Тот старик часто сидел возле окна, из которого был виден центральный вход в здание хосписа. Он мало общался с персоналом, да и с другими, такими же, как он, обреченными провести остаток своих дней в этих унылых стенах, пациентами тоже. Мало кто из находящихся здесь мог похвастаться таким же состоянием здоровья, как у него. Старик, хотя и было ему уже около девяносто лет и он страдал заболеванием сердечно-сосудистой системы, для нашего заведения был еще довольно крепким.
Многие из нас недоумевали, отчего родственники согласились поместить его сюда? С его болезнью вполне можно было обойтись обычным медицинским уходом. Хотя, конечно, это был далеко не единственный случай, и среди наших пациентов часто находились те, кому здесь быть было вовсе не обязательно. Чаще всего это были именно старики.
Пожилого пациента звали Василий Иванович, и мы в шутку прозвали его Чапай. Весь персонал, включая бабу Тому, которая с успехом могла облаять даже бродячую стаю собак, относился к Василию Ивановичу довольно почтительно. Он вызывал внутри каждого из нас чувство непонятной тоски, как будто являл собой саму вечность. Такую же печально-спокойную, величественную и немного таинственную.
В тот день я плакала, стоя возле того же окна, где любил коротать время Василий Иванович.
— Непривычно видеть слезы на вашем лице, — тихим шелестящим голосом проговорил старик, остановившись немного поодаль.
— Простите, — я вытерла глаза и хотела уйти, чтобы не смущать его.
— Он того не стоит, — сказал Чапай, совершенно точно определив причину моего расстройства.
Когда мы студентами проходили практику в некоторых лечебных заведениях нашего города, хоспис показался мне самым печальным местом на свете. И именно сюда волею судеб я позже пришла работать медсестрой. Так уж получилось, но я ни разу не пожалела об этом. Где, как не в месте, где чаще всего заканчивается человеческая жизнь, можно научиться дорожить нашим пребыванием на земле?
Вопреки всему, я старалась быть жизнерадостной, ухаживая за своими пациентами. Улыбки — это то, чего на самом деле не доставало здесь. Видимо, поэтому Василий Иванович и обратил внимание на мой непривычно печальный вид сегодня. Однако причина у меня была, и старик безошибочно угадал ее.
Плакала я на самом деле из-за мужчины, и этот мужчина был моим мужем. Горячо любимым, единственным и, как мне казалось, до вчерашнего вечера, любящим меня саму. Вот только оказалось, не все во мне нравилось Паше. Накануне вечером муж сказал, что его не устраивает моя работа! Не сама моя профессия, а мое нахождение в хосписе.
— От тебя пахнет стариками, — аргументировал свои слова Паша.
— Что я, по-твоему, недостаточно тщательно помылась в душе? — попыталась отшутиться я.
— Не в этом дело. Ты как будто насквозь пропахла этим заведением. Аня, как можно вообще работать там?
— Но кто-то же должен делать это?
Хотя его слова были мне неприятны, я все еще пыталась перевести разговор в более-менее безопасное русло.
— И почему это должна быть ты? Когда меня спрашивают, где работает моя жена, мне хочется соврать. Потому что после того, как я говорю правду, лица людей приобретают такое странное выражение. И, честно сказать, я вполне разделяю их недоумение.
— Паша, а тебе не кажется, что так относиться к месту, где живут эти несчастные люди, немного странно? Никто не застрахован от того, чтобы оказаться среди пациентов этого заведения. Даже молодые и сегодня здоровые люди не застрахованы. А про старость и говорить нечего! Это вообще лотерея! Никто не знает, что нас ждет, когда мы состаримся! Даже те, кто вырастил очень ответственных детей, не могут быть ни в чем уверены. Всякое может случиться. К тому же и состояния бывают разные, такие, что не под силу справиться никому, даже самому любящему человеку. У нас был случай, когда жена, которая очень любила своего мужа, но не смогла сама выходить его после страшной аварии, и ей пришлось...
— Избавь меня от подробностей! Мне и без того частенько приходится выслушивать всякие ужасные истории, связанные с твоей работой. А я молодой и здоровый! Мне не хочется думать обо всем этом!
Я снисходительно посмотрела мужу в глаза и проговорила как можно мягче:
— Это все равно, что прятать голову в песок, словно страус, в надежде на то, что судьба тебя так не заметит!
После этого мы все же поссорились и спали, отвернувшись друг от друга. Все утро сегодняшнего дня я невольно думала об этом и перед тем, как заплакать, как раз осознала, что именно меня беспокоило больше всего из того разговора. Когда Паша сказал о том, что от меня пахнет стариками, на его лице было написано пренебрежение, и относилось оно явно не к моей работе или моим пациентам. Это было адресовано именно мне! То есть это именно меня презирал муж! Может быть, из-за того, что я работаю не в самом презентабельном месте, а может быть, и независимо от этого. Не было никаких гарантий того, что, смени я работу, Паша не начнет придираться к чему-то еще.
Мысленно я довела себя до того, что решила — муж меня разлюбил. Ведь когда любят, любят целиком! Чем бы там не пахло от этого человека. Мне, к примеру, неприятен запах чеснока, а Паша просто обожает его. Но запах чеснока, исходящий от Паши, я все равно люблю! Потому что это часть моего мужа, нераздельная с ним часть!
— Иногда то, что нас расстраивает, на самом деле помогает приоткрыть новую дверь, — донесся до меня шелестящий голос Чапая. — Вырезать опухоль, чтобы жить дальше! Вам ли этого не знать?!
— Вы предлагаете мне «вырезать» из жизни моего мужа? — печально усмехнулась я.
— А что, муж не может быть той самой опухолью, мешающей жить? Чаще всего именно так и происходит. Только люди цепляются за свою «опухоль», считая ее частью себя. Больно им резать по живому и страшно, что там будет после такой-то операции?
— Мне не страшно. И дело не в боли. Я люблю своего мужа, понимаете?
— Понимаю, — с серьезным видом ответил Василий Иванович, — мой сосед по палате тоже любил свой желудок. Питал его всякой всячиной, я даже названий таких блюд не слыхал, о которых он иногда рассказывает. А потом оказалось, что в этом самом желудке поселилась опухоль, и ты, хоть как его теперь ублажай, ответной любви уже не получишь.
Я невольно улыбнулась такой ассоциации.
— Спасибо, Василий Иванович, я обязательно подумаю над вашими словами.
Старик проводил меня снисходительным взглядом. Слезы мои быстро высохли, когда я начала размышлять над тем, был ли в личной жизни Чапая подобный опыт «вырезания опухоли» или он просто так взялся рассуждать на эту тему?
В тот же день, несколькими часами позже, в процедурную зашла Алевтина. Женщина работала здесь уже очень давно и по праву считала себя чуть ли не хозяйкой заведения.
— К Чапаю сын пришел! — сообщила она.
— У него и сын есть? Вроде бы только дочь до этого приходила? — удивленно воскликнул наш молоденький медбрат Максим.
— В том-то и дело! Говорят, они с сыном тридцать лет не виделись!
— Ужас! Это же целая жизнь!
— Как бы Чапай после этого посещения у нас с вами не расклеился, — забеспокоилась я и зачем-то пошла в палату Василия Ивановича.
Сыну его было не так много лет, как можно было бы предположить. На вид это был мужчина лет сорока, не более. И если верить Алевтине, получалось, что когда они виделись в последний раз, сын Чапая был еще подростком.
Слова застряли у меня в горле, когда я встретилась с пронзительно-печальным взглядом посетителя. Я будто сразу все поняла — сейчас в этой палате происходит нечто очень важное! Прощение, примирение или радость воссоединения двух родных сердец. Ни слова не говоря, я прикрыла за собой дверь и неспешно пошла по коридору.
В предстоящие выходные у нас с мужем была запланирована поездка на дачу к его родителям. Я не любила бывать у них. Конечно, все люди разные, но, мне кажется, любой человек способен хоть как-то сдерживать самого себя в присутствии тех, с кем вы не похожи. Мы с семьей Паши были совершенно разными, и до этой поездки я считала своего мужа тоже не похожим на его родственников.
Однако на этот раз Паше нужна была поддержка, он жаждал довести дело до конца и все же заставить меня сменить место работы.
— Мама, у тебя вроде бы соседка заведующей отделением в частной клинике работает? — спросил Паша, насаживая очередной кусок мяса на шампур.
— Зинка? Ага! Этой выскочке всегда везло. Ума никакого нет, а институт как-то окончила. Наверняка одним местом себе помогала, чтобы наверх пробраться! — свекровь рассмеялась собственной шутке, а Паша и его младший брат Иван присоединились к ней.
— Может, ты переговоришь с соседкой по поводу Ани? В частной клинике и платят больше, и работа не такая противная, — не унимался Паша.
— А как же! Я давно тебе говорила об этом, сынок! Это же кому захочется с чужими стариками возиться? И своих-то не знаешь, как вынести! Вон у меня когда свекровь слегла, так я чуть умом не тронулась утки из под нее выносить. Хорошо хоть она через три недели померла, а то бы я вперед нее коньки отбросила.
Они все втроем снова рассмеялись, как будто было над чем. Паша раньше при мне никогда не поддерживал подобных бесед, когда его родители перемывали кости другим людям. А случалось такое постоянно. Мне вообще казалось, что других тем для разговора в этой семье не существует.
— Нина Дмитриевна, не нужно вам зря тревожить соседку, — поспешила я вмешаться в разговор. — Если я надумаю сменить работу, я сама буду искать себе новое место. Но на данный момент я не собираюсь ничего менять!
Нина Дмитриевна посмотрела на меня, как на полоумную.
— А может быть, у Аньки там врач симпатичный трудится, вот она и вцепилась в эту работу, — присоединился к остальным мой свекор.
— Или у нее фетиш такой, и Аньке нравится голые задницы у стариков подтирать, — загоготал во все горло брат мужа Иван.
В принципе, тема эта уже не раз поднималась в этом семействе, вот только Паша раньше никогда не смеялся вместе с остальными. И вообще старался прекратить подобные разговоры в моем присутствии. Сегодня же сам Паша и его родственники вдоволь посмеялись, обсуждая мою персону, прежде чем переключиться на кого-то другого. На сей раз это была двоюродная тетка Паши, которую они всей семьей люто ненавидели, но в лицо ей всегда улыбались и зачем-то постоянно ходили к ней в гости. Обычно Паша старался при мне не участвовать в подобных обсуждениях, а сегодня мужа было не остановить. К концу вечера я поняла, что Паша стал мне противен, и я рано ушла спать.
Проснулась я, услышав шепот в коридоре. На часах было уже за полночь, но Паши в постели еще не было.
— Я прямо после этого почувствовал себя другим человеком! Раз такая женщина на меня запала, значит, и я что-то да представляю собой! — услышала я приглушенный голос Павла.
Прогнав остатки сна, я стала вслушиваться в слова, и вначале мне показалось, будто муж говорит обо мне. Я даже немного смущенно улыбнулась в темноте. А потом Иван спросил брата:
— И как она сейчас? В школе была отпад!
— О! Сейчас еще круче стала! Фигурка что надо! Выпуклости, вогнутости — все на месте. А тачка у нее! Я просто сошел с ума на такой прокатиться!
— Везет!
— Да уж! — мечтательно протянул Паша, как будто завидовал сам себе. Затем он немного помолчал и продолжил еще более тихим шепотом, — вот после той встречи с Ленкой Морозовой я и задумался над тем, чтобы Анька работу сменила. Я, честно, даже не знал, как сказать Ленке, что моя жена в хосписе работает!
— Слушай, — зашептал Ваня, — а Ленка больше на связь не выходила? Может быть, когда она снова из столицы сюда прикатит, вы бы с ней опять… того…
Иван громко хихикнул, и Паша шикнул на него. Затем неподалеку от меня скрипнула половица, и я крепко зажмурилась, притворяясь спящей.
— Пошли уже тоже спать, — прошептал Паша, вернувшись в коридор к брату, и через некоторое время муж улегся на кровать рядом со мной.
Той ночью я больше не заснула. Едва рассвело, я потихоньку выбралась из дома и отправилась на прогулку по лесу. Ночью прошел дождь, природа дышала такой свежестью, что ночной разговор между братьями показался мне еще более противным. Я еще не до конца понимала, что произошло, но во мне уже поселилась уверенность в том, что моя жизнь больше не будет прежней.
Мокрый лес принес в мою душу покой, и через некоторое время мысли мои пришли в порядок. Я решила, как только вернемся домой, прямо расскажу обо всем Паше. Признаюсь в том, что слышала его разговор с братом, а дальше будем действовать по обстоятельствам. Возможно, мне и впрямь придется «вырезать опухоль».
Однако я так и не решилась заговорить с мужем обо всем этом. Чапай был прав. Мы все боимся резать по живому. Мне очень хотелось, чтобы подслушанный разговор оказался сном или его смысл был истолкованной мною неверно. В общем, я решила, будто время пока неподходящее, и отложила решение проблемы куда-то на дальнюю полку. В надежде, что само рассосется, как же иначе?
На следующий день в больнице все только и делали, что обсуждали Чапая. Новость была и впрямь необычной. Сын переводил его в частную клинику, а такое у нас случалось нечасто.
Василий Иванович больше не сидел возле облюбованного им окна с видом на центральный вход. Получалось, старик дождался того, кого надеялся там увидеть? В тот день у меня было ночное дежурство, и поздно вечером Василий Иванович специально разыскал меня.
— Как там твой муж? — спросил он, сдвинув свои седые брови.
Я тяжело вздохнула, не зная, что ответить ему. Василий Иванович присел на кушетку и, сцепив пальцы на руках, посмотрел перед собой.
— Я сам когда-то был опухолью, — проговорил он, и я буквально замерла, услышав это. — Причем отравлял жизнь сразу двум женщинам. Мы с женой к тому времени прожили вместе уже много лет. Отношения приелись. Мне казалось, рядом с ней я еще быстрее старею. Я посчитал, будто достоин чего-то большого, захотел испробовать свои силы, покорив еще одну вершину. Женщина, которой не посчастливилось стать моей новой избранницей, была намного меня моложе. Я чувствовал себя орлом, смотрел на мир свысока. О них обеих, о моей жене и о моей любовнице, я тогда не думал. Они что-то там иногда говорили, ревновали меня друг к другу, но ни одна не спешила удалить меня из своей жизни. А меня это как раз устраивало. Моя молодая любовница, кстати, ее тоже звали Аня, родила мне сына. Наверняка она надеялась таким образом заставить меня принять решение и уйти к ней. Но это ничего не изменило. Я продолжал жить двойной жизнью. У нас с женой была дочь Наташа. Она обо всем знала и ненавидела меня в то время. Да и сейчас, я уверен, еще не смогла до конца простить меня. Все изменилось для меня тогда буквально в один миг. Вы замечали, когда мы доходим до ручки в собственной гордости или безрассудстве, то и удары судьбы сыплются на нас как из рога изобилия, один за другим? Мои женщины фактически одновременно решили вычеркнуть меня из своей жизни. Сначала ушла жена. Она встретила более достойного человека и не захотела уподобляться мне. Дочь наша уже была взрослая, цепляться друг за друга, как сказала жена, для нас больше не имело смысла. Мое самолюбие тогда еще трепыхалось, и я с гордо поднятой головой отправился в свою вторую семью. Но и тут меня больше не желали видеть. Оказалось, мой сын стал слишком взрослым и выведал у матери всю правду обо мне. А после этого он больше не пожелал меня видеть. Сказал, человек, который обманывает его мать, ему не отец! Аня забрала сына и уехала в другой город. Сколько бы я не делал попыток впоследствии вернуть их, все было бесполезно. Так я остался один. Знаете, как та старуха из сказки, сидел, пялясь на свое разбитое корыто, и ничего не мог исправить. Понимаешь, Аня, — Василий Иванович посмотрел на меня цепким взглядом, — ты сделаешь только хуже, если будешь прятаться от действительности. Опухоль может вырасти до огромных размеров и сожрать тебя саму.
Василий Иванович встал и шаркающими шагами направился к двери.
— Спасибо вам, — негромко проговорила я, а он кивнул, не оборачиваясь.
Я никому не рассказала историю Чапая. Персонал потом еще долгое время строил догадки относительно причин, по которым Василий Иванович столько лет не виделся с сыном. Каких только вариантов не предлагали мои коллеги, и, как ни странно, ни один из них не был верным.
На следующий день после разговора с Чапаем я выложила мужу все, что хотела сказать. Паша категорически отрицал факт своей измены с какой-то Ленкой Морозовой, которая, кстати, оказалась его бывшей одноклассницей. Девушка сейчас проживала в столице, а сюда приезжала к родителям.
— Мы просто с ней случайно встретились, она меня подвезла на своей тачке и все!
Паша нервно пожимал плечами, и уши его покраснели так, будто их окунули в свежевыжатый свекольный сок.
— Просто скажи, ты мне изменил?
— Нет, конечно! Что у тебя за фантазии?
— Однако, выходит, фантазии не у меня!
Конечно, глупо было надеяться на то, что муж сразу признается во всем, но мне все равно стало легче. В тот момент, когда я поняла то, что Паша будет врать и выкручиваться до последнего, я поняла и то, что больше не питаю к нему слепой любви. Я ясно увидела — он опухоль, и новообразование со временем будет только расти.
Мы развелись спустя полгода, когда Паша снова изменил мне. На сей раз с девушкой значительно моложе себя, одной из знакомых своего брата. Наверное, тоже испугался приближающейся старости и пожелал почувствовать себя молодым орлом.
Так уж получилось, что, оставшись одна, горевала я недолго. Через некоторое время к нам в хоспис пришел работать Женя. Напророчил, стало быть, мой бывший свекор симпатичного врача мне в поклонники! На этот раз я долго присматривалась, пытаясь определить, а не новая ли «опухоль» передо мной?! Но вот уже несколько лет, как мы женаты, у нас двое детей, и подозрительных ощущений, таких как в прошлый раз в наших семейных отношениях, я не чувствую. Безусловно, бывает, что опухоль прячется до поры до времени, но если прислушиваться к самому себе, симптомы распознать можно. Это я как будущий врач говорю! Новый мой муж никогда не пытался подыскать для меня более престижное место работы. Напротив, Женя считает, я нахожусь там, где и должна быть. Единственное, он как-то пошутил, сказав, что с моим отношением к людям из меня получился бы замечательный доктор. И вот теперь я получаю высшее образование, надеясь в скором времени стать полноправной коллегой своего мужа. От того, что я скоро стану доктором и смогу еще больше помогать своим пациентам, я люблю свою работу еще сильнее. И вспоминая о том, как мой бывший муж стеснялся признаться своей любовнице в том, где я работаю, я не перестаю удивляться — как я могла связать свою жизнь с таким человеком?! Прав был Чапай, иногда то, что нас расстраивает, на самом деле помогает приоткрыть новую дверь!
Автор Светлана Юферева