«Не верю в мистику, но с первыми звуками оркестра пошёл прямо ливень. Дождь проливной. В это время на стене "Крокуса" начали проецировать фотографии погибших. С последними аккордами ливень как по команде прекратился.
Но люди стояли, не расходились, даже те, которыа без зонта. Успокаивали друг друга".
Получила сообщение от нашего редактора.
—-/ Прочитала это сообщение вчера в колонке телеграмм у Марии Ахмедовой (редактор издательства Регнум)
Мы тоже с детьми собирались днем туда, к Крокусу
После того как все случилось, еще на прошлых выходных многие стали приезжать туда с цветами, игрушками или шли на донорские станции. Случившееся заставило людей мобилизоваться и вызывало желание действовать.
Но каждый из нас переживает rope по разному. Кто-то подхватывается и летит помогать, хоть чем-то. Я смотрела на приезжающих к тому месту людей - молодых, пожилых, с детьми…
Мне кажется, когда случается подобное, для нормального человека невозможно не пропускать такие события через себя. Они вызывают боль. И в тот день ее было слишком много. Наверное, если бы я еще понимала, что хоть чем-то могу помочь…
К сожалению, мои болячки значатся в противопоказаниях к сдаче kpoвu, я это уже знала заранее, а больше и не могла ничего сделать. Оставалось просто сидеть в том диком состоянии подавленности дома, и сил ехать с детьми и возлагать цветы в те дни просто не было… Да, каждый переживает rope по разному.
Дети, соответственно, смотрят на родителей и мои тоже никуда не рвались.
Но прошла неделя, и тот первый шок был пережит. И если в выходные даже представить было сложно, чтобы выйти из дома, то в понедельник уже были обычные сборы на работу. Рабочие будни пошли своим чередом.
На неделе приезжала моя мама и вот ей было очень и очень важно побывать непосредственно там, на месте, где все случилось, ей хотелось съездить с детьми и возложить цветы, почтить память. Но со своим больным коленом она не решилась ехать, да и время у нее было ограниченно.
К пятнице мама уже из дома написала мне и попросила, чтобы мы с детьми обязательно съездили туда в субботу. Поэтому мы и собирались, я пообещала маме, что мы поедем.
Реакция детей.
В итоге на субботу мы построили планы таким образом, чтобы средний сын успел на занятия в летную школу, а после мы с младшими детьми должны были забрать его на машине и поехать к Крокусу. А потом оттуда поехать к моему старшему сыну в гости, увидеться со «старшими детьми» (так с про себя называю сына и его девушку).
Они оба сейчас готовятся к сдаче диплома и последней сессии в своем вузе. Занятия у них еще идут, но, как я поняла, уже реже, ребята пишут свои дипломные работы.
В обычных ситуациях дети следуют за родителями и переживают то же, что и родители. И мне всегда казалось, что эти переживания не настолько глубоки как у взрослых, да еще и забываются гораздо быстрее - это уже нам объясняла психолог. Поэтому дети так легко и быстро могут забыть обиды, простить, и маленького ребенка очень легко отвлечь и даже «вылечить» мамиными поцелуями.
Безусловно, с сыновьями мы говорили о случившемся. Но не с дочкой. Она еще маленькая, чтобы обсуждать с ней эти моменты.
Единственный раз, когда она увидела мои слезы, я не сдержалась при ней, когда смотрела репортаж с памятной акции - на проекции на обгоревшее здание в небо улетали белые журавли и звучала песня. С самого детства не могу сдержать слез, когда слышала или сама исполняла эту песню, она для меня стала песней памяти и моим дедушке с бабушкой.
Тогда я в двух словах объяснила дочери, что означали белые журавли в тот день.
Прошлые выходные мы с ней провели вдвоем: играли, читали, рисовали, готовили, пекли. Меня это все, конечно, отвлекало от мыслей и уж точно в голову бы не пришло обсуждать события с пятилетним ребенком, что бы я ни переживала в душе.
Но наверное, дети чувствуют всё-таки гораздо глубже…
Когда уже в субботу средний сын уехал в кадетский корпус, а мы с младшими собирались, чтобы его забрать и ехать к Крокусу, у дочери вдруг началась истерика.
Это было слишком неожиданно. По характеру она спокойная девочка - активная, веселая, общительная, любит играть, быстро находит друзей, хотя и может иногда обижаться или сердиться, но без истерик.
Мы с младшим сыном просто разговаривали, обсуждали как и во сколько поедем, что нужно взять с собой. Одновременно я заплетала дочь и вдруг она вся сжалась, начала плакать и кричать.
Она кричала, что никуда не поедет, что очень боится. Боится, что придут люди и начнут всех «уничтожать» (она сказала другое слово, не буду его здесь писать, дзен и так ограничит эту статью, но если писать все своими словами, то статью совсем заблокируют)
Обняла ее, стала успокаивать, объяснять, что там будет много-много людей и специальных людей и я сама всегда смогу ее защитить.
– Если ты будешь меня защищать, то сама yмpeшь, - всхлипывала она и прижималась ко мне. Мы были в шоке. Она вся дрожала и плакала, что ей страшно, если мы туда поедем.
Как, в какой момент она услышала и поняла, что произошло что-то cmpaшнoe, не знаю, и я даже растерялась, что ещё ей сказать, чтобы успокоить, такой реакции ни у кого из детей еще никогда не было. Может быть и потому что не было повода…
Я решила никуда не ехать. Оставить дочь было не с кем. Бабушке мы еще об этом не сказали. А сыновья ждут, что мы все-таки поедем, хотя отец им сказал - лучше поминать в церкви. Средний сын так и хочет - в церковь, а младшему очень важно именно там на месте побывать. Вот такие разные дети. А еще говорят, дети ничего не понимают.