Трескучий январский мороз пронзал до костей. Я сидел у печки в своей старенькой избушке и грелся, поджидая, когда растопится чугунок с ухой. Совсем одичал в своем глухом медвежьем углу - вот уже два дня никого не видел и не слыхал.
Вдруг под окном раздался топот копыт и залихватский окрик знакомого голоса. Я выглянул в сумерки и не поверил глазам - на заснеженной тропинке стоял мой старинный приятель Андрюха верхом на кауром жеребце. Мы в последний раз видались лет десять назад, когда он женился на Дуняше и увез ее в дальнее зауральское село.
- Здорово, старик! Что ж ты дверь не отворяешь, аль не рад гостю? - засмеялся Андрюха, спрыгивая с коня.
Мы обнялись, как в дорогие былые времена. Я радушно пригласил друга в дом, тотчас подбросил дровец в печь и вскипятил самовар.
- Я прослышал, что ты вдовцом остался, потому и заехал проведать по пути, - вздохнул Андрей, отхлебывая дымящийся чай. - Оченно жалею, что так вышло с Любашей-то...
У меня защипало в глазах при виде сочувствия товарища. Потеря единственной дочери два года назад поставила на моей жизни жирный крест. С тех пор я совсем охладел к этому свету.
Весь вечер мы проговорили за чайком с баранками о том о сем. Андрей рассказывал о своей нелегкой крестьянской доле, я слушал и невольно вспоминал нашу безбашенную юность. А когда совсем стемнело, друг начал выкладывать ту весть, что привела его ко мне.
- Слушай, Гаврила... Как все в округе знают, я немалых капиталов нажил, да только вот большого наследника Бог не дал. А тут лет пять назад привязалась ко мне одна ведьма - травница там всякая. Кто ее звал, кто просил - но приперлась зараза из города, селилась у нас в селе. Говорит, за полцарства готова сотворить мне наследника мужеского пола. Я ее, конечно, весьма жестко отшил, но она не отставала. А месяц назад эта гадина вселилась ко мне в дом, все вымолила у Дунюшки.
Андрей помрачнел и в волнении прошелся по комнате.
- Ну и дело было так. Эта падлюка как-то ночью малость окропила меня своим гнусным зельецом. Видать, во сне... Спал я потом, как зароженный. А наутро просыпаюсь - а у меня в штанах шевелится что-то теплое, ворочается! Да видно, колдунья эта в мое семя посадила какого-то... гаденыша. Я чуть с ума не тронулся! Хотел было уже концы отдать с таким-то страмом, но вовремя опомнился и вмиг снял штаны. Вижу, уж в середке что-то крутится, шевелится. Не мешкая, сдернул я с себя все донага и опорожнился в ведро со снегом на дворе. Потом как был голый, прибежал в избу и все руки в кровь стер от злобы на эту проклятую ведьму...
По моей спине пробежал озноб. Я и не подозревал, какой страшной силой владеют городские колдуньи!
- Что ж ты, друг, не изловил ее, не упрятал от греха подальше? - спросил я дрожащим голосом.
- Да поди ж ты... Улизнула гадина ночью вся в крови, потеряла внутри того гаденыша. Я ее с тех пор во все концы ищу, да бестолку. Никак не вычислю, где она притаилась, - Андрей взъерошил седую гриву и сник на лавке. - Беда, Гаврила, великая беда... Может, и сам недолго жить мне осталось! Вот проведаю тебя, старика, да и в озеро пойду, покончу дни грешные.
- Тпру, дурень! - гаркнул я, хлопнув кулаком по столу. - Мы еще эту ведьму достанем, аль я сразу умру! Погоди только до завтрева, отдохни с дороги. А там, глядишь, дело и обмозгуем!
Всю ночь пролежал я без сна, все обдумывал дальнейшие шаги. Настал февральский рассвет - и мы с Андреем уже ладили коней в путь. Я был полон решимости поймать губительницу покоя моего лучшего друга и изничтожить ее злодейскую расплодную силу. Разыскать эту непутевую ведьму мы должны были что бы то ни стало!
Так я и сделал, не посрамил крестьянской доли. Позвал на помощь лихих бродяг из ближнего городка, составили план и вышли на тропу войны. Долго ли, коротко - а след колдуньи все ж распутали. Та и впрямь перекинулась во владения боярина Жмурика. Наверняка припасла у него недобрый оберег от поимки. Прознали мы все ее ходы-выходы из дворца, и в майскую грозовую ночь взяли нечисть в жесткое кольцо. Нам даже не пришлось долго ее ломать - сама выдала все свои злодейские тайны насчет бесовских окормлений семенем людей неплодных. После чего была сожжена на костре пред чистым народом, дабы дух ее зловредный никогда не искушал больше добрых мужиков.
А я и Андрюха мирно проследовали обратно в родные веси, на сердце отрадно стало. Пуще прежнего друг за дружку радели. Вскорости Андрей спроворил себе новую бабенку, она ему и сына, и дочку наплодила за милую душу. А я к тому часу уже и отчалил с Божьим миром - благодарен судьбе, что напоследок успел разделаться с такой вражинушкой и не дал погубить дорогого человека. Доброму делу венец, как известно. Чистой души был и светлых помыслов, потому и жизнь сложилась у меня честная да прямая, без кровей и крамол.