Казалось, в елизаветинской Англии каждый носил с собой заостренный предмет с намерением в кого-нибудь его всадить.
«В мое время был итальянский учитель защиты, который был так превосходен в своем бою, - писал энтузиаст фехтования Джордж Сильвер около 1599 года, - что уложил бы любого англичанина уколом в любую пуговицу его камзола».
Историки установили того учителя фехтования. Им оказался Рокко Бонетти, основатель весьма неоднозначной школы боя на мечах в елизаветинском Лондоне. Школа была любима аристократической клиентурой — Бонетти увешал стены увеличенными иллюстрациями гербов своих учеников и держал бювар с бумагой с золотым обрезом на случай, если кто-нибудь из них захочет написать письмо, — но её ненавидели местные английские мастера фехтования.
Это кипящее негодование оказалось фатальным для Бонетти. Возле школы ему бросил вызов местный житель по имени Остин Бэггер, который не только ударил его ножом по рукам и ногам, но и наступил на него после, чтобы показать свое презрение. Бонетти скончался от ран.
В то время Лондон охватила моральная паника вокруг принятия на вооружение рапиры. Длинная, тонкая и острая, как бритва, рапира обычно сочеталась со вторым оружием — небольшим парирующим кинжалом для левой руки — а не со щитом. Кинжалу стали придавать поразительные, творческие формы — пилообразные лезвия, которые можно было использовать для захвата и контроля над мечом противника, или кинжалы-трезубцы, которые раскладывались на три части при нажатии пружины.
В глазах английских фехтовальщиков рапира была угрожающим иностранным инструментом, подходящим для более агрессивного стиля боя. Однако сторонники английского стиля оказались загнанными в угол. Они утверждали, что рапира была более опасным оружием (Сильвер долго писал о «великих резнях», которые она причиняла), но это довольно хило отражалось на их собственном искусстве владения мечом.
Чтобы стать мастером фехтования в шекспировской Англии, нужно было пробиваться к вершине в буквальном смысле.
Чтобы решить этот вопрос, Сильвер предложил то, что он назвал «весьма необходимым и разумным» испытанием: предоставив иностранным мастерам фехтования выбор оружия, он предложил им провести по три боя с «тремя лучшими английскими мастерами защиты», три схватки с «тремя неумелыми доблестными мужчинами» и три с «тремя решительными полупьяными людьми». Если иностранные мастера смогут защитить себя от всех этих пришельцев, их станут «почитать, лелеять и считать превосходными учителями».
Без сомнения, Сильвера вдохновили многие подобные испытания, свидетелем которых он был в своё время. «Мастера благородной науки защиты», как они себя называли, представляли собой объединенную группу английских мастеров фехтования. Чтобы стать мастером фехтования в шекспировской Англии, нужно было пробиваться к вершине в буквальном смысле. Соревнования по «разыгрыванию призов» представляли собой публичное зрелище, в котором начинающие исследователи клинка должны были сразиться с от одного до двадцати трёх участников, в то время как шумные толпы болельщиков бросали на сцену монеты.
Это была не только форма развлечения, но и испытание. На тех же сценах, которые вечерами служили для театральных представлений, на следующий день могли состояться соревнования по розыгрышу призов. Между фехтовальщиками и актерами было много общего: последние учились фехтованию на мечах, чтобы более убедительно выступать на сцене.
В конце концов, как отмечает историк театра Джей П. Энглин, среднестатистический зритель
наверняка уловил бы в мельчайших деталях различия между иностранными и отечественными кодексами фехтования, вполне мог бы проследить мастерство актеров до педагогических усилий того или иного мастера защиты, применявшего тогда свои таланты в Лондоне, и, как йомены, так и аристократы, несомненно, почувствовали бы себя опытными критиками спортивного ритуала, богатого историческими ассоциациями и накопленными знаниями.
На самом деле, они вполне могли быть вооружены во время просмотра (как предполагает указ той эпохи, запрещавший зрителям приносить мечи в театры). И на сцене вернулась старая хвастливость о Бонетти, увековеченная в шекспировском Тибальте, «том самом палаче шелковой пуговицы».
Буду несказанно благодарен если, зайдя однажды, останетесь с каналом навсегда.
Желающие поддержать канал, в ЧЕТВЁРТЫЙ раз поднимающийся из дзеновских руин, могут присылать донаты.
Номер карты Сбербанка — 2202 2068 8896 0247 (Александр Васильевич Ж.). Пожалуйста, сопроводите перевод сообщением: «Для Каморки».
