Друзья, сегодня я предлагаю вашему вниманию поразительное признание замечательного артиста Леонида Броневого о своем отце, которое он озвучил в одном из интервью. Истории более удивительной, чем эта, вам едва ли доводилось слышать. Хотя, если подумать, наверное таких в те далекие годы было довольно много...
Л. БРОНЕВОЙ: "Отца арестовывали, когда мне было восемь с половиной, маме - 29... У него [на нашивках] был один "ромб" - комбриг, если бы был в армии. А так - то ли майор, то ли подполковник ОГПУ. Они учились на рабфаке. Для молодых, которые не знают что это - это рабочий факультет. Мама экономический закончила, отец - юридический. Мама - она умоляла его: "не ходи ты в эти спецслужбы! Не надо" Он говорит: "а куда мне?" - "Иди в адвокатуру. Ты будешь защищать людей. А там ты будешь стрелять в людей. Есть разница или нет?" Мама была очень умная. Нет, пошел туда, надел пистолет. Гимнастерка ему нравилась эта.
- Он допрашивал людей?
Л. БРОНЕВОЙ: Говорят, допрашивал. Короче, то что он получил "десятку" - по 58-й [статье] - прости меня, Господи - под делу заслужил. Это наказание. За каждое преступление - нравственное или физическое, которое ты кому-то приносишь - обязательно будет Божеское наказание. Разве Тухачевский не получил наказание за подавление кронштадтского мятежа и крестьянского восстания? И Блюхер тоже... Нельзя допускать...
- Чем отец занимался в ОГПУ?
Л. БРОНЕВОЙ: Ужасный отдел. Заместитель начальника экономического отдела Киевского ОГПУ. Отдел назывался "по выкачке золота у нэпманов". Ну можешь себе представить, нет? Мне говорили страшную вещь. Я никогда не был знаком с этим человеком, но я даже боюсь с ним встречаться, как сын такого человека. Он допрашивал Патона - великого ученого. [Евгений Оскарович Патон (1870-1953) — советский учёный-механик и инженер]. Чтобы тот отдал золото. Мама потом, когда его арестовали, говорила: "тонны золота прошли, хоть бы крупицу какую-то оставил". Я говорю: "мам, он порядочный". - "Он порядочный дурак!". Я говорю: "лучше быть порядочным дураком, чем умным жуликом".
Когда его арестовывали, ночью пришли. Сняли маузер в деревянной коробке. От Дзержинского какая-то позолоченная там [табличка]. Забрали ремень, он надел гимнастерку, галифе, сапоги, говорит: "я скоро вернусь". Через много лет я маму спросил: "почему когда его арестовывали, у тебя даже слезинки не было?" Она сказала: "потому что я выплакала все глаза на рабфаке, когда я его умоляла не ходить [в ОГПУ]. Сколько я плакала, сколько я умоляла, кричала - нет, пошел туда. И закончил так, как закончил".
- Это правда, что когда Вы были в США, на гастролях в Сан-Диего, вдруг из зала встал человек?
Л. БРОНЕВОЙ: Встал человек, старый человек. Так ужасно было... Я говорю: вопросы есть какие-нибудь? Он встал и говорит: "не вопрос, я хочу Вам сказать: Ваш отец в 1934 году меня допрашивал. Очень жестко. В зале тишина. Представляете мое ощущение? Я только что выступал, пел песни, рассказывал... Я говорю: "Вы знаете, наверное он преступник. Но может быть я стал артистом интуитивно, даже не понимая этого, чтобы хоть капельку загладить его вину".
Хотя по-настоящему я стал артистом... Никуда ведь не брали, никуда! В военную [академию] - вот [показывает кукиш], в журналистику - вот, в дипломатию - вот... Сын врага народа! В студию МХАТ - вот... Анкеты везде. Замечательный вопрос там был в многостраничной анкете... молодежь-то не знает этого - был страшный вопрос, на который я не мог ответить: "находились ли ваши ближайшие родственники или вы на оккупированной территории или в заключении? И если умерли, то где похоронены?" Я говорю: "мама, мы же не были на оккупированной территории. Ну мы были в ссылке" - "Этого достаточно". "Но Сталин говорил, что сын за отца не отвечает". Она говорит: "ну слушай его больше. Всё это слова".
- Он Вам рассказывал, отец, как его допрашивали? Первый допрос как происходил?
Не хотел, но однажды рассказал. Одна женщина - по-моему из-под Ирпени под Киевом - она попросила его: "возьмите сына. Он умрет с голоду. Уже есть нечего, лебеду съели. Отец говорит: "я возьму". Взял его часовым в киевское ОГПУ. Тот стоял с ружьем, получил какой-то паек, немножко отъелся. Отец говорил: "когда меня арестовали, привели в мой кабинет прежде всего. Я смотрю: за моим столом сидит этот мальчик". Но это не самое удивительное. "У него в петлице, - он говорит - один квадратик. Младший лейтенант. Не будучи ефрейтором, ни старшиной, никем".
Первое, что он сделал - выбил отцу зубы, сходу. Кровища течет... "Но даже, - говорит отец - меня не это поразило. Он выбил зубы - я это ожидал. Но что он мне тыкает! "Ты, вот на комсомольском собрании, у меня документы лежат... ты за кого голосовал? За Ленина или за Троцкого?" Отец говорит: "за Троцкого. Потому что тот тогда считался первым лицом. А Ленин был вторым. - "А, так ты троцкист!" "Нет, я коммунист".
Но продолжение, конечно, достойно... я не знаю, кого. Солженицына или О'Генри. На Колыме, в лагере, утром вызвали их на поверку. Зимой, под 40 градусов. И прибыл новенький. Отец смотрит на него: на самом краю стоит этот, мальчишка, младший лейтенант. В шапочке какой-то, в тоненьком пальто. Весь трясется от холода.
Отец говорит: "а бригадиром у нас был двухметровый матрос с крейсера "Аврора". Он первый дал залп началу революции. За это он сел. Он матросу потом говорит: слушай, вот тот, который мне зубы выбил, вот он, стоит. Тот подошел к зам. начальника колонии. Тот говорит: "ну-ка давай мне этого, который прибыл, в мою бригаду. Пошли рубить-пилить лес. Уже наверное было полшестого утра. Далеко-далеко. Видимо этот мальчишка окоченел совершенно, голодный. Сел на пенёк. Отец матросу говорит: "нельзя садиться, он может замерзнуть". - "Ладно, я скажу ему потом".
Пошли, рубили-пилили-рубили... целый день. Возвращаемся, я смотрю - отец говорит - на пеньке ледяное что-то, непонятное, какая-то скульптура... Он говорит матросу: "это не он ли?" Тот говорит: "сейчас проверим. Ну-ка дай лом. Как ударил - отец говорит, "никогда не забуду: полетели как бриллианты, брызги - этот [парень] замёрз".
Тоже наказание. Наказание за... Хотя нельзя обвинять людей, которые попадали [в лагеря] в то время. Ну нельзя их обвинять. Не все герои. Я только знаю: за каждое содеянное преступление приходит наказание. Ты должен платить за него. В лучшем случае - здоровьем, в худшем случае - своей жизнью, а самом худшем случае - жизнью своих родных и близких, которых ты любишь больше, чем себя".
Вот такой отрывок, друзья. Надеюсь, что он был вам интересен. Кстати, знаете ли вы похожие истории? Было бы интересно и поучительно их услышать...