В любое время года, с появлением свободного личного времени, независимо от настроения, выходил я за огороды к горе.
Одним из любимых мест для обозрения являлся обрыв, место выработки глины, заброшенного после войны колхозного кирпичного завода, отсюда открывался замечательный вид на всю низину балки.
Просматривалось практически всё, за исключением небольшого места за курганом.
С приходом весны, мои вылазки учащались, с интересом наблюдал, как блеклая желтизна долины с каждым днём изменяло цвет в сторону зелёного.
Солнце с каждым днём больше и больше прогревало низину, стоило пропустить один день и по какой - то уважительной причине не прийти, затем с удивлением замечал, как внизу сплошным ковром зеленела трава.
С апреля месяца, это как получалось, ждали массового выхода рыбы на нерест, если на речке не было видно рыбаков, спускался под гору к речке, проверял, нет ли рыбы в двух ручьях или прохода её вверх по течению.
Ну а когда гусынь выпускали с молодым гусиным потомством в сопровождении довольно злого гусака в низину балки на выпас молодой травы, то мои вылазки становились обязательными, присматривать приходилось и за неокрепшими гусятами.
Прошёл массовый выход рыбы на нерест, когда её ловили, кто сколько хочет и сможет, часть рыбы была засолена и уже к этому времени вывешена вязками для просушки, другая частично продана, ну и после того, когда на жареную рыбу просто смотреть не хотелось, вышел я чтобы проверить, а не выросли ли шампиньоны на кругах у столбов электропередачи на ферму за речкой.
Прохаживаясь за ручьём по полю, рассматривая траву под ногами в надежде увидеть там, пусть не большие, но вылезшие из земли грибы, видно сегодня был не тот день, шампиньонов не было.
Продвигаясь в сторону не большой возвышенности, где до войны шумел лес, с местным названием «Кругленький» и по весне там цвели красивейшие лесные цветы, а на майские праздники приходили хуторяне, чтобы на природе отметить праздники, среди выросших кустов барбариса увидел своего двоюродного брата.
Олег прохаживался вокруг кустов барбариса с прутом в одной руке и сжимал края фуражки в другой, я для интереса подошёл к нему, спросил, чего он там ищет в кустах, ответ меня слегка шокировал:
- Змей ловлю.
И решил мне показать свой улов, присел на траву, отложил в сторону прут, а затем обеими руками осторожно приоткрыл фуражку, там у него перепутанными верёвками находились ужи, как я понял, в количестве трёх штук.
Он придерживает фуражку левой рукой, лезет правой рукой в щель сложенной фуражки, шурудит там, а затем вытаскивает одного ужа, который почти метровой длины, извивается в его руке.
Меня начинает уверять:
- Они у меня почти ручные, хочешь подержать? На, возьми.
Я много змей перевидал на свете, но вот так как он, пустить пусть и ужа ползти по своей левой руке, не для моей нервной системы, нет бояться я ужей не боялся, но какое - то отвращение имел на уровне инстинкта.
Уж серой окраски, с двумя красными пятнами на голове, постоянно выбрасывал чёрный рассечённый надвое язык, изгибался, пытаясь ползти, затем на пару секунд замирал, выбрасывал язык, снова пытался ползти, но Олег стаскивал его назад, а затем слегка отпускал, давая свободу двигаться.
Я с большими глазами смотрел на это представление полнейшего спокойствия, а мне даже прикоснуться к ужу было до лёгкого нервного передёргивания с холодными испаринами по спине.
- На, держи, чего ты боишься?
Предложил мне брат, протягивая змею, держа её посередине, которая противно извивалась.
Я слегка отстранился, странно засмеялся, из этого смеха можно было понять, что мне как - то не до змеиных нежностей, ну, не моё это дело нянчиться с ужами, да и не любитель я экстренных ситуаций с ползучими гадами.
У меня, конечно, возник вопрос, для чего ему понадобились ужи.
И получил вполне логичный ответ:
- Отнесу домой.
Вот теперь представьте ситуацию, когда у вас по дому ползают змеи, слабонервным лучше не видеть этого.
Но брат сразу мне пояснил, он ужей посадить в аквариум, где давно уже не живут рыбки, даже выносливые к любым условиям карасики и те всплыли пузом к верху.
А что он с ними собирается делать потом, так всё очень просто, начнёт заниматься дрессировкой и кормить лягушками.
А почему бы и нет, вот я же пытался вырастить вынутых из гнезда двух воронят, как меня уверяли один из них точно станет вороном, а чёрного ворона я собирался выучить говорить.
И вот брат решил заняться змеями, раскормит их до максимальных размеров, а там как получится, возможно, будет толк.
На моё предложение идти домой, Олег ответил отказом, собрался поймать ещё хотя бы парочку ужей, пока не село солнце, они обязательно вылезут погреться.
Ужа, которого брат держал в руке, стал пытаться засунуть в приоткрытую щель сложенной фуражки, уж ища спасения, юркнул головой в щель фуражки, там ему среди сородичей было привычнее и спокойно.
Я отправился к речке, где впадал ручей, чтобы там перейти через него в узком месте и заодно посмотреть, не зашла ли в ручей рыба.
Когда оглянулся, брат с прутом в правой руке и фуражкой в другой обходил кусты барбариса.
Перейдя ручей, я отправился по дороге к горе, там поднялся наверх, на самом верху горы ещё раз оглянулся, брат бродил среди кустов, помахивая прутом.