Только по одному думал Борис, а остальная деревня по-другому. Лишь бабка Лукерья, которой шёл 85-й год, привечала Ваньку. Жалостливая была да подслеповатая.
Так и рос Ванька в семье, что его ненавидела, да в деревне, что считать его за человека не хотела.
Начало истории
Предыдущая глава
Николай обещался через неделю, а приехал сегодня, потому никто его не встречал. Добрался до знакомого дома, который в последний раз видел лет пять назад, и, открыв калитку, услышал, как зашлась хрипом старая собака. Белка всё ещё была на службе, правда сдала. Глаза уже плохо видели, но слух оставался чутким, потому и принялась оповещать хозяев о том, что во дворе кто-то появился.
- Ну что ты, Белочка? – спросил Николай ласково, и тут же та приветливо замахала хвостом, словно узнавая того, кто подкидывал сахарные косточки в далёком прошлом. Бородин опустил большую руку на поседевшую голову и потрепал сторожа ласково. – Недолог наш век, Белка, - вздохнул, заглядывая в добрые глаза, и она преданно отвечала ему всем своим собачьим сердцем.
- Колька, - ахнули позади, и Бородин тут же распрямился, готовый к объятиям. Развернулся, раскрыл руки, а потом хлопнул себя по швам и поднял сумку, направляясь к крыльцу. – Ты чего не сказал, что сегодня? – вытирала сестра руки о передник. – Я стол бы накрыла.
- А вот и посмотрим, что сами хозяева едет, - улыбнулся он, поднимаясь выше. Поцеловались, обнялись и в дом.
- Мальчишки на улице бегают где-то, - оповестила его Настя. – Толя в магазин пошёл, а я вот – на хозяйстве, - махнула она в сторону плиты, на которой стояло три кастрюли. – Ты проходи давай, располагайся. Я же тебя на следующей неделе ждала, - сетовала Настя, которая нарочно и подругу свою пригласила погостить в ту же неделю, вдруг, сойдутся два одиночества?
- Да не суетись ты так, - успокоил её Бородин, усаживаясь за кухонный стол и приглаживая волосы после шапки, - брат просто приехал, а не проверка, - рассмеялся.
- Скажешь тоже, - отмахнула от него Настя, перемешивая борщ, - не по-людски как-то. Написал бы – я бы подсуетилась. А так даже угостить нечем.
- А чем своих потчуешь, то и я буду, - сложил ладони на столе в замок Николай. – Ты мне вот лучше что скажи. Мальчик у вас есть. Маленький такой, лет шесть, раскосый. Это кто будет?
- Нехристь? – повернулась к нему Настя, пробуя на вкус борщ и беря в руки солонку.
Бородин слегка опешил, потому переспросил.
- Это отчего ж имя такое странное?
- Да какое имя, - прикрутила она огонь, - Ванькой зовут. Только знают его все, как нехристя.
- Отчего ж так? – не понимал Николай.
- Странный ты, Колька, ей Богу, - усмехнулась сестра. – Глаза видел какие? Потому и прозвали.
- Некрещённый что ли?
- Я почём знаю, - она села напротив, устало снимая косынку с головы. – Я его в храм не водила. Если Зинаида так называет, то соседям чего?
- Обижают его? – принялся дальше вопросы неудобные задавать Николай.
- А говоришь не с проверкой, - окинула его взглядом Настя. – К сестре родной приехал или про чужого ребёнка спрашивать? На кой чёрт он тебе сдался?
- А вот потому спрашиваю, что шайку детей разогнал, из сугроба его достал.
- Так забавы то просто, - отмахнулась Настя. – Неужто не помнишь, как в нашем детстве было? Ну балуются, чего с детей взять?
- Вот как раз и не забыл, - Бородин замолчал и просто смотрел в глаза близкому человеку. Она-то должна знать, каково приходилось ему. А будто стёрла из памяти, других нынче защищает.
- Вырос же, - продолжила. – Живой? Только сильнее стал.
- Уж не спасибо ли говорить недругам? – поинтересовался.
- Вот что ты пристал ко мне со своим нехристем? – разозлилась Настя, и тут по ступеням затопали ноги. – Иди лучше с племянниками поздоровайся.
На пороге возникли два мальчишки в перекошенных на головах шапках, и Николай понял, что видел уже их сегодня. Как раз среди тех, кто мальчишку в сугроб и запихивал. Улыбка сошла с его лица, он сурово посмотрел на одного, а потом на другого и поздоровался.
- Нагулялись? – суетилась около них мать, - а ну подите сметите веником снег с курток.
Мальчишки переглянулись, узнавая дядю. Уж пять лет воочию не виделись, и помнить не помнят, какой. А тот, что спугнул их, вот перед ними сейчас стоит.
- Чего смотрите? Бегом, - приказала Настя, и мальчишки выскочили в коридор.
- Вот же угорелые, - покачала головой Настя, убегая на кухню, где что-то зашипело.
Николай вздохнул, раздумывая, что же сказать племянникам, когда они как-то робко вошли обратно. Он достал гостинцы из сумки, припасённые нарочно для них, и выдал. Только, если сестра ничего не видит в том, чтобы маленьких обижать, что ж говорить о детях?
Оно ж ведь как выходит. Рождается ребёнок холстом чистым, ничего в жизни не понимает, хорошее от плохого не отличит. А взрослый ему руку подаёт и ведёт за собой, показывая, что надо, а что нет. Любой ребёнок станет насекомых давить, только вовремя это заметить надо, рассказать, что плохо. А потом то же самое и с животными, а так и до людей очередь доходит. И если старший считает нормой, когда маленьких шпыняют, то откуда ж в детях возьмётся сострадание?
Как только племянники в комнату к себе шмыгнули, пришёл и Анатолий. Поручкались, обнялись. Сели за стол, на котором уж Настя наставила припасов разных. Пришли и племянники, и всё старались не смотреть в сторону гостя.
- Помните дядю Колю? – поинтересовалась у них Настя. – Он у нас чемпион в боксе! – решила похвастаться.
- А приёмы покажешь? – загорелись глаза у младшего, Романа, только не торопился Николай с ответом, делал вид, что медленно жуёт.
- Посмотрим, - ответил уклончиво. Показать-то можно, а как применять будут в плохом ключе?
Поели мальчишки и к себе пошли, Настя по делам отправилась, звонить подруге своей, а Николай с Анатолием вдвоём остались.
- Плохо ты детей, Толя, воспитал, - разливал Николай по стопкам беленькую.
- Так детей воспитывать могут все, кроме тех, у кого они есть, - усмехнулся Анатолий.
– Знаешь, за чем я сегодня застал их? – не унимался Николай.
- Курили? – выпучил глаза отец.
- Хуже, - покачал головой Бородин.
- Пили? – ахнул Анатолий, намереваясь встать и выписать каждому по первое число. Где ж это видано, чтобы четырёхклассник и шестиклассник к спиртному прикладывались?
- Вот я тебе что скажу, Толя. Ты мужик хороший, а дети у тебя младших бьют.
- Кого? – не сразу понял о чём речь Анатолий.
- Ивана соседского.
- Кого? – опять не понял хозяин, сдвигая на переносице брови.
- Ну, мальчишка у вас тут живёт неподалёку, раскосый такой.
- Нехристь что ли? – наконец, понял Анатолий.
И этот туда же. Если взрослые ребёнка гнобят, так о младших и говорить не стоит.
- Да почему нехристь?! – вспылил Бородин, случайно опрокидывая стакан.
- Да все так кличут, - пожал плечами Анатолий, поднимая стопку. – Давай, за встречу.
Поздно в тот вечер по кроватям разошлись, а Николай, хоть и прилично выпил, уснул не сразу. Всё думал про мальчишку, который ему напоминал детство, пока не уплыл в сон.
И снилась ему школа. Бежал он по коридору, слыша шаги позади, а всё было как в тягучем облаке. Кто-то пыхтел за спиной, протягивал к нему свои руки, а он всё бежал, пока не очутился на улице головой в сугробе. И был он мальчишкой с раскосыми глазами.
Продолжение здесь