Марина приехала из роддома с подругами. Олег не приехал. Он прислал смс: “Я понял, что люблю другую женщину. Прости, если сможешь». «Не смогу»,- твердо произнесла вслух Марина. Она понимала о какой женщине, идет речь, знала ее и считала подругой, так что не могла простить мужа, ну никак. Что будет дальше? Она пока не думала. Тоже не могла. Физически. Девчонки -подружки привезли все необходимое её ребенку, родители Олега кое как, а точнее, как могли устроили малышу кроватку, взяли у кого то почти новую синюю коляску и прятались в своей комнате от стыда и непонимания поступка их сына. Марина поблагодарила всех, сказала, что устала- роды были непростые. Максим, которому исполнилась неделя, сам не хотел покидать место внутри мамы, где ему было тепло, уютно и очень надежно. Докторам пришлось помогать богатырю. Семья ждала ребенка долго, множество попыток за 5 лет были безуспешными, тк плод не хотел задерживаться и долгожданная беременность, вымоленная Мариной у господа, произошла после чудесного отдыха в солнечной Италии. Их отель стоял на скалистом берегу. Ежедневное созерцание морской лазурной воды из окна номера Марине безумно нравилось. Успокаивало и настраивало на романтический позитив. Там даже плавали дельфины и ребята , спускаясь на пляж, много ныряли, не боясь, вместе с рыбами - интеллектуалами. Все вместе, видимо, способствовало беременности: море, воздух, беззаботность, Бог , любовь или дельфины - наверное, все эти факторы и еще множество других. Это было неважно. Ребенок в ней, наконец, возник и основательно задержался . Он выбрал их в родители и надеялся быть любимым , счастливым и нужным. Так и получилось, только любили его и растили счастливые по разному родители уже не вместе. Вернее, растила мама -Марина. Так вышло. Марина поначалу много и подолгу плакала от отчаяния и не могла понять, что ей делать дальше. Мама с папой жили под Воронежем в деревеньке со смешным названием Студенкино, к ним она не планировала возвращаться, к себе звать было некуда.. Свекор со свекровью хоть и не поддержали вначале сына, но со временем стали его оправдывать, что девушку сильно задевало. Марина от них ушла, сняла квартиру и нашла работу продавцом конфет, не высокооплачиваемую, зато рядом с домом. С Максимкой сидели все: подруги, жена брата, сердобольная воспитательница детского сада, няня, которая вошла в положение Марины и не задрала цену за свои услуги, приходя 5 раз в неделю на 4 часа. Он рос развитым умным и резвым мальчиком, фото которого папа получал раз в квартал и не часто стремился к ним в гости. Марина за все время не хотела связывать свою судьбу ни с одним из многих претендентов на её сильную ловкую и работящую руку, тк нежное и хрупкое сердце, ставшее за многие годы стеклянным, оставалось холодно-спокойным и не таяло, не ускоряло свой стук ни разу. Она это понимала, верно оценивала ситуацию и посвящала сыну каждую свободную минуту. Она много и разно работала. В одной большой компании задержалась надолго и достигла должности заместителя генерального директора. Она гордилась своей работой, понимала, что вложила в нее душу с самого образования, могла с твердостью сказать, что «построила» компанию вместе с остальными первопроходцами. Ее любили, ценили, в коллективе все всегда были ей рады. Беда не оставила на Марине отпечаток злости и недовольства миром. Она была улыбчива,всегда приветлива и внимательна к рядовому персоналу. Директора своего Евгения Александровича Пономарева она уважала, понимала с полуслова,никогда не критиковала его планов, наоборот, всячески его поддерживала и помогала решать любой сложный вопрос. Марина очень любила Пономарева… любила как мужчину, как идеального для нее мужчину… Директор заметно ценил ее, окружал вниманием и не совершал поступка без совета Марины. Так было до начала июля этого года, когда , зайдя утром на традиционную летучку между директором и его замом повисла какая то тягучая тишина. Он сидел и странно задумчиво смотрел на Марину ярко-голубыми глазами и понимал, что опоздай она сегодня на одну минуту, он рванулся бы ее искать, не дожидаясь следующей второй минуты. Но она не опоздала, а открыла дверь ровно в 9.00, поздоровалась и вошла, уверенно ступая черными лаковыми шпильками по зеленому ковролину, что закрывал пол в кабинете директора . Она села в кресло напротив, сложила ноги вместе и чуть влево, как сидят настоящие леди. В руках держала увесистый, пухлый от записей и вложений коричневый кожанный ежедневник и авторучку, простую синюю с пластиковым колпачком. Надета на ней была голубая со строгим воротником блузка, узкая темно-синяя юбка. Тугой коричневый кожанный ремень с матовой пряжкой подчеркивал линию талии и рекомендовал обратить внимание на привлекательные широкие относительно талии бедра. Марина была безупречна. Очки в блестящей оправе делали Марину более строгой и неприступной. Евгений же смотрелся чуть старше своего зама. Ладные костюмы, рубашки , модные ботинки в тон он менял ежедневно, хранил часть на работе в большом шкафу. Он был высоким стройным шатеном с длинными пальцами и всегда румяными щеками. Евгений подготовил для Марины речь, но слова вылетели из головы, настолько Марина была прекрасна. Евгений осознал, что любуется ею, но быстро переключил взгляд на селектор…Потом опустил глаза. Стандартные комплименты говорить не хотелось, а на большее он не решался, поэтому произнес: «Доброе утро Марина Станиславовна, как поживаете, какие новости в нашем «государстве»? Марина не смогла определить степень ироничности фразы про новости и произнесла: «Центробанк снизил ключевую ставку, это если из хороших новостей, а так , в остальном, все по-прежнему, ничего жизнеутверждающего в мире не приключилось, но на нас это не влияет. Тимофеев привез контракт из Конго. Я позже подготовлюсь по нему»… «И так всегда. Что ни день, то они нам, то мы им..» , Марина напряглась от неделового настроя ее постоянно молчаливого, даже хмурого босса. «А знаете что, Мариночка, давайте ка сегодня сбежим в какой нибудь уютный тихий уголок и там обсудим все необходимое»-осмелел босс … «А как же экономисты и маркетинг?» - Марина искренне удивилась, не понимая происходящее. «Да ну их к черту, скажете потом, что им сделать, они и сделают, можно подумать , они так сильно на процесс повлияют , ну или вернее на результат» «Да как скажете, Евгений- Марина запнулась-Александрович, в уголок, так в уголок. Она ликовала внутри, как школьница после урока физкультуры, прыгнувшая дальше и выше всех. Она давно мечтала побыть с ним наедине и в неформальной обстановке, пусть даже которую сулил какой-то там уголок. Марина несколько лет и тихо-тихо была влюблена в директора. Все мужские качества его в ее мировоззрение вписывались безупречно, и сердечко при мысли о Жене слегка начинало подкапывать: нерушимая ледяная стена ее души давала трещину.
Но этика не позволяла ей даже намеком выдать своего состояния. Мало того, что это работа, все начали бы судачить, так еще и директор был вроде бы уверенно женат, как понимала Марина. Ее стеклянное сердце хоть и готово было разбиться от того, что Евгений был рядом каждый день пяти последних лет ее жизни, но стальная оборона сознания не давала ей надежды на глупые поступки. « Поедем в Асторию, там неплохо в ресторане кормят» , как заговорщик проговорил Евгений , взял со стола ключи и направился к двери. Она засеменила шпильками за ним. К дверям офиса подъехал синий кадиллак, Евгений, отпустив водителя с именем Ваня, открыл ей переднюю дверь и сел за руль своей далеко не единственной машины. В пути оба молчали. Марина со страхом и впервые уже была не очень уверена в правильно выбранном директором плане действий , а Евгений собирал в голове слова в нужные фразы. Но они, как назло рассыпались и рассыпались от волнения. И неуверенности в правильном решении Евгения… Оба молчали. Когда подъехали, без труда припарковали машину, направились к историческому входу , где угрюмый швейцар оглядел их с ног до головы, оценив каждую деталь и , предсказал про себя очевидное будущее этой пары - такова была его работа, разбираться в людях. Они сели в мягкие удобные плюшевые кресла и обсудили старину и эргономичность кресел. Пробыв в ресторане около получаса, поболтав о пустяках, Евгений все же решился на откровенный разговор. Он положил себе селедку из блюда с картошкой, легко и так «вкусно» выпил ледяную рюмочку хорошей водки для аппетита или скорее, для храбрости и начал: « Марина, я развожусь, у меня к тебе предложение..» Марина напряглась. Она ничего пока не поняла, но радость неизвестности наполнила ее организм живой энергией. «Я уеду пока, на пару месяцев, к себе на Алтай, не могу я здесь, все противно.. -он тепло посмотрел на Марину-если только я не на работе… мы тем более все поделили со Светкой..» Светка была баба не промах. При бракосочетании был составлен контракт с пунктом на случай непредвиденных обстоятельств, это когда все всё делают правильно, но любовь проходит хоть ты тресни, а имущество остается. По этому пункту ей полагалась их двухсотметровая трёшка на Черной речке, а ему дома на Алтае и в Крыму, про содержание которых Светка всегда говорила : «понты Женькины, да и только» , «ну на кой они нам нужны раз в год на пару недель туда поехать, ну на кой”. Так сокрушалась Светка, когда Марина на каком то вечере вздумала спросить как дела ? Именно тогда Марина поняла, что дела не очень хороши, но злорадствовать не стала, а просто запретила себе влезать в чужую жизнь. Марина вернулась мыслями в сегодня: «Может быть это временно, вы просто устали. Все потом наладится?- с грустью проговорила Марина, подняла на Женю полные доброй надежды глаза. «Да нет, мы все решили, ничего уже не наладится, я этого не хочу- ответил Евгений.. - уеду.. поживу там, поныряю. Ты тут как? Справишься? Пиши мне и звони если что, ладно? Я все записал на первое время, а там разберешься. Теперь директор ты. О деньгах не волнуйся, зарплата нормально прибавлена». Деньги - это самое малое о чем Марина сейчас волновалась. Она понимала, что ошиблась в его чувствах к ней. Взгляды, теплые слова… С продажи конфет прошло много времени, работа и зарплата позволили ей купить небольшую двухкомнатную квартирку на Петроградке с видом на неширокую тихую речку Карповку, белую ВМV Х6, устроить сына в приличную гимназию , купить родителям материалы для нового дома, отдыхать раз в год в красивых местах родной страны. Марина понятия не имела сколько стоит хлеб и сметана в известном гипермаркете недалеко от дома. Женщина жила хорошо, если не считать ее душевных переживаний. Последнее время Марина знала, что у нее есть он, Евгений, что каждым утром она видит его, слышит родной голос, до темноты засиживается рядом, в кабинете, помогая ему, направляя в правильное русло его неуемную энергию. Их двое, они молоды, у них есть одно общее интересное дело. А теперь? Она второй раз в жизни поняла, что значит остаться совсем одной, когда на тебе лежит груз ответственности не за одного ребенка, а за 300 взрослых человек. Мурашки пробежали по спине. «Я не справлюсь, Жень, я не останусь тут без тебя»- она назвала его имя так трогательно, как будто была его девушкой, показалось Евгению. «Не бойся, я буду рядом, ты же знаешь.. ты умница-детка, я очень…. ценю тебя…» он улыбнулся и посмотрел на часы. Они пробыли вдвоем чуть больше часа, но Марина думала, что прошла всего минута. Ураган бушевал в ее голове: как она одна решит все поставленные задачи. Евгений всегда брал на себя сложные ситуации и разруливал их, конечно, при ее поддержке, но сам. А теперь ей и надеяться не на кого. Она . Только она. «Ты когда? На самолет когда?- спросила Марина, от обиды слеза просочилась куда то в уголок, зацепилась за длинную ресницу и плюхнулась на красивую чуть подрумяненную выпуклую скулу.. покатившись вниз. Женя посмотрел на своего зама, как ему показалось, другими глазами. Так почудилось и Марине.. Как будто раньше у него были очки, которые не подходили по диоптриям, а сегодня ему выдали правильные, как в рецепте: «Через неделю,Мариш.». Он сказал это с необыкновенной нежностью и поцеловал ее руку. Неделя.. это как один час. Она больше не увидит его утром, они не выпьют традиционный кофе и он шутливо не предложит ей съесть шоколадный батончик, зная, как она не любит шоколад. Он не похвалит ее и не чмокнет по дружески вечером перед уходом: «Иди домой, говорят, там хорошо, работоголик». Они улыбались друг другу и наутро снова все повторялось. «Я понимаю, что это против всех правил, так нельзя, но ... - голос ее был тихим но твёрдым- нам нельзя расставаться, Жень, ни на годы, ни на месяцы, ни на минуты.. Он поднял голову, посмотрел на девушку и остановил вилку у рта. « Понимаешь, однажды у меня не было аргументов остановить мужчину, я его отпустила, потеряла его, я была ему не нужна... а тебе я нужна и ты сам это прекрасно знаешь.. не Светка твоя, а я тебе нужна.. , подумай об этом..я не могу тебе сказать откуда, но я это знаю и ты мне нужен, мы дышим вместе и если ты будешь дышать где то далеко и долго, то я здесь потеряю тебя и себя, я умру, Женя, понимаешь?» Он понимал, тк сам часто думал о Марине не как о заместителе, а как о части себя. Ему было жалко оставлять ее, бросать работу, но он так решил, билеты лежали в портфеле и дом на Алтае уже тщательно намывался местной помощницей по хозяйству, готовился к его приезду. Он молчал. Марина изругала себя за случившийся мимолетный срыв. Вытерла ладонями щеки, глубоко подышала, выпрямила спину, протянула боссу правую руку: «Я буду докладывать по видеосвязи каждый день в то же время, Евгений Александрович, не волнуйтесь, все будет хорошо.» Встала из за стола, ловко повернувшись на высоких шпильках, Марина зашагала в фойе, вызывая по пути такси. Больше Евгения Александровича сегодня и всю неделю до его отлета она не встречала на своём пути, хотя и не пряталась в кабинете, контролировала работу всех отделов. Он в офис не приехал. Евгений поехал из Астории на ул. Рубинштейна - спасательный остров всех заблудившихся в жизненных обстоятельствах лиц. Там, от Невского проспекта, в направлении пяти углов , заходя в каждое заведение, выпивая с барменом хорошего вискаря , Евгений еще больше утверждался в мысли, что все в нашей жизни не случайно, все предопределено свыше. Ну как же он мог не заметить в лучшем своем помощнике, скромнице в сером свитерочке, что пять лет назад пришла к нему на собеседование в соискании должности менеджера по продажам свою вторую половинку, родную свою душу, которая все эти годы делала для него только хорошее : уберегла его яркую горячую натуру от множества неприятных ситуаций, ничего никогда не просила взамен, преданно, с любовью и благодарностью глядела в его глаза, никогда ни на минуту никуда не опоздала, сама строила свою жизнь и боролась с трудностями без какой-либо поддержки.Ему стало трудно дышать и он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, растрепал галстук. Почти на «пяти углах», в знаменитом «Моллисе» Женя окончательно утвердился в мысли, что она заслуживат другой и лучшей доли, он сделает счастливой именно женщину. Он ярко описал бармену ее бедра, ноги, глаза, а главное прекрасную женскую душу, опрокинул очередной шот, покрутил головой и двинулся в свою холостяцкую однокомнатную старую квартирку на Фонтанке. Марина не привыкла долго зависать над любой ситуацией, да , ей было невыносимо грустно лишиться любимого человека, но жизнь снова требовала активных действий и проплакав почти всю ночь, Марина едва проснулась. Закапав в глаза визин, помчалась на своей белой «ракете» на работу - еще надо было найти место для парковки... неделя пролетела, как один день.. Марина каждым утром , направляясь к кабинету директора, на пол- пути разворачивалась, вспоминая его отсутствие. Это «мышечная память» успокаивала себя женщина. Но в ней жила надежда, дыхание ее учащалось и сердце колотилось , когда в окно она видела водителя подъехавшего синего крайслера с именем Ваня. Сейчас он откроет пассажирскую дверь и…. Никто из машины не выходил. Только Ваня. Машина теперь числилась рабочей и путешествовала по заданиям всех подразделений компании. Однажды вечером, по привычке задержавшись в офисе, Марина сидела за компьютером и изучала недельный отчет отдела продаж, как дверь за ее спиной открылась с тихим звуком колокольчика, она это придумала давно, тк сидела к двери боком и не всегда замечала, кто входит в ее кабинет. Марина удивленно повернулась ( кто еще в офисе, это был ее «тихий час»). На пороге стоял Евгений Александрович, тот же, но несколько другого вида: вместо традиционного костюма на нем были джинсы, белого цвета худи и серая кепка, козырьком закрывавшая следы недельного пребывания в холостяцкой хате. Он там «думал» над своей и Марининой жизнью и к концу пятого дня определенно, однозначно понял, что жизни их неразделимы. Два следующих дня он приходил в привычное состояние и к вечеру понедельника решился узнать у Марины, думает ли она всё так же , как в Астории или уже нет? Марина встала, растерялась: «Ты, вы … откуда Евгений Александрович? Вы же, ты же … там!»- она махнула рукой в сторону окна.. «Я не уехал, я не уехал без тебя»- он подошел к Марине и обнял ее. «У меня нет никого ближе и дороже тебя, я хочу туда …с тобой.» «Но у меня есть сын», -вспомнила растаявшая Марина. «Там есть школы, институты.., там живут люди и неплохо сегодня живут-сказал Евгений, - все будет хорошо, ему там понравится.» Он сказал все это очень уверенно, как будто за пять или за семь дней продумал каждую деталь их жизни с этого момента. «А как же работа?»- уточнила Марина.. Это же и ее детище, как она без нее, причем, кто без кого она не конкретизировала. “Потапова оставим, он все отследит, не переживай, у меня есть неплохой план и есть средства.»- успокоил Женя. «Разве так бывает- уточнила Марина, - вот так, чтобы раз и на тебя лавина счастья? - Марина не верила в происходящее с ней чудо. «Бывает- уверенно ответил Женя, прижимая к себе Марину и вдыхая её родной запах. Он был ей благодарен за искренность, преданность и минутную откровенность, тогда, неделю назад, эмоцию, круто изменившую его жизнь. Ужинать они поехали в Асторию. А рассвет встречали в холостятской квартирке на Фонтанке.