Историческая справка: Первый спуск в Коляжинский провал (близ села Коляжиха, Даурского района) был организован в 1961 году Игорем Ефремовым, Виктором Ишимовым, Геннадием Коваленко, Олегом Ометовым.
В дороге нам рассказывали о бездонной яме, передавали легенды о сброшенных туда людях. Мы не верили – точно так говорили и о других пещерах, оказавшихся после исследования не такими уж страшными и совсем лишенными вредного газа.
И вот, наконец, мы у входа в провал. Воронка небольшая. Над ней пар: значит глубина есть, но все-таки – какое маленькое отверстие и еще заваленное. Пока Виктор колдовал, пытаясь сварить что-нибудь съедобное, мы втроем расчистили дно воронки. Пробили небольшое отверстие. Пахнуло теплым воздухом, да так, что позабивало глаза пылью: «Ну и тяга, как в заводской трубе!». У нас поднялось настроение. В спешке проглотили изделие Виктора. Теперь настало ответственное время… нет, не спуск – жеребьевка (каждый хочет спуститься первым). Короткий торжествующий вопль, мы безнадежно разводим руками, а Виктор роется в рюкзаках в поисках комбинезона и налобного фонарика. Мы тоже начинаем искать веревки, репшнуры, карабины. Игорь бегает вокруг Вити и как заправский фотокорреспондент щелкает затвором «Зоркого».
И вот все на местах. Виктор протискивается в щель узкого входа и начинает спуск. Идет вниз осторожно, расчищая путь от камней, и проверяет воздух пламенем свечи. Пройдено первых 40 метров. Надвязываем веревку. Спуск идет дальше. Щель шириной до тридцати сантиметров, камни, заклиненные между стенами, которые можно использовать в качестве площадок для отдыха. Грязь ужасная: толстым слоем она ползет по стене, срывается, больно бьет по спине и голове. Все промокло: комбинезон плохо защищает от сырости. Сброшенные камни гремят, затихая где-то внизу, можно сосчитать до двадцати.
Шестьдесят метров. Игорь уже охрип, крича вниз. Ответа нет. Спуск остановлен. Я сменил Игоря, кричу – безрезультатно, ответа нет. Тогда спускаюсь до первого карниза, и, наконец, улавливаю еле слышный голос Виктора. Кричу, чтобы поднимался, так как страховочная веревка кончилась. Начинаем подъем. Чрезвычайно трудно выбирать веревку – сильное трение. К концу подъема Виктору пришлось отдыхать по 10 минут через каждые 2 метра Отрезок на который он потратил спускаясь полчаса, отнял на подъеме около четырех часов. Наконец Виктор выбрался из воронки и бессильно растянулся на снегу. «Красоты никакой, одна грязь» – заключил он.
На другой день соорудили над воронкой нечто вроде подъемного крана. Спускаться буду я. От падающих камней хорошо бы одеть на голову что-нибудь вроде защитного шлема. Олег предлагает нашу кастрюльку. Я примерил, оказалась мала «Ну и хорошо, – подумал, – может, это новое в спелеологии, но спускаться в пропасть с кастрюлей на голове…». Чтоб поддерживать голосовую связь, на 20 метров спускается Игорь. Спускаюсь и я. Пока мне не надо проверять воздух, иду быстро.
Восемьдесят шесть метров. Вероятно узел веревки заклинился наверху, и она не идет. Я застрял в узком месте. Положение незавидное: ноги болтаются внизу, не доставая опоры, а грудь сдавило. Необходимо выбраться, пока не задохнулся. После невероятных акробатических трюков принял горизонтальное положение и смог пользоваться схватывающими узлами Игорь, обеспокоенный моим долгим молчанием, передал, чтобы я поднимался.
Мы не взяли Коляжинского провал. Для штурма трещины необходимо иметь более сложное снаряжение.
Геннадий Коваленко