Четвёртая по количеству просмотров лента в истории советского проката могла лечь на полку «до лучших времён». Цензоров во главе с председателем Госкино Алексеем Романовым фильм не впечатлил: шутки посчитали слишком острыми, песни — двусмысленными, сюжет — слабым. Спас картину, как это неоднократно бывало, главный киноман страны Леонид Ильич Брежнев, который пересмотрел её несколько раз.
Леонид Гайдай загорелся идеей сделать фильм после того, как прочитал в газете заметку о похищении невесты на Кавказе. Он работал над сценарием несколько месяцев вместе с Яковым Костюковским и Морисом Слободским. В истории, конечно, были задействованы Шурик и троица Трус-Балбес-Бывалый, но Юрий Никулин и Евгений Моргунов согласились сниматься не сразу (особенно упирался второй): опасались стать заложниками образов и предлагали правки в сценарий. Дипломат Гайдай уступил, а ещё, поговаривают, ввёл систему поощрений: за каждое удачное предложение по улучшению сюжета, смешную шутку или импровизацию – бутылка шампанского. Итоговый счёт: Никулин — 24, Моргунов — 18, Вицин — 1. Разница объясняется просто: приверженец здорового образа жизни Георгий Михайлович активно участвовал в творческом процессе, но взял только одну бутылку игристого — чисто символически.
«Гайдай любил импровизации во время съёмок. Пять-шесть дублей делали по сценарию, а потом режиссер давал дубль на актёрскую импровизацию и выбирал, что лучше. Сценарист Яков Костюковский говорил: может, я тут вообще не нужен, актёры всё придумают? Главным генератором идей был Вицин. С его подачи в фильме появилась стрельба из рогатки, и сцена, в которой он с криком шарахается от шали Нины. Также ему принадлежат фраза “Стоять насмерть”, реплика “Поберегись!” в эпизоде, где головой Вицина таранят дверь. И он же придумал огромный качающийся шприц в сцене укола Моргунову», — вспоминает Наталья Варлей.
Пить настоящее пиво под незабвенное «Жить — хорошо! А хорошо жить — ещё лучше!» Вицин тоже отказывался и пошёл на жертвы ради искусства только тогда, когда съёмочная группа не смогла предложить альтернативу (рассчитывали на отвар шиповника, но он не пенился).
С Моргуновым, кстати, режиссёр всё-таки разругался, когда тот в один из съёмочных дней явился на площадку с девушкой. Гайдай скомандовал убрать посторонних, вызвав большое негодование артиста. Тогда Леонид Иович демонстративно вычеркнул оставшиеся сцены с участием Бывалого. Необходимые эпизоды отсняли общим планом с дублёром.
Утвердив в картину Фрунзика Мкртчана, Владимира Этуша и Руслана Ахметова, Гайдай всё ещё не знал, кто сыграет Нину. Говорят, пробы проходили около 500 кандидаток — от начинающих актрис до звёзд экрана. Пробовались Наталья Кустинская, Наталья Фатеева, Лариса Голубкина, Жанна Болотова, Виктория Фёдорова и другие знаменитости, но режиссёр по наводке Георгия Юнгвальд-Хилькевича утвердил 19-летнюю цирковую акробатку Наталью Варлей.
«На кинопробах я совершенно не волновалась, потому что особого желания сниматься в кино у меня не было. Я работала в цирке, любила свой воздушный номер и на «Мосфильм» приехала скорее из любопытства: мне очень нравились фильмы Гайдая «Пес Барбос…» и «Самогонщики». И было интересно с ним познакомиться».
Все трюки Варлей выполняла сама: прыгала в пропасть из окна дачи товарища Саахова (на самом деле — с 10-метрового операторского крана), ныряла в бурную горную реку (как ни странно, вместо дублёрши, которая не умела плавать), собиралась таранить на машине живую преграду, образованную Трусом, Балбесом и Бывалым (и чуть не задавила их, потому что отказали тормоза). А вот говорила за неё Надежда Румянцева, «Песенку о медведях» пела Аида Ведищева. Однако голос Натальи Владимировны всё же можно услышать в фильме. «Ошибки надо не признавать, их надо смывать кровью» — эту фразу Нины актриса произнесла сама Варлей.
Фото: кадры из фильма, постер к фильму, соцсети
