Майское тёплое утро. Под дотошное чириканье воробьёв и ворчание галок просыпается двор. Деревья здесь как-то особенно напряжены: ветви ждут появления на свет своего потомства. Скоро, уже совсем скоро из набухших почек вылезут на свет проклюнувшиеся зелёные детки. Ветви ждут их, как ждёт мать своё дитя, томившееся в её чреве, чтобы вскормить потом набухшими от молока грУдями. Так и младенцы-листки «зелёное вымя матки» сосут (С. Есенин).
А вот и первый новорождённый. Он долго стремился сквозь почечные чешуйки, разрывая их на своём пути. Стремился к свету и свободе.
Малыш робко озирается вокруг.
-Сколько здесь света,- думает он, -а сколько красок и звуков! Какой чудный этот новый мир!
Мир встретил его по-доброму. Утренняя роса и капельки дождя поили чистой водой, материнские ветви питали живительным соком изнутри, солнышко ласкало и дарило своё тепло. Так листик и рос. Его резные листки-лапы с каждым днём становились всё больше, а налетавший временами ветер учил его быть крепким и выносливым.
К июлю Кленёнок стал совсем большим. И как всем большим детям, ему хотелось путешествий, странствий и узнавания мира.
Однажды он попросил Ветер:
- Возьми меня с собой, унеси в другие края, я хочу увидеть мир.
-Ну что ж,- решил ветер,- это можно.
Он напряг свои лёгкие, дунул что есть мочи и сорвал Кленёнка с ветки. Потом бережно подхватил его, и вместе они помчались над крышами домов. Листку было весело: ветер мягко качал его в потоке воздуха, то подкидывая вверх, то опуская вниз, будто они резвились на «Американских горках».
Да, большому ребёнку было весело, и не видел он, как с ветки, что породила его, скатилась вниз капля. Ветка плакала, прощаясь со своим малышом навсегда. А может, это была всего лишь капля дождя, а всё остальное-игра нашего воображения?
А Кленёнок летел всё вперёд и вперёд. Он любовался верхушками зелёных сосен и елей в лесах, смотрел, как извивается внизу голубая лента реки. Ветер опускал его ниже, и тогда листок вдыхал аромат полевых цветов. Своим буйством красок они переплетались в причудливый узор мягкого ковра. Стрекотание стрекоз, жужжание шмелей и порхание бабочек-всё это впервые видел Кленёнок. Это был пьянящий дурман и очарование миром.
Ветер же мчал его дальше.
Однажды они пролетали над озером. Оно лежало внизу и сверкало в лучах солнца, как драгоценный камень после огранки. Ветер бесшумно опустил Кленёнка рядом с водной гладью. Вокруг было тихо, и только голубое небо с ватными облаками отражалось в зеркальной поверхности.
Вдруг листок увидел недалеко от берега прекрасное существо. Это была белая птица с какой-то царственной грацией. Её тонкая, стройная шея высоко возвышалась над водой, белое оперение слепило своей чистотой.
Кленёнок не смог сдержать навалившегося на него восхищения.
-Кто это?- спросил он у Ветра.
-Это белая цапля, очень капризная особа!
-Как же она прекрасна!- трепеща уголками, шептал листок
-Да, хороша,- согласился Ветер,- но нам пора следовать дальше.
Кленёнок в первый раз понял, что он не в силах отсюда улететь. Птица поразила его в самое кленёночье сердце.
-Я не могу,- сказал он ветру,- лети дальше один.
-Ну что ж, прощай! Может, на обратном пути увидимся,- крикнул ему тот и умчался вдаль, оставляя после себя лишь лёгкое шевеление травы возле озера да мягкую рябь на нём самом.
А Кленёнок остался. Казалось, он забыл всё вокруг и любовался только птицей. Ему хотелось быть рядом с ней. И листик попытался добраться до воды, чтобы доплыть до цапли. Травинки будто услышали его мольбу: они низко-низко наклонились к земле, потом выпрямились и подбросили листик вверх. Он приземлился уже на воде.
-Спасибо, травинки, -прошептал им он.
А вода подтолкнула его к Цапле. Вот она, уже совсем рядом. Боже, какая красавица!
Но красавица не обращала на Кленёнка никакого внимания. Она горделиво озиралась вокруг, выискивая очередное насекомое или лягушку. Случайно своим клювом она схватила с поверхности воды листик, но, распробовав, выбросила назад. А он так жаждал её ласки и внимания. Вскоре птица вспорхнула и улетела.
Кленёнок остался один. Один в чужом месте. Рядом не было друга-ветра, и никто не мог помочь ему выбраться из озера.
Солнце уже давно скрылось: после утомительной работы - светить и греть - и оно уходит спать. Алая полоска его прощальным поцелуем осветила верхушки леса вдали.
Сердце Кленёнка съедали боль и страдание. Он думал о птице, и лишь надежда на утреннюю встречу поддерживала его.
Но Цапля не прилетела. Ни на следующий день, ни после.
Кленёнок страдал. Теперь палящие лучи солнца жгли его, и ожоги вздувались красными волдырями возле резных краёв. Воды озера охлаждали листик прозрачными брызгами, пытаясь смягчить его боль.
Кленёнок страдал. Он умирал.
Следующим утром озеро своими маленькими рябыми волнами подталкивало к берегу свёрнутый в кокон, пепельно-коричневый комочек, весь обуглившийся у краёв. Травинки хотели унести его дальше, но при прикосновении к нему тот рассыпался.
Вот и всё!
Но тут налетел Ветер. Он подхватил прах Кленёнка и унёс с собой. Далеко. Туда, где нет холода и боли, где нет равнодушия и страданий. Туда, где Кленёнка ждал его последний дом.