Елена с размаху отвесила ему пощечину, так что голова у Кольки мотнулась в сторону. Щека отозвалась жгучей болью.
- Маленькая дрянь, - прошипела Савельева.
Она схватила его за волосы и подтянула к себе.
Колька попытался вырваться, но цепкие пальцы женщины держали его слишком крепко. Заметив значок в виде серпа и молота, прикрепленный к ее лацкану, мальчик протянул руку и сорвал его. Елена этого даже не заметила, так сильно она была разозлена.
Стратилат резко наклонил голову Коли в сторону, обнажая шею. Мальчик чувствовал, как пульсирует под кожей в такт напуганному сердцу ничем не защищенная венка.
Женщина открыла рот, выпуская наружу жуткий длинный язык. Коля решил, что самое время помолиться. Вряд ли, конечно, это сработает, но больше у него ничего не оставалось. К смерти он был уже готов.
Читая про себя молитву, Коля поднял глаза к небу. И вдруг улыбнулся.
Острый язык проткнул кожу на его шее, будто иглу вонзили. Скворцов изменился в лице, дернулся, но тут же обмяк - по телу разлилось приятное тепло.
***
Лева пробрался в актовый зал через черный ход. Никем незамеченный он осмотрелся на сцене, выглянул за кулисы и с ужасом увидел зал, полный обитателей лагеря. Все они, будто куклы, сидели неподвижно и ждали одного – стратилата.
Медлить было нельзя. Он уже придумал, что сделает, и пора было уже исполнять этот опасный трюк. Если ничего не получится – он очень сильно рискует своей жизнью.
Да, его не обратят в вампира, но убить-то легко смогут.
Хлопов ловко взобрался по металлической конструкции, на которой под потолком крепились осветительные приборы.
Он неожиданно обнаружил, что боится высоты. Но отступать уже было поздно. С металлических каркасов пришлось переползти на деревянную балку. На нее обычно подвешивали какие-нибудь кольца для гимнастических выступлений или качели, если пионеры ставили какую-то сценку, на которой нельзя было обойтись без подвесных качелей.
Например, в конце смены, Хлопов уже слышал об этом, планировалось поставить спектакль по мотивам любимого фильма ребят в этом году – «Приключения Электроника». И «крылатые качели» для песни уже лежали в каморке актового зала, готовые исполнить свою лучшую роль.
Повязанная, как тога, тяжелая сеть мешала ползти по балке. Мальчишка цеплялся руками за острые деревянные углы изо всех сил, почти постоянно держа глаза закрытыми. Вниз смотреть было очень страшно.
Но другого выхода у Левы не было. Он даже не был уверен, что этот план сработает. Просто надеялся, что стратилат решит встать четко по середине сцены – прямо под балкой. Произойди все иначе – ничего не выйдет.
Наконец-то он дополз до середины балки, лег на нее и замер, переводя дыхание. Как раз в это время в зал втащили Колю Скворцова. Тот, конечно, не заметил Леву, слишком был занят попытками вразумить пионеров.
Глупый Колька, неужели он не понимает, что ничего у него не выйдет?
Лева отвязал сеть, расправил ее так, чтобы было удобно скинуть вниз, и стал ждать.
***
Маша бежала по дороге прямиком к лагерю. Сумка оттягивала плечо, и девушка уже несколько раз подумывала остановиться, передохнуть, а потом просто вернуться обратно в церковь.
Зачем ей все эти приключения? Зачем она сейчас пытается кого-то спасти, рискуя своей жизнью?
И вот она уже возле ворот. Рука тянется открыть калитку.
- Какого черта, Маша? – вдруг раздается голос за ее спиной.
Девушка оборачивается, удивленно отмечая, что голос принадлежит Степану. Первая мысль – бежать. Он такой же вампир, как и другие обращенные вожатые. Вторая мысль – он не похож на вампира, и не пытается ее сожрать.
- Что ты тут делаешь? – спросила Мария, понимая, что Степан тут не один. За его спиной стояла какая-то светловолосая девушка. Других людей, выходящих на дорогу из леса, Маша еще не успела заметить. И хоть место и время было неподходящее, внутри взыграла ревность, и вожатая произнесла: – И кто она?
- Настя, - блондиночка протянула руку, здороваясь.
Маша не ожидала, что девушка проявит решимость и пожала руку. Рукопожатие Насти оказалось крепким, как у мужчины.
Возмущаться, что Степан ходит по лесу с какой-то Настей после того, как пожала ей руку, было глупо.
- Это моя сестра, - быстро сказал Степа, чтобы скрыть неловкость. Потом взял себя в руки и потребовал объяснений. – Зачем ты возвращаешься туда? Ты должна быть в церкви!
Маша удивленно вскинула брови.
- Откуда тебе знать, где я была? – ей начинало казаться, что парень что-то скрывает.
В свете фонаря она еще увидела странные царапины у него на лице, будто от ногтей. Вспомнился волк, защитивший Машу несколько часов назад. На него еще тогда напрыгнул пиявец и…
Глаза. Вот что было не так с тем волком! Его глаза! Человеческие! Светло-карие, почти медовые с золотистыми вкраплениями. Как у…
- Ты – оборотень?! – Маша отшатнулась в сторону и ударилась плечом о ворота. Те загрохотали.
- Тише ты! – он схватил ее за локоть и отодвинул от металлических ворот. – Это вообще не важно. Сейчас ты должна вернуться в церковь и ждать там рассвета, ясно?
- Еще чего, - девушка скрестила руки на груди и наконец-то заметила других мужчин, собравшихся возле входа в лагерь. – А это кто?
- Моя стая… моя семья, - быстро поправился вожатый.
Среди мужчин показался Валентин Сергеевич в своем белом халате. Завидев врача, девушка бросилась к нему.
- Я думала, они и вас обратили!
- Ничего, Маруська. Как видишь, жив, цел, орел, - усмехнулся доктор. – Но твой женишок правильно говорит. Иди обратно в церковь. Нечего тебе тут делать. Скоро здесь будет жарко.
Маша поджала губы, испепеляя взглядом врача.
- Значит, ей можно, а мне нет? – обиженно указала она на Настю.
Та стояла, вальяжно прислонившись к столбу, и вычищала клинком из-под ногтей грязь.
- Она тоже волколак, - сказал Носатов. – И у нее больше шансов выжить, чем у тебя или даже меня.
- Вот еще, - обиделась девушка, надувая губки. – Я подготовилась, между прочим.
Она продемонстрировала сумку со святой водой и крестом.
- О, это хорошая вещь, давай сюда. И иди, - Носатов протянул руку, собираясь забрать сумку, но Маша спрятала ее за спину и шагнула назад.
- Не пойду я в церковь. Он меня все равно больше не впустит. Таков был договор. А оставите здесь одну без защиты, все равно пойду в лагерь. Но в стороне, как трусиха, стоять не собираюсь. Понятно?
Тим хлопнул Степу по плечу.
- Боевую девицу ты выбрал.
Степан зарделся, но промолчал. Он хотел было взять Машу и отвести в сторону, попытаться объяснить, насколько опасно будет сейчас находиться в этом лагере, но понимал, что она уже давно все решила и даже слушать его не станет.
- Хорошо. Но облейся святой водой с ног до головы, - согласился вожатый, доставая из сумки у Маши одну из бутылей. – Так будет хоть какая-то защита. Крестик-то ты потеряла.
Она открыла было рот, чтобы спросить, откуда он это знает, но тут же захлопнула, вспомнив.
Первым перекинулся Тим. Он просто перепрыгнул через брошенный на землю клинок. В прыжке его тело вытянулось, покрылось шерстью. И вот меньше, чем через секунду, перед Машей стоял огромный волк.
- Ничего себе, - только и смогла выдавить девушка.
Она, конечно, была готова к превращению. Носатов ей объяснил, как это происходит. Но вживую это оказалось более шокирующе, чем на словах.
- Держись по центру, - шепнул Степан ей на ухо и тоже перепрыгнул через кинжал.
И вот перед Машей стояло уже пятеро волков, похожих друг на друга, как близнецы. Только Настя отличалась – она была чуть меньше остальных. И Степу легко можно было узнать из-за янтарных глаз и царапин на морде.
Носатов открутил крышку у бутылки и быстро, пока Маруся не успела возмутиться, опрокинул всю бадью ей на голову.
Холодные струйки потекли по волосам, плечам и спине. Маша только открывала рот, да хлопала намокшими ресницами.
- Вот теперь можем идти, - сказал удовлетворенно врач, когда убедился, что Маруся мокрая с ног до головы. Он подошел к калитке и открыл ее, впуская волков на территорию лагеря.
***
Шли быстро. Машу держали по центру небольшой группки. Лагерь казался вымершим. Наверное, так и было на самом деле.
Под лапами и кроссовками поскрипывал гравий.
Кроме дыхания волков, да скрипа гравия никаких звуков больше не доносилось.
Даже ветер, до того шумящий в кронах деревьев, вдруг стих, погружая лагерь в полную тягучую, будто деготь, тишину.
- Где же все? – удивленно пробормотала девушка.
И Носатов указал куда-то вперед. Свет горел только в здании с актовым залом.
***
Лева скинул сеть прямо в тот момент, когда стратилат склонился над Колькой. Он не знал, что уже опоздал. Мальчик задергался, попытался вырваться, и вдруг затих.
Сеть навалилась на Елену сверху, обжигая ее кожу.
Женщина закричала. Попыталась подняться, скинуть ее с себя, но как только она прикасалась руками к серебряным бусинам, ее ладони покрывались сильными ожогами.
Колька, лежащий уже без сознания и тоже накрытый сверху сетью, тоже медленно начинал покрываться ожогами.
- Снимите ее! Снимите ее с меня сейчас же! – закричала Елена, брыкаясь под сетью, как пойманный зверь.
Ее голос прозвучал истерично, надрывно. Она боялась, ей было больно.
Лева же застыл на своей балке, не зная, что делать дальше. Он как-то не продумал этот момент. Да он, если честно, вообще не думал, что что-то получится. И теперь сидел наверху, как курица на насесте, боясь куда-то двигаться.
Пиявцы подскочили на ноги, побежали к своей госпоже, но каждый, кто хватал сеть руками, начинал кричать и отскакивал, ошпаренный серебром.
- Идиоты! – заорала на них Елена. – У вас есть тушки! Используйте их!
- Снимайте! – приказал Сашка, дрогнувшим голосом.
Мало того, что его сегодня уже потрепали волки, обжог все руки о сеть, так теперь еще достанется и от стратилата, когда она выберется.
Юрка Веревкин и Рома Веточкин поднялись по команде и направились к сцене. Но делали это так медленно, что Елена начала еще сильнее злиться.
- Понабрали идиотов медлительных. Всех убью. Армия называется! – бесилась она, придавленная сетью к полу.
Стратилат еще не понял, как это произошло. Ей почему-то и в голову не пришло, что тот, кто сбросил сверху сеть, все еще находится в помещении. Боль затуманивала разум, но Елена все равно вскинула глаза к потолку и увидела замершего Леву.
- Наверху мальчишка. Убейте его! – закричала она, срываясь на визг.
От спокойной хладнокровной убийцы не осталось и следа. Юрка и Рома развернулись, чтобы найти Леву.
- Да не вы, идиоты! Кто-нибудь еще! Вы высвободите меня!
Пионеры замерли, снова развернулись и пошли опять к Елене. Ее контроль оказался слишком сильный, чтобы ребята могли хоть немного мыслить самостоятельно. И сейчас они как никогда походили на безмозглых кукол.
Когда Рома потянулся к сети, двери в зал распахнулись, и на пороге показались волки.
