Утро началось с набирания воды в ледяном ручье среди леса. Там же помыли головы. К ледяной воде мы привыкли, но был один минус – там везде тень, и солнце совсем не попадало на нас. Есть риск заболеть. Вернулись в лагерь. Просушившись, взяли минимум вещей и отправились вдвоем в запланированную радиалку на Озеро Духов.
Погоды лучше не придумать – светит солнце, тепло. Единственный минус – идти приходится по размытым вчерашним дождем тропам, превратившимся в помесь из луж и глины. Впрочем, к этому мы уже привыкли.
Идти нам предстояло вдоль берега в сторону Белухи. Кореш знал где примерно находится Озеро Духов. Уже метров через 500 от лагеря начались первые препятствия, в основном связанные с пересечением рек и ручьев. В этом нам помогали сделанные из всякого мусора и досок мосты. Где-то приходилось прыгать по камням. И те, и другие варианты переправы, выглядели не слишком безопасными. Но, если другие не падают, чем мы хуже?
Где-то через километр мы вышли к одинокой церквушке, стоящей на берегу реки, посередине ущелья, ведущего к Белухе. Мы зашли внутрь. Кроме икон и прочей типичной церковной утвари, на столе лежала пара записных книг. Одна из них была для записи людей, за которых вы хотите попросить у Бога.
На выходе из церкви мы встретили часть чьей-то группы туристов. Спросили у них как добраться до Озера Духов. Они сказали, что нужно идти обратно и искать мост через реку.
Мы решили, что это будет слишком просто и затратно по времени, поэтому, пробравшись через камни и кусты к реке, нашли более или менее неглубокое место, где выглядывали камни из воды, и по этим очень скользким камням форсировали водное препятствие. Так как нами был выбран не самый цивильный путь, дорожки тут, естественно, не было. Поэтому мы просто начали карабкаться по камням на холм в нужном направлении.
Через несколько сотен метров мы докарабкались до тропы и дальше поднимались по ней. Так мы вышли на равнину между несколькими вершинами. Тропа уходила куда-то вдаль, к скалам.
- По идее, на этом холме, - Кореш показал на одну из вершин, круто возвышающуюся на скалах, - походу, придется лезть по камням.
Нам не привыкать. На этом отрезке пути было уже поинтереснее – скалолазание, перепрыгивания с одного камня на другой, подтягивания. Короче говоря, экшен, который мы заслужили.
Подниматься приходилось достаточно высоко, но это было так, что под твоим камнем всегда в паре метров внизу был другой камень. В любом случае, падение все равно могло бы быть смертельным. Да и в горах, при отсутствии медикаментов (а у нас с собой их не было), любое ранение может привести к летальному исходу. Не самые лучшие мысли, но когда перепрыгиваешь с одного камня на другой, а под тобой 2-3 метра свободного падения, невольно задумываешься.
Вскоре мы поднялись на равнину. Вдали, у подножия каменных вершин, уходящих еще далеко вверх, расстилалось голубое Озеро Духов. Тут никого кроме нас. Мы разлеглись на берегу. Разложили рядом ботинки с носками, чтобы они просушились на солнце. Тут мне впервые пригодились солнцезащитные очки – чтобы просто побалдеть, лежа у воды и рассматривая окрестности.
- Видишь это, - спросил Кореш.
- Что?
- Там, - он показал на вершину напротив.
- Не вижу. Ты о чем?
- Ну типа символ Рериха. Или… Ты не видишь?
- Нет.
Либо у Кореша поехала крыша, либо он проверяет на мне свои навыки внушения. Я разбираться не стал.
Мы решили искупаться. Вода была ледяная, ноги сводило мгновенно, но мне удалось перебороть себя и нырнуть. Оно того стоило – свежим всегда легче переносить походные невзгоды.
Вскоре нас догнала группа коммерческих туристов,. Они остановились недалеко от нас.
- Ребята, вы по озеру на лодке покататься не хотите? – спросил Кореш у группы.
- Не знаем, а что, - ответил их инструктор.
- Если нужно будет, подходите к МЧС-никам вечером, мы вас покатаем.
- Это та желтая лодка МЧС что ли?
- Ну да.
- Поняли. Посмотрим.
А Кореш молодец, времени не теряет. После этой рекламной акции мы двинули обратно.
По дороге Кореш предложил взобраться на любую безымянную вершину. Аргументировал это тем, что хочется побывать там, где еще не был, а не ходить по натоптанным туристическим тропам. Мне очень не хотелось – мозоли разгорались с новой силой, шишка на косточке тоже начинала побаливать. Выбрали ближайшую скалу. Тут ни троп, ни следов – то, что нужно.
Добравшись до вершины, мы ничуть не пожалели о такой затее – вид тут отличный. Отсюда мне удалось сделать, на мой взгляд, одни из лучших фотографий с видом на Белуху. Спускаясь, мы увидели группу наших старперов, поднимавшихся к Озеру Духов.
Поравнялись с ними, обменялись приветствиями и пошли обратно к лагерю. По пути, на тропе мы увидели маленького зверька, похожего на помесь хомяка и мыши.
- Это пищуха. Есть легенда, что они указывают дорогу. Ну и я как-то заблудился и там, на нужном направлении, реально эта тварь сидела, - рассказал Кореш.
На спуске жжение мозолей усиливалось. Зато шишка на костяшке стопы болела меньше – я даже позволял себе прыжки с высоких камней. Правильно прыгать на обе ноги, пружиня в суставах – этому я научился во время инструктажа, когда прыгал с парашютом. Но сейчас большая часть нагрузки уходила на мое левое колено, потому что правую ногу с больной костяшкой я нагружать не рисковал. Как итог, к концу спуска у меня начало побаливать ещё и левое колено. Правила все-таки придумывают не для того, чтобы их нарушать.
Такой больной и хромой я дошел до лагеря. Тут дел особо не было – практически все были в радиалках. Хиппарка разболелась и спала в одной из палаток. Мы сварили кофе на горелке и добавили в него сгущенки – получилось так себе, потому что и кофе, и сгущенка были весьма посредственные, но выбирать не приходилось. В закуску оставались недоеденные сушеные манго и все то, что нам удалось найти в пакетах с общественной едой, за которыми никто не следил – сушки, козинаки, мед.
- Думаешь, они будут не против, - шуточно спросил я насчет общака, который мы уничтожали пока никого нет.
- Да мне (все равно), если эта (ласковое слово в сторону Хиппарки) еще что-то скажет, я ее (убью).
- Мне все это напоминает книгу «Повелитель мух». Мы тут также на дикой земле, в одном коллективе, одна половина которого думает о том, чтобы уничтожить вторую.
До вечера нам оставалось только наслаждаться отдыхом под горным солнцем. Кореш пошел спать в палатку, а я остался у кухни, периодически заваривая кофе и совсем не жалея газа. Прямо перед нами несколько чужих палаток без хозяев. Рядом с ними деревянный стол, на котором стояли горелки, газовые баллоны и разная другая утварь. Горелки стоят от пары тысяч до бесконечности. Неужели им не страшно так оставлять свое имущество без присмотра?
К ужину все вернулись в лагерь. Я начал себя хуже чувствовать – шишка на костяшке разболелась, невозможно было ходить в ботинках. Хорошо, что у меня с собой были шлёпки, в которых я всегда перемещался по лагерям. Но сейчас приходилось и за дровами в них ходить – настолько было невозможно находиться в другой обуви. К вечеру, я, ко всему прочему, почувствовал легкую простуду. Видимо, мытье головы ледяной водой в тени этим утром не пошло мне на пользу.
Снова ночь, снова костёр. Пока Кореш возился в палатке, я узнал важную новость – Полковник и ещё несколько членов группы возвращаются завтра в Чендек. У Полковника возникли какие-то дела и, как ни странно, несколько членов группы, уже преисполнившихся природой дикого Алтая, решили составить ему компанию. А это значит, что ИХ станет меньше. Отсутствие Полковника полностью развяжет нам руки. И избавит от храпа в палатке. У меня спросили, собираемся ли мы уходить вместе с ними. Я сказал, что подумаем.
Позже обсудил это с Корешем. Он сказал, что его решение будет зависеть от того, кто из членов группы остается.
В конечном итоге решили оставаться, потому что в любом случае следующие дни обещают быть малиной – Полковник был единственным человеком, ради которого мы терпели поведение остальных.
Этой ночью выдался на удивление неплохой костер, разведенный не нами. Рядом с костром повесили пакет, в который собрали все имеющееся у нас быстрое топливо – бумажки, щепки. Этого должно было хватить для разведения костров на все оставшиеся дни. Вечер выдался неплохим – я даже смог наесться. Но задерживаться у костра сил уже не было. Я пошел спать с надеждой, что завтра мне станет лучше.
Итак, это последняя ночь с отчаливающей половиной группы. Настроение на этом фоне заметно улучшилось. На этой положительной ноте я погрузился в сон.