- Вся моя семья родом из Арцаха, корни нашего рода уходят в древние времена, - начинает свой рассказ девушка по имени Ани. Меня назвали в честь древнего города Ани, это была древняя столица Армянского царства Багратидов в конце 10 – в начале 11 веков, границы этого царства охватывали большую часть современной Армении и восточной Турции.
Я сразу заинтересовался этим городом, найти информацию не составило особого труда: в этом городе жило около 200 тысяч человек, был достаточно мощным культурным и политическим центром и соперничал даже с Константинополем, Багдадом и Дамаском. Город постоянно подвергался нападениям и разрушениям, но в 12 веке был снова отстроен армянским княжеским родом Закарян, однако в 1319 году был разрушен в результате землетрясения и покинут жителями города. На сегодняшний день это город-призрак, запертый внутри турецкой милитаризованной зоны на границе с Арменией. За городом никто не следит, вандализм, землетрясения, любительские раскопки постепенно уничтожают остатки города, хотя Министерство культуры Турции неоднократно заявляло, что собирается охранять и восстанавливать город. Однако, не указывает сроки работ.
- Здесь жили мои бабушки, прабабушки, - продолжает Ани. Раньше в Армении было пятнадцать губерний и Арцах с Нахичеванью был десятой губернией.
На заднем плане слышу женский голос, более старший, она постоянно подсказывает Ани исторические факты. По ее голосу можно понять, что она очень гордится тем, что принадлежит древнейшему арцахскому роду. В разговор вступает мама Ани, которую зовут Земфира, дальше мы ведем беседу именно с ней. Во время разговора складывается впечатление, что она очень заинтересована в беседе, ей хочется высказать и выплеснуть ту боль, которая в ней накопилась. Несмотря на то, что она абсолютно меня не знает и мы никогда не виделись прежде, сложилось впечатление, что она хочет доверить мне свою боль, поскольку я прекрасно ее понимаю, поскольку мы с ней практически в схожем статусе – мы теперь беженцы. Но если я прошел самый тяжелый период в своей жизни, ей еще предстоит столкнуться с самым тяжелым состоянием всех беженцев – с неизвестностью завтрашнего дня, с непониманием того, откуда взять силы, чтобы заново строить новую жизнь. Молодым намного легче, а вот моей собеседнице уже 69 лет, всю жизнь она проработала учительницей в школе.
- Арцах был в составе Азербайджанской ССР во времена Советского Союза, как Вам жилось в те времена?
- Жилось нам хорошо, - продолжает Земфира. – Можно сказать, что несмотря на то, что мы были в составе Азербайджана, мы напрямую подчинялись Москве, но не Баку. Вся документация была на русском, мы обучали детей на русском, поэтому мы очень хорошо знаем русский язык. У нас была такая традиция, что первый секретарь Компартии района был армянин, второй секретарь – азербайджанец и третий – русский. Всегда так было. В нашем городе Степанакерте было 11 школ – 5 армянских, 5 русских и одна азербайджанская, но в ней было очень мало учеников, около 200, не больше. Никаких проблем вообще не было.
Все началось еще при Союзе, мы хотели создать автономную республику в составе Армении, мы много митинговали, приезжали к нам из Москвы, шли переговоры, но ни к чему это не привело. Это ведь все исторические армянские земли. Нынешний Азербайджан – это территории Персии, современного Ирана и Армении. В Баку очень много жило армян, они построили этот город и Сумгаит тоже.
- Что произошло в сентябре 2023 года?
- Это было ужасно, два дня нас бомбили без остановки, может пять минут давали отдышаться, а так без перерыва, складывалось ощущение, что они хотели нас с землей сровнять. Нас было очень мало, наши мужчины защищали нашу землю, но у них были всего лишь автоматы, а у азербайджанцев серьезная техника, против которой с автоматами ничего не сделаешь.
- Почему у арцахской армии не было техники, руководство же знало, что может быть эскалация, почему не подготовились?
- Во-первых, Азербайджан всех обманул, они максимально подошли к нашим границам и объявили, что у них учения, они рыли окопы несколько дней, нагнали технику и потом уже начали бомбить нас. Что касается нашей техники, она у нас была и очень много, но Пашинян приказал полностью ее вывезти из Арцаха, таким образом, мы остались только с автоматами.
- А зачем он отдал такой приказ, разве он не понимал, что при любой эскалации силы будут неравны?
- Так это ему и надо было, он же продал нас, вот нужно было быстрее сдать наши земли Азербайджану, зачем войну развозить на месяцы, все было заранее договорено.
- Как вела себя азербайджанская армия с местными жителями, в соцсетях можно увидеть ролики, на которых они перерезают горло армянским мужчинам.
- Да, резня была, но в соседних районах. Они вошли в село Тагавард, там около 20 тысяч населения, там резали людей. Что касается Степанакерта, они его окружили и послали на переговоры русских миротворцев. Изначально они не хотели выпускать мужчин, но мы также выдвинули свои требования, что без наших мужчин не уйдем.
- А почему Вы решили уйти из города, ведь власти Азербайджана неоднократно заявляли, что армяне могут остаться и их никто не тронет?
- А разве можно им верить? Они всегда обманывали. Если они обещали, что никого не тронут, зачем же тогда не хотели выпускать мужчин? Они бы их всех убили. Мы знали, что нас тоже будут резать, они знали, что мы будем стоять до конца. Они же сначала нас держали в блокаде десять месяцев – не было ни воды, ни света, ни газа, иногда только давали свет на один час в день и все, а что ты успеешь за час сделать? Ходили по округе, искали дрова как в древние века, никакой цивилизации. Нам-то пожилым было тяжело, а детям, хоть и молодые, тоже сложно, ведь у них своих дети маленькие, одному год, второй родился в этом году, детям же не объяснишь, что война идет.
- Глупый вопрос, конечно, но что Вы ощущали во время обстрелов, Вы выжили, но как это сказалось на Вашем здоровье?
- Да, бомбили сильно, я упала и получила сотрясение, также из-за этих событий у меня сильно поднялось давление, стало 170/100. Очень была тяжелой дорога, ехали три часа, хотя ехать тут совсем недолго, но они поставили КПП и проверяли всех людей, а в колонне было около 100 тысяч и всех нужно проверить.
- Какой транспорт использовали люди?
- Кто на чем, на грузовиках, на автобусах, главное – быстрее уехать, чтобы не погибнуть. На КПП забирали золото, деньги, драгоценности, у кого было оружие, тоже забирали. Но потом перестали забирать ценные вещи и досматривали только на предмет оружия.
- Что Вам удалось взять с собой?
- Мы взяли только вещи детей, самое необходимое, а что еще, многое не увезешь с собой. А жили мы очень хорошо – у нас было два дома, один остался от моих родителей, второй от родителей мужа. Правда они очень сильно пострадали при обстрелах в 1994 году, но мы их отремонтировали, много денег ушло на ремонт домов.
- Какая была ситуация накануне войны?
- Ситуация была сложная и из года в год она ухудшалась, в последние пару лет нам не давали сеять, снайперы стреляли по комбайнам и тракторам, если водитель понимал, что начался обстрел, он бросал технику и убегал – жить то всем хочется. Но никто особо из Арцаха не хотел уезжать, многие ехали в Россию и Армению, получали высшее образование и возвращались обратно, работали тут. Хорошие отношения были у нас с Францией, приезжали специалисты, обучали наших. Французы открыли два образовательных центра в Степанакерте. Молодежь изучала французский, получали разные подарки из Франции, но на деле, как мы видим особой помощи нам никто не оказал.
- А как сейчас Вы справляетесь с житейскими проблемами, кто Вам помогает?
- Мы приехали в Ереван, родственники помогают по степени возможности. Работу тут невозможно найти, ну я уже пенсионерка, а вот дети мои ничего не могут найти. Выдали нам помощь единовременную в 100 тысяч драм (по курсу 250 долларов), а за однокомнатную квартиру нужно платить 200 тысяч, как выживать даже не знаю. Пенсию не платят, Пашинян говорит, что в бюджете денег нет и на вас пенсии не запланированы. Друзья тоже разъехались, кто в Россию, немного в Канаду, кто в Сюнике остался, вот так вот.
- Есть у Вас надежда, что вернетесь в свой дом?
- Мы очень хотим, но не верим особо, если Арцах будет в составе Азербайджана, нам там делать нечего, они же своих детей с садика учат нас убивать, Европа ничего не сделает, никто не защитит. Еще в первую войну была жестокая резня армян. Это произошло в апреле 1992 года в селе Марага Мардакертского района. Сначала его обстреляли снарядами. Мужчины из отряда самообороны сказали, что у них нет достаточно вооружений, чтобы удержать позиции и почти все жители ушли из села. Остались только те, кто был слишком пожилым, инвалиды или те, кто не хотел уходить. Когда на следующий день люди вернулись в село, они увидели трупы, кому-то отрезали голову, кого-то на части разрезали, кого-то сожгли живьем, короче, поступили как звери, даже хуже зверей. Что касается войны в 2020 году и сейчас тоже была резня, но не такая массовая, как в 90-е, их солдаты принимают какие-то таблетки. У них армия состоит не только из азербайджанцев, там много беженцев из стран Ближнего Востока. Они живут в Азербайджане и в Турции в палаточных городках, Алиев им обещает наши дома и квартиры, поэтому они идут в его армию. Там много наемников из Турции, Пакистана, Афганистана. Им все равно кого убивать, они выполняют свою задачу и получают хорошее жилье, с их жильем в Афганистане не сравнить.
- А почему за все это время Ереван не признал Нагорный Карабах?
- Все президенты, которые были до Пашиняна, а именно Роберт Кочарян и Серж Саргсян помогали нам, но им сказали ведущие политики разных стран, что не признавайте, иначе Азербайджан начнет войну. Азербайджан очень заинтересован в нашей земле, земля очень плодородная, как чернозем, здесь очень хороший климат, находимся между двумя морями, часто идут дожди и нет засухи особой, можно выращивать и фрукты, и овощи, зарабатывать на сельском хозяйстве, очень много полезных ископаемых, очень хороший наш край. Ну и территория большая – площадь Армении почти 30 тысяч кв.км, а Арцах 12,5 тысяч кв.км. Армения вообще изначально была большим государством, но со временем теряла свои территории, половина армянских земель у Турции, Азербайджана, Грузии.