Хочу начать новый раздел «Образы образования». Буду писать о своей учёбе, размышления на тему современного образования вообще и теологии в частности.
Начну, пожалуй, с истории, которая больше всего запомнилась мне в семинарской практике. Это была не совсем обычная практика: не было нескольких свободных от учёбы недель, дневников, журналов и отчётов. Была возможность отправить семинаристов на практику по запросу учебной организации или по благословению проректора. Все были довольны.
На момент, когда произошла эта история, я был на третьем курсе. Был 2011 год, скорее всего 19 октября, среда. Помню, что мероприятие было связано с Пушкиным. 19 октября — очень важная дата в жизни Александра Сергеевича: день основания Царскосельского лицея, в котором Пушкин провел 6 лет своей юности. Из частной школу в семинарию поступил запрос: провести мероприятие для старшеклассников по случаю Всероссийского дня лицеиста. Просили, как я понял, хористов. Проректор послал меня с однокурсником Иваном. На тот момент мы уже два года пели в хоре, но без регента со старшего курса нам было сложновато. Порепетировав, мы поняли, что можем сильно налажать, и начали искать варианты как провести мероприятие.
Мы решили делать то, что умеем лучше всего – пообщаться со школьниками на заданную тему. После миссии мне было не сложно это сделать. Тем более я уже был на втором курсе филфака. На скорую руку набросали сценарий, вспомнив, что Пушкин был связан с митр. Филаретом (Дроздовым), родственником ведущего передачи «В мире животных» – Николая Дроздова.
До нас дошла переписка в стихах между Пушкиным и митрополитом Филаретом:
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?
Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?..
Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.
Митрополит Филарет ответил на эти стихи так:
Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога мне дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.
Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.
Вспомнись мне, забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум —
И созиждется Тобою Сердце чисто, светел ум!
В ответ митрополиту Филарету Пушкин написал «Стансы»:
В часы забав иль праздной скуки,
Бывало, лире я моей
Вверял изнеженные звуки
Безумства, лени и страстей.
Но и тогда струны лукавой
Невольно звон я прерывал,
Когда твой голос величавый
Меня внезапно поражал.
Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.
И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.
Твоим огнем душа палима
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Филарета
В священном ужасе поэт.
Когда сценарий был готов, а подрясники выстираны и наглажены, мы отправились в школу. Она была частной. На тот момент я никогда не был в частных школах и слабо представлял себе что это такое. Мне было интересно: в частных школах учатся богатые дети или умные, или и то и другое? В общем, было волнительно.
Видимо, волнение отражалось на наших лицах, потому что директор приняла нас не очень доброжелательно. Она была сильно разочарована, потому что ждала хористов. Когда директор поинтересовалась планом нашего мероприятия, мы сказали, что почитаем стихи, раскроем идеи авторов и пообщаемся со школьниками.
«Вы думаете у меня здесь стихи некому почитать? Это частная школа!» – весьма эмоционально сказала нам директор.
Отступать было некуда. Наспех придумывать что можно спеть было нереально. Нам осталось только развести руками, а директору позволить нам провести мероприятие.
Нас с Иваном отвели в просторный зал для мероприятий. Там всё было в оранжевых тонах, стены украшены листьями, а по центру висел портрет Пушкина.
Я плохо помню, о чём мы тогда говорили. Стихи читали по очереди. Развили из них какие-то нравственные темы. К нашему удивлению, школьники задавали весьма глубокие вопросы. Представленная тема была им близка.
После мероприятия нас пригласили в учительскую пообедать с директором. Была вкусная манная каша и что-то ещё. Для семинаристов лишний раз перекусить – дело очень приятное. Есть хотелось постоянно.
Пока мы обедали, совершенно неожиданно директор предложила нам работать в её школе. Такой поворот событий нас впечатлил. Первая мысль была: «Неужели почитать стихи всё-таки некому?.. :) ». Мы серьёзно задумались. Нужно было отпрашиваться у дежурного помощника проректора по воспитательной работе даже чтобы выйти в город. На моей памяти был один студент, которому удовлетворили прошение на выход в город для занятий на скрипке, но это уникальный случай. Я даже не смог подписать прошение на очное обучение в университете, чтобы совмещать с учёбой в семинарии. Мне привели в пример студента, который в итоге ни там, ни здесь… Собрав весь этот ворох мыслей во едино, хоть мне и было жаль, но я сказал, что у нас учебное заведение закрытого типа, к тому же ещё предстоит три года учёбы. Директор предложила нам подумать ещё и приходить.
Та ситуация меня сильно поразила. Я и представить не мог, что даже в начале третьего курса, студенты семинарии окажутся такими востребованными на рынке образовательного труда.
