Или что британцы в метрополии могли знать о колониях.
Протестующие против угнетения британских колониях подвергались пыткам, казням, резне и помещению в принудительные трудовые лагеря, но основные потребители новостей в метрополии Британии обычно оставались в неведении относительно этих вещей. «Тайна и цензура всегда были столпами имперской власти», — пишет историк Эрик Линструм в своем исследовании репортажей о колониальном насилии в Британии после Второй мировой войны. Репортеры всегда знали больше, чем рассказывали.
«Газетные статьи и радиопередачи сделали обвинения в насилии видимыми, одновременно подвергая их строгим стандартам проверки, — пишет Линструм. — Они перевели травматический опыт и моральные оскорбления в эмпирические утверждения. Даже когда они раскрыли возможность того, что это может произойти, журналисты сделали колониальное насилие все более непостижимым».
Именно «отрицание колониального насилия среди британских наблюдателей» в послевоенный «эпоху чрезвычайного положения» способствовало «жестокому, а иногда и неизбирательному применению силы, включая пытки, коллективное наказание и принудительный труд, по всей Британской империи». Реальность борьбы с антиколониалистскими националистическими движениями в Британии часто была не более чем слухами, разбавленными «неуверенностью и сомнениями», пишет Линструм, или помещенными в гетто среди левых, мелких религиозных групп и им подобных.
Например, единственной газетой, опубликовавшей фотографии британских солдат в Малайе (1948–1960 гг.), обезглавливающих трупы, была Daily Worker. Между тем, изображение колониальной жестокости в романах, пьесах и фильмах можно было приглушить именно потому, что это был вымысел. Что касается более авангардных работ, Линструм отмечает, что существовала «обратная зависимость между ясностью, с которой было представлено насилие, и размером аудитории».
Официальные секретные акты были весьма эффективны. Как и массовое уничтожение записей, когда британцы отступили перед лицом движения за независимость. Те записи, которые пережили эти преднамеренные чистки, были по существу похоронены — только в 2011 году архив разведки, документирующий «пытки в Кении в эпоху чрезвычайного положения [1952–1960] наряду с конфиденциальными записями из многих других колоний», был открыт для общественности.
Репортеры разлюбили белых поселенцев-колонизаторов в Кении, но их профессия требовала, чтобы они держали своё мнение при себе.
Тем не менее, в период после Чрезвычайной ситуации слухи просачивались, особенно из армии, где «откровенное признание крайнего насилия» можно было увидеть в полковых журналах («случайные ссылки на человеческие трофеи в Кении») и фотоальбомах, составленных солдатами в Малайе, где «изображения отрубленных голов повстанцев перемежались с праздничными кадрами костров и праздников». Разочарованные или травмированные ветераны могли, конечно, рассказывать об этом своим родителям и друзьям в Британии, но устная информация имела лишь ограниченный политический охват.
Линструм исследует, что репортеры были обязаны соблюдать требования своей профессиональной этики, редакционной политики, верности источникам и страха оттолкнуть правительство и военных. Например, репортеры стали не любить белых поселенцев-колонизаторов в Кении, но их профессия требовала, чтобы они держали своё мнение при себе. Они слышали о зверствах, но требовали более одного подтверждающего это источника, что обычно невозможно получить, если один из этих источников изначально совершил злодеяния.
Имперские чиновники «умели скрывать от общественности смущающую и противоречивую информацию». Они «препятствовали критической журналистике, используя законные полномочия по подавлению и манипулируя средствами массовой информации, обещая доступ, доходы от рекламы и личные отношения».
Помогал эвфемизм «Чрезвычайная ситуация». В послевоенный период его использовали, чтобы обойти юридические и финансовые последствия состояния войны, делигитимизировать антиколониальную борьбу и предотвратить вмешательство других стран. Этот эвфемизм был эффективен и внутри страны, поскольку миллионы британцев лишь время от времени обращали внимание на события в отдаленных уголках мира.
Однако люди обращали внимание на другое: в период с 1947 по 1984 год более четырех десятков стран обрели независимость от Великобритании.
Подробное исследование Линструма о влиянии деколонизации на Британию более детально описывает, как государственная пропаганда и секретность боролись за сокрытие реальности террора, который был основой империализма.
Буду несказанно благодарен если, зайдя однажды, останетесь с каналом навсегда.
Желающие поддержать канал, в ЧЕТВЁРТЫЙ раз поднимающийся из дзеновских руин, могут присылать донаты.
Номер карты Сбербанка — 2202 2068 8896 0247 (Александр Васильевич Ж.). Пожалуйста, сопроводите перевод сообщением: «Для Каморки».