- Беги Санёк! Беги! – кричал ему кто-то из друзей, когда они в очередной раз убегали и злой тётки в оранжевей жилетке поверх одежды. Сегодня лазили по вагонам, один закрытый удалось вскрыть, ничего интересного внутри не оказалось, но сам процесс... Мальчишек тянуло на приключения.
- Вот я вас! – кричала женщина, размахивая руками, - в следующий раз милицию на вас!
А пацанам весело. Разбежались в разные стороны, все знали где потом сбор. Сашка бежал последним, он всё такой же пухлый, мешковатый, но старался поспевать за друзьями.
Через некоторое время под мостом, у реки делились впечатлениями, смеялись, толкались, и спокойная мелкая речушка уносила далеко за пределы посёлка детские крики и смех.
- Зырь что нашёл! – хвастался один, какой-то железякой, другой интересной крышкой, один Аркашка в этот раз не притащил трофея.
- Саня где?
Все переглянулись. Вот и он показался из-за кустов дикой смородины, лицо розовое от перенапряжения, пот ручьём льёт, задыхается.
- Ребя, - остановился он и упёрся руками в колени, стараясь отдышаться, - вы что меня бросили?
- Это ты Санёк медленный, смотри, заловят, тогда всем кранты.
- Да, нет! – хорохорился Саша, дуя себе под футболку на разгорячённое тело.
Потом был костёр, кто-то сбегал за картошкой, кинули в кострище, но поесть чёрных, обожжённых клубней не удалось, забыли о них, они попросту сгорели дотла. Начало темнеть, стали собираться в «городок».
- Пацаны? Давайте завтра опять на товарную? – предложил Сашка, отмахиваясь от вечерней мошкары.
- Нет, - сказал Аркаша, - часто нельзя, поймают! Засаду устроят и поймают.
- Да нет, - Сашка хотел казаться героем, ему совсем нестрашно, он из любой засады убежит. – Пацаны, кто завтра со мной?
Кто-то из впереди идущих повысил голос, Саша обернулся, хотел знать, как остальные.
- Я сказал не соваться завтра на станцию! – оскалился на него Аркаша и Саша прекратил подбивать ребят на приключения.
- Что тогда на речку? – спросил высокий.
- Не знаю, - ответил громко Аркаша, чтобы его все слышали, - я завтра в город с мамкой.
- Ну ладно, - послышалось со всех сторон, пересмешки, подзатыльники, кто-то с кем-то спорил.
Ещё один летний, классный день почти закончился, это было самое счастливое Санькино лето!
На следующий день, несколько человек из компашки крутились во дворах пятиэтажек – делать нечего, среди них и Сашка. Как они не пытались себя развлечь – скучно и тогда Саша повторил вчерашнее предложение.
- Но Аркашка сказал…
- Мы не на станцию, мы дальше, - перебил нерешительных осмелевший Саня, - там, где брошенные и пустые вагоны стоят, там же никого, ни сторожа, ни собак, может, змею увидим, там полно ужей.
Неохотно его поддержали и поплелись сначала к станции, не дойдя до неё, пошли вдоль горячих от летнего зноя железнодорожных путей дальше от посёлка.
- Не ребят, - остановился Егор, видя впереди медленно тянущийся тепловоз, - я домой, мы далеко зашли.
- Ну и иди, трус! Чё Аркашку испугался? – ответил ему Илья, вечно дёрганный и самый шустрый в компании.
Егор, сняв футболку, развернулся и той же дорогой вдоль железнодорожной насыпи, пошёл в посёлок.
Тепловоз протащился мимо пацанвы, машинист пригрозил им кулаком, они лишь улыбались ему в ответ, прикрывая глаза от жгучего солнца. Потом пронёсся пассажирский, ребята по привычке поглумились над скучными пассажирами поезда, показывая им рожи и неприличные жесты.
Вот и оно! То самое место. Вагоны стояли как мёртвые, от пустых цистерн веяло жаром, они нагрелись на солнце. Полувагоны грязные словно смолой обитые, ржавые. Платформы выглядели ещё печальнее. Сашка первым вскочил на первую платформу и побежала по ней, стараясь нигде не провалиться. Илья за ним, остальные, как свита за королём шли по шпалам.
Добрались до пустого деревянного, крытого вагона. Все взобрались в вагон. Кто-то предложил покурить, сигаретки имелись. Почти все согласились, Саша был в числе отказавшихся, ему и так почти ежедневно мама высказывала за его вид, за футболки, которые уже невозможно было отстирать, она даже про их прогулки на станцию узнала и наказала его, по запаху от одежды поняла. А про сигареты тем более догадается. Два дня тогда Саня не выходил на улицу только мусор вынести или хлеб купить.
- Атас! Шухер, - присел на корточки Илья и завертел головой по сторонам.
От испуга все побросали недокуренные сигареты и попрыгали из вагона на насыпь. Илья от смеха на спину повалился, Сашке тоже стало смешно, они только и не выпрыгнули из вагона. Остальным стало стыдно, переглядываясь, кидаясь бурьяном в Илью, полезли обратно. Но тут… последний влезавший, так и завис на руках, гладя через дыру в вагоне прямо на заросший камышом пустырь.
- Пацаны, - показывал он пальцем на дыру, на него никто не обращал внимания, все смеялись над шуткой Ильи. – Э-э-э-э-э, - свалился он обратно и побежал прочь.
Все обернулись, туда, куда он показывал. Какой-то здоровенный мужик, с рваной бородищей, с палками через плечо, в грязных вещах и огромных сапожищах, шёл прямо на них, протирая лоб своим головным убором. Детвора, словно на пружинах попрыгала из вагона, Илья в этот раз первый - и по привычке врассыпную. Один Сашка, почти шмякнулся всем своим телом, схватился за ногу, но побежал прихрамывая. Он думал, бежит быстро, но мужик двигался ещё быстрее. Дорогу громиле преградил вагон, придерживая спину, он еле согнулся, чтобы пролезть под ним.
Сашка это видел, оглядывался, убегая, и вдруг он упал, его будто кто-то схватил за ногу. Нога застряла рельсом и насыпью, а впереди тепловоз и он едет быстро. Сашка дёргал, рвал ногу, кричал, во всё горло пытаясь освободиться, тепловоз тоже разрывался, сигналя. Раздался визг тормозов. Сашка дёрнул ногу, казалась, она осталась там, а тело здесь так больно было. Эта же нога и подвела его, на втором рельсе он снова упал. Тепловоз уже не мог остановиться. Сашка зажмурился – ему конец.
Тепловоз с одним-единственным пустым вагоном остановился через несколько метров от него. К нему кто-то сразу подбежал, потом ещё один. Сашка открыл глаза – живой. Сначала посмотрел на друзей, они убегали, не оборачиваясь, даже не пытаясь ему помочь. Потом на фигуру страшилища над ним – тот самый мужик придерживал его за плечи, стараясь поднять.
- Пацан! – метался машинист тепловоза возле, в полнейшей панике, - как ты здесь оказался? – Он рвал на себе волосы, глядя на ноги Сашки, выл. Достал телефон, стал вызывать скорую.
Сашка приподнял голову, больно, просто горело всё внизу, где? Непонятно. Одну ногу, та что была под рельсом и насыпью вывернуло и выкрутило так, как мама выкручивала мокрую тряпку, а второй нет. Всё в крови, и…
Сашка потерял сознание.
***
Брат Саши спал в кресле для посетителей в больничном коридоре, его мама Алина, битый час ходила из стороны в сторону, сжимая кулаки, кусая губы, несколько раз её просили присесть, но садилась рядом с Ваней, осторожно, чтобы не разбудить, но уже через минуту опять подскакивала при виде любого человека в больничном халате.
Никто ничего не говорил, операция длилась уже пять часов. Она просто молилась, изо всех сил, не издавая не произнося ни звука, просила о прощении, о помощи, молила: только бы остался жив! С Остальным они справятся. Телефон её в сумке разрывался от звонков, она никому не отвечала, даже не доставала его из сумки, нет других людей! Нет другого мира, есть она и её мальчики!
- Да, - ответил сонный Иван на звонок, на своём телефоне, - мам, это тебя, - протягивал он ей трубку, протирая глаза. – Про Саньку ничего?
Мама посмотрела на него безумными глазами, покачала головой.
- Возьми, это папа, - настаивал Иван.
Алина взяла, некоторое время только слушала, в конце коротко ответила «да» и слёзы покатились по её щекам, она тут же их смахнула, собралась, как солдат перед боем.
- Конечно, приезжай, - и отключилась.
Вскоре вышел измученный врач из операционной, он устал смертельно, но нашёл в себе силы рассказать матери о состоянии ребёнка. У Сашки нет больше одной ноги, ампутировали по самое бедро, вторую собрали по частям, по крупицам. Предстоит ещё одна операция, чтобы спасти вторую ногу.
Алина выдохнула и едва не кинулась доктору на шею.
- Главное, живой! – расплакалась она, наконец, - живой! – сказала она Ване. – Живой. Спасибо, - поползла она вниз, желая встать на колени перед хирургом, но он не позволил, подхватил её за плечи, попросил присесть.
- Самое сложное ещё впереди, - предупредил он и, сунув руки в карманы, ушёл, оставив несчастную мать и сына осмыслить, как им придётся изменить свою жизнь.
мой Телеграм и Одноклассники
Саша пришёл в себя в больничной палате, пробуждение было болезненным, лихорадочным, ему казалось, он находится в чужом теле, ни рук, ни ног он не чувствовал. Когда смог приподнять руку, рассмотреть что-то перед собой, первое, что почувствовал, кто-то рядом.
- Мам? – выдавил он сухими губами. Мама смочила ему губы влажной рукой.
- Тише Саня, тише, подожди немного, соберись.
- Мам, - слёзы покатились из мутных от наркоза глаз Саши, - мам, прости меня, - заплакал он. - Мамочка, прости! Я думал они мне друзья…
- Саша, - взяла она его за руку, - всё будет нормально! Спасибо, что не оставил нас, выжил, боролся. Спасибо.
- Мам, я так виноват, я не послушался…
Она быстро успокоила сына, убедив, что они все вместе справятся.
- Папа уже едет, папа скоро придёт. Саня, соберись, ты же мужчина.
- Мам, у меня теперь нет ног?
- Только одной, - смеялась сквозь слёзы Алина, - всего лишь одной! Ты ещё марафоны бегать будешь!
На следующий день мама пришла с братом, а на другой день они уже втроём с папой. Саня думал, что он непременно будет его ругать, раз уж мама слово не сказала, но отец улыбался, привёз ему и Ване подарки, они впервые видели его за много лет.
- Сань, ты не переживай, я заберу тебя в Ч…. Там такие реабилитационные клиники, центры, а потом протез! Всё что нужно у тебя будет, Саша.
Саша видел, как мама менялась в лице, но молчала, старалась улыбаться. Она не позволит себе...
Потом была ещё одна операция, Алина не позволила увезти сына, пока не провели вторую операцию. У родителей хватило достоинства и ума не устраивать делёжки, не предъявлять друг другу претензии - кто виноват больше в случившемся, они сплотились, ради Сашки.
Пару месяцев в больнице, а потом долгие месяцы реабилитации: новое средство передвижения – кресло. Ежедневные упражнения по три-четыре раза в день и если Саша бывало сдавался, падал без сил, хотел бросить всё, кричал и плакал на всех, жалея себя, его мама не сдавалась и как хороший тренер заставляла делать всё, что от него требовалось.
Потом бассейн, специальные тренажёры, костыли, ходунки, но это всё было позже, намного позже. А вначале самое трудное и главное, родители ни разу не позволили ему признаться или усомниться, что он теперь неполноценный. Папа тоже был рядом, приходил каждый день.
Аркаша заходил дважды, прямо домой, сразу после выписки, рассказал, что мужик тот был обычный рыбак, увидел их и решил проучить, домой прогнать. И этот рыбак уже не такой страшный, но такой же бородатый навещал его и машинист тепловоза тоже. Много кто приходил к нему со словами поддержки, узнать о его здоровье, взять интервью.
Однажды родители вошли к ним в комнату вдвоём и сообщили, что ему надо ехать.
- Саша, в большом городе тебе будет лучше, папа позаботится о тебе.
- Нет! Я без вас не поеду, - запротестовал он, глядя на маму и брата.
Его убедили они приедут, но чуть позже. Мама поклялась. И он поверил ей, у него не было оснований, не доверять ей, она самый главный человек в его жизни.
Он уехал с отцом.
Месяц в одной клиники, потом в специализированном центре, тренировки с отцом в спортзале, ежедневные прогулки на улице в любую погоду, на любом из средств его передвижения. Папа не позволял ему произносить и тем более думать о том, что на него смотрят как на инвалида – он нормальный, он сильный. Через три месяца и мама с Иваном приехали, она не приходила в гости, все стали жить одной семьёй.
- Пап, а почему ты тогда от нас уехал?
- Думал, так будет лучше.
- Для тебя?
- Да, для меня, в первую очередь, - честно ответил взрослый мужчина. – Но, когда я тебя увидел там, в больнице, я понял, что многое потерял, живя все эти годы только для себя.
- Я тоже думал только о себе, когда бегал на станцию.
Вскоре Саше предложили заниматься в команде таких же, как он колясочников, это был один из вариантов реабилитации, он с радостью согласился. Сашка не бегал, а отжимался, подтягивался, играл в волейбол на коляске. Он уже не помнил себя толстым, апатичным, жалким и трусливым, желающим спрятаться от окружающих или доказать пацанам со двора, что он смелый, он такой же как они. Другие примеры у него сейчас перед глазами, мощная поддержка родителей, тренеров, докторов – вот кто теперь настоящие герои в его глазах.
Первые соревнования по волейболу в команде и они победили! Потом вторые третьи, вскоре им предложили войти в областную сборную. Параллельно он занимался плаванием, учился в школе на домашнем обучении, увлёкся китайским языком, ну и английский подтягивает, тоже удалённо. Прошлая его жизнь неудачника в маленьком ПГТ, сейчас кажется чужой. Это не он прятался от хулиганов, это не он стремился заручиться их авторитетом и быть в их компании. Сейчас он играет в команде, и за него всегда болеют самые близкие и родные люди на земле.
Пацаны ему пишут в соцсетях, ему сейчас много кто пишет, у него такая же активная и интересная жизнь в интернете, он состоит во многих сообществах, рассказывая о себе, о том что с ним случилось, помогая другим не сдаваться.
У Сашки есть большая цель, к которой он стремиться – войти в сборную страны в любом виде спорта, которым он занимается и попасть на паралимпиаду, естественно, чтобы победить!
А пока он осваивает и привыкает к протезу, младший брат часто над ним посмеивается:
- Санёк – заячья нога!
За что нередко получает оплеухи от старшего, несильно, конечно, больше в шутку, он ведь может дать сдачи. Ваня занимается боксом уже не одну медаль домой привёз, так что они с Сашкой почти на равных.
Остаётся пожелать обоим спортсменам удачи и упорства, а родителям сил и терпения на пути к новым свершениям их детей.
- «в жизни нет конца - только начало...» Костя Крамар
конец_________________
новый канал с аудиорассказами и подкастами Наталья Кор приглашаю всех ☕📚🎧 там громко!
Моя книга "У меня так никогда не будет" на: Литрес WB Оzon . Печатная версия на Ридеро