоров братии между собою в церкви, а также всегда требовал от них хранить молчание во время трапезы. После трапезы он велел всем расходиться по своим келиям, молча, не вступая при этом ни в какие разговоры друг с другом, и не разрешал посещать чужих келий за исключением какой-либо крайней нужды. Кроме того он постановил, как общее правило, чтобы никто из иноков отнюдь не имел своих мудрований, но каждый готов был исполнить всякое послушание. А братия со своей стороны во всем повиновались ему, как ангелу Божию.
Житие преподобного Евфимия
14. О брате, который был обуреваем помыслами блуда и впал в проказу.
Аввa Полихроний рассказывал нам еще, что в монастыре Пентуклы был один брат, весьма внимательный к себе самому и строгий подвижник. Но он был обуреваем страстью блуда. He вынеся плотской брани, вышел из монастыря и отправился в Иерихон, чтобы удовлетворить свою страсть. Но лишь только вошел в жилище блудницы, как вдруг весь был поражен проказою. Увидав это, он немедленно возвратился в монастырь, благодаря Бога и говоря: «Бог послал мне эту болезнь, да спасет мою душу». И воздал великую хвалу Богу.
Луг духовный. Лимонарь или «Синайский патерик»
Если хочешь познать, как нас любит Господь, то возненавидь грехи и плохие помыслы, и молись усердно день и ночь, и тогда даст тебе Господь благодать Свою, и ты познаешь Господа Духом Святым, и после смерти, когда придешь в рай, то и там ты узнаешь Господа Духом Святым, как познал Его на земле.
Монах сребролюбивый усилен в работах, а нестяжательный проводит время в молитвах и чтении.
Нил Синайский
Блаженный отрок охранял себя как от различных небогоугодных мыслей, так и от бесед с людьми: каждый день он заключал себя до часа девятого, и ни с кем не желал беседовать, кроме одного Бога.
…
— Да благословит тебя, чадо мое, Бог Отец, Которого ты взыскал, и Единородной Сын Бога Отца, Которого ты возлюбил, и Животворящий Дух Божий, Которого ты вожделел всем сердцем своим. Единое Божество Пресвятой Троицы да будет тебе крепостью и защитою и да наставит Оно тебя и утешит тебя.
Симеон Дивногорец (столпник)
Это знакомство стало для Харалампия первой ступенькой в его духовной жизни. С этого дня он начал постепенно устраняться от своих мирских занятий. Спортивные болельщики стали забывать, когда они видели его последний раз на стадионе...
Харалампий начал вести строгую аскетическую жизнь, которой современные подвижники могли бы только позавидовать. Днем – работа, ночью – всенощное бдение. Несмотря на то, что он пахал на лошадях часто с утра и до вечера, в пост он ограничивал себя сухоядением и ел лишь один раз в день, в девять часов вечера по византийскому времени. Он отказался от мясной пищи и стал каждую ночь проводить в многочасовом бдении.
До рассвета, когда собирались другие торговцы, я уже заканчивал свое молитвенное правило и только тогда начинал продавать свой товар».
Таким образом, Харалампий временно принимает на себя обязанности главы семейства, однако они не стали препятствием для его благочестивых устремлений. Напротив, он полностью погрузился в самого себя. Днем – тяжелая работа, ночью – бдение. Что касается поста, то он стал еще строже, чем когда-либо. Утешение и дружескую поддержку он находил у своего наставника Ильи и у своих единомышленников – старостильников. По понедельникам, средам и пятницам он ел лишь один раз в день, его пищей, были только хлеб и вода, и то – после захода солнца.
— Хочешь стяжать молитву? Хочешь стяжать Христа? Вот здесь, рядом с теми, кто вместе с нами работает, ты все это найдешь. Слышишь, как они пустословят, шутят, смеются? Насколько можешь, будь очень внимателен, чтобы с одной стороны не подражать им, а с другой – не говорить себе «Боже мой, что это за люди…” и не осуждать их. Молчи, как будто ты работаешь в полном одиночестве, и постоянно твори молитву. Тогда ты увидишь, как можно преуспеть в молитвенном делании здесь, во время работы в этих горах, когда трудишься практически до полного изнеможения.
Наставник молитвы Иисусовой
Монах Иосиф Дионисиатис
«Смотри, — говорил мне Старец, — когда я не нахожу утешения от молитвы, я пою заупокойные тропарики, один, другой, и плачу. Вспоминаю смерть и тому подобное. И ты, дитя мое, если не идет молитва, если она не действует сама и не сильна, обратись к плачу, чтобы получить пользу от него. Не находишь пользы от плача, обрати ум к Распятию Христову. Не можем получить пользу от этого, обращаем ум к нашим грехам. Если и при этом ничего не выходит, вспоминаем наши немощи, отмечаем, в чем они проявляются, чтобы на следующий день подвизаться в борьбе с ними».
Посреди келлии у каждого была деревянная подпорка в виде буквы Т, опираясь на которую, чтобы не уставали наши руки, мы совершали службу. Наклоняли голову и так молились. Если нас начинал бороть сон, мы становились прямо и брались за четки. А когда наступало время для сна, мы брали подушку и там же засыпали.
Моя жизнь со старцем Иосифом
Ефрем Филофейский
Чаще приводи себе на память, что в тебе зло, а не в людях. Таким убеждением, совершенно истинным, предохранишь себя от многих грехов и страстей. Беда наша часто в том, что мы свое зло приписываем другому.
Праведный Иоанн Кронштадский.
