Клавдия, вздохнув, сказала:
- Сейчас я тебе расскажу один случай, который произошёл со мной. И после него я перестала отказываться от вознаграждений или оплаты за свою работу.
Я ещё раз уточняю, что деньги я беру только с обеспеченных людей, и никогда не называю суммы. Человек сам решает, платить или не платить, и сколько.
Это было, когда Никита мой учился в школе, в начальных классах. Я тогда работала на одном предприятии бухгалтером, это моя специальность по диплому. Моей зарплаты и алиментов на сына нам хватало, не шиковали, конечно, но и не бедствовали. Периодически я помогала людям, и обычно безвозмездно. Мне тогда казалось, что это нормально, и что брать с людей какие-то деньги — это неэтично, неправильно, ведь я не какая-нибудь ворожейка из салона «Приворожу, отворожу».
Но однажды я случайно познакомилась с одной девушкой. Выхожу как-то из магазина и вижу, как к молоденькой девушке пристают два парня. Все мимо проходили, потому что эти негодяи громко не кричали, а спокойно и нагло тянули её в машину, стоявшую неподалёку. И девчонка, видимо, стесняясь громко кричать, молча отталкивала парней. Я почувствовала такое отчаяние, гнев и безнадёжность, идущие от неё, что не смогла пройти, не вмешавшись. Сначала я хотела разобраться с ними по-хорошему. Подошла и громко сказала, обратившись к девушке: «А вот ты где, я тебя по всему магазину ищу. Прощайся со своими друзьями и пошли поскорее домой».
Столько я оскорблений выслушала в свой адрес, что пришла в ярость. Я повредила на их машине два колеса, а самих парней мы потом отвели к ближайшей скамейке, усадили, чтобы они, бедные, могли прийти в себя. Вот так я познакомилась с Настей. Оказалось, что она жила в доме напротив. По дороге домой она рассказала, что недавно ей, как выпускнице детского дома, выделили квартиру. Она назвала номер квартиры и пригласила в гости. На тот момент у меня дома были какие-то дела, но я пообещала ей зайти позже. Но потом мне стало не до визитов — наше предприятие закрылось, и все сотрудники оказались на улице, в том числе и я. Начались поиски работы и я как-то позабыла про своё обещание навестить Настю.
И вот через некоторое время я зашла в магазин, взяла продукты и встала в небольшую очередь к кассе. Думая о своём, я не обращала внимания, кто стоит передо мной. Но вдруг услышала сердитый голос кассирши: «Девушка, что вы мне тут даёте?! У вас же не хватает на всё, что-нибудь убирайте».
Услышав тихое «извините», я посмотрела на прилавок — на нём лежала булка хлеба, небольшая упаковка маргарина, макароны, потом взглянула на покупательницу и обомлела — передо мной стояла Настя. Я поразилась тому, как она изменилась — похудевшая, под глазами синяки, взгляд какой-то затравленный. Заплатив за свою и её покупки, я вышла вслед за ней на улицу.
Я спросила, что с ней случилось. Она тихо заплакала, не в силах вымолвить слово. Я усадила её на скамейку и, когда она немного успокоилась, рассказала, что она в последнее время стала себя плохо чувствовать. В магазине, куда она устроилась продавщицей, после нескольких обмороков за прилавком, её просто уволили. А хозяин магазина при расчёте выплатил ей не всю сумму, сказав, что она и этого не заработала.
Настя подняла на меня заплаканные глаза: «Я так была рада, что наконец у меня появилось своё собственное жильё. Хотелось горы перевернуть... А сейчас ничего не хочу, совершенно ничего. Я слышала, как девчонки за моей спиной говорили, что у меня, наверное, рак. Клавдия Васильевна, я скоро умру?»
Я запретила ей так говорить и сказала, чтобы она подождала меня на скамейке. А сама сходила ещё раз в магазин, набрала ей продуктов, и мы отправились к ней домой.
Поднялись на второй этаж. Настя открыла дверь, и мне в нос ударил стойкий запах старого жилья.
Зайдя в квартиру, я увидела небольшую комнату. Светлые чистые обои на стенах, не новые, но крепкие кровать и шифоньер, трюмо напротив кровати. Зашли на кухню — там стоял стол, две табуретки и старая газовая плита.
Настя рассказала, что отмывала квартиру несколько дней и собиралась потихоньку всё заменить.
Я спросила у неё, где она взяла мебель. Оказалось, что с мебелью ей помогли соседи - отдали лишнее, что было, узнав, что она детдомовская.
Я попросила её поставить чайник, и пошла внимательно осматривать квартиру. Я снова зашла в комнату. Несмотря на чистоту, которую Настя навела в квартире, в комнате ощущался стойкий запах затхлости и чего-то ещё неуловимого, но малоприятного.
Взглянула на окно - старые деревянные рамы с облупившейся некогда белой краской и до блеска начищенные стёкла.
Подошла к кровати, застеленной покрывалом, и вдруг всей спиной почувствовала непонятное притяжение. Повернулась — напротив кровати стояло старое трюмо с трёхстворчатым зеркалом на тумбочке. И когда я взглянула в это зеркало, меня как будто магнитом стало втягивать в глубину зазеркалья. Протянув руку ладонью вперёд, я сразу почувствовала холод, идущий от зеркала.
Я вернулась на кухню и спросила у Насти, кто дал ей трюмо. Оказалось, что соседка напротив. Кровать, шифоньер тоже она отдала, сказала, что они всё равно хотели делать ремонт в квартире, вот и решили заодно поменять мебель.
Я стала выяснять, с кем живёт эта соседка. И Настя рассказала, что раньше она жила со старенькой бабушкой, которая умерла в прошлом году.
Я вздохнула, уже понимая, что эта мебель из комнаты умершей бабушки, и спросила, как ей здесь спится.
Настя опустила голову и призналась, что ей всё время снятся кошмары, как будто кто-то её куда-то тащит. Она боялась спать, а идти ей было некуда. Пробовала спать на кухне, но заснуть на полу она тоже не могла.
Всё встало на свои места — трюмо стояло около кровати больной старой женщины, зеркало впитало всю её боль, страх и ужас перед неизбежной смертью. И сейчас оно отражало все негативные эмоции, которые и чувствовала Настя.
Тогда я, оставив её, сходила домой за всем необходимым и провела обряд очищения. Разбив зеркало, сложила в черный мешок для мусора и выбросила в мусорный контейнер.
Клавдия вздохнула:
- По-хорошему, надо было закопать зеркало в землю, но тогда была зима. Но всё равно, я убрала этот портал, куда затягивало даже меня. Бедная девочка, натерпелась она тогда страху. И вот тогда я поняла - чтобы помочь Насте, нужны деньги. Ей нужно было восстановиться после такого потрясения, да и мебель, которую отдала ей соседка, необходимо было заменить. А на тот момент я не потянула бы и свою семью, и её.
Люба спросила:
- И что вы сделали, откуда взяли деньги?
Клавдия улыбнулась:
- Где-то месяца за три до этого я помогла одному молодому человеку, бизнесмену. Евгений, так его зовут, мне тогда деньги предлагал, но ведь не в моих принципах было брать деньги за свою помощь, я отказалась. Тогда, с Настей, меня так припёрло, что я забыла о своих принципах и пошла к нему и попросила помощи, но не для себя, а для Насти. Может быть, для себя я не смогла бы этого сделать, а вот для неё запросто.
- И что было дальше?
- Всё сложилось благополучно. Настя ночевала у меня некоторое время. Из её квартиры выбросили всю старую мебель, заменили окна, двери, сантехнику. Евгений купил мебель, пусть не дорогую, но новую. И когда он пригласил нас в уже отремонтированную квартиру, Настя заплакала, увидев её. Уже позже Евгений признался мне, что, увидев счастливую Настю, почувствовал не меньшую радость, чем она.
Клавдия вздохнула и посмотрела на Любу:
- Помнишь то чувство, которое ты испытала, увидев благодарность людей, которым ты помогла?
Люба тихо рассмеялась:
- Да у меня просто эйфория была! Наверное, и этот Евгений тоже самое чувствовал.
***
Продолжение следует...