ГЛАВА 11. ДЕТСКИЙ САД - ЯСЕЛЬНАЯ ГРУППА
Эх, детство! Вот весёлая пора!
И никаких тебе забот и огорчений.
Беспечная, счастливая игра
И ожиданье новых приключений.
Как быстро пролетят все эти дни!
И годы так промчатся – не заметишь…
Уж не вернутся никогда они
И многих, с кем дружил, уже не встретишь.
Но всё же, это где-то впереди.
Ну, а пока – безудержность, беспечность…
Играй, люби друзей, и погоди
Осознавать сей жизни быстротечность…
(Отшельник)
...- Девчонки-печенки, съели поросёнка! - дразнился Кусико, наблюдая за спором двух своих сестер - Кусинды и Люсики.
- Кто так обзывается, тот сам так называется, - отвечала ему Кусинда.
- Ты, ты, ты! Тебя затыкали коты. А на пустой дорожке – серые кошки, - вторила сестре Люсика...
... Наша ясельная группа котят решила поспорить, кого первого заберут новые хозяева в новую семью. Зачинщиком, как ни странно, стала зашедшая в гости посмотреть на "мелких", как она их называла, и смотрящая на них свысока своего старшинства, щеня Джуна.
Плотно позавтракав, насосавшись молока, Джуна решила зайти в дом и посмотреть, как подросли котята. Малыши сидели одни в своей, похожей на детский манеж, клетке. Люсинда отошла по своим кошачьим делам на двор - оправиться и немного размяться и подышать. Котята, отвалившись от материнских сосков, как насосавшиеся пиявочки, заснули каждый там, где и лежал, вкусно причмокивая во сне испачканными молоком ротиками.
Кусико во сне, видимо, охотился. Его лапки беспокойно шевелились, а хвостик дергался из стороны в сторону. Люсика и Кусинда спали, положив головки друг на друга, иногда вздрагивая во сне и потягиваясь.
Джуна хотела подойти незаметно и напугать всю троицу. Поэтому ползла на брюхе от самой двери, поскуливая от нетерпения. Ползти было трудно. Ее зад, как назло, не желал прижиматься к полу, как Джуна ни старалась. Перебирая передними лапками и скользя подбородком по полу, она приближалась к клетке с тремя ничего не подозревающими котятами. Хвостик маячил на задранной кверху попке, напоминая маятник метронома.
Сопя от старания, она вываливала свой маленький язычок набок и всеми силами старалась не разбудить потенциальных жертв, норовя устроить приличный шухер громким и внезапным лаем.
Наконец она доползла, вытерла мокрый нос передней лапой, чихнула, почесалась задней и решила, что пора пугать. Джуна фыркнула, изобразила рычание и, видя, что на нее никто не реагирует, тихонько гавкнула.
Котята продолжали крепко спать. Тогда Джуна сунула мокрый нос прямо в клетку, обнюхала каждого по очереди и выдала: "Ябеда-корябеда, турецкий барабан. Кто на нем играет? Противный таракан!"
Кусико открыл один глаз. Прямо перед глазом маячил черный собачий нос, пахнущий молоком и шумно дышащий прямо ему в физиономию.
- Ой, - сказал он и открыл второй глаз.
Ничего не изменилось, только собачья морда стала в два раза больше.
- Ты фто?! - крикнул он. - Фто ты сюда флезла? Ты фто, не фидиф, фто мы фпим?
Джуне очень хотелось пошалить, поэтому она не только не высунула нос из клетки, а вообще засунула в нее полголовы и начала носом толкать Кусико прямо в толстый бочок.
- Я сейчас маму позову, если не вылезешь! - повернувшись к незванному носу попкой, Кусико, упираясь лапками, стал пытаться вытеснить морду из клетки. - Я - мамин защитник! Самый сильный! Самый смелый! Мааааамаааааа!..
- Ябеда-корябеда, зеленый огурец: никто с ним не играет, никто его не ест, - протявкал нос с глазами. - Зови, зови, она все равно тебя не слышит. Ей там тетя Алиса рассказывает о моде на хвосты сезона "весна-лето" . Вашей маме сейчас не до вас. А меня первую заберут в новый дом, потому, что я старшая и уже большая! А вы еще долго ждать будете, потому, что вы совсем маленькие! А я вооооон какая большая! У меня голова в вашу клетку даже не влезает! Вот какая я огромная! Я скоро вырасту с большой дом! Или даже больше соседского Джуманджи! И меня вообще возьмут самые лучшие хозяева на свете! Вот!
Кусико стало обидно и он захныкал.
- Плакса, вакса, гуталин – на носу горячий блин! - продолжала дразниться морда в клетке. - Может выйдешь? Поиграем! Побегаем! Я тебе будку покажу! Большую, не то, что ваша клетка! Матрасик из сена мягкий и не дует! А у вас тут щели одни!
Проснулись сестрички.
- Ой, фтрафная мойда! - закричала Люсика, увидев собачий нос.
- Пофла отсюда, фобака фтрафная! - смело поддержала сестру Кусинда. - Я фейчаф тебя кааааак укуфу за ноф!
У Кусико тут же высохли слезы. Как это? Его в угрозах обошла его же сестра! Не бывать такому! Папа говорил, что он будущий защитник, а тут какая-то девчонка, хоть и его сестра, пытается вылезти вперед!
- Тихо, мелюфга! - повысил он голос на сестер. - Я фам с ней рафберусь! Ну, чефо прифла? Гофори!
- Я и говорю, - затявкала Джуна! - говорю, что долго вам тут в манеже сидеть! Меня первую возьмут. Потому, что я большая и старшая!
- Повторюшка, дядя хрюшка, всю помойку облизала и спасибо не сказала, а в помойке водолаз тебя съел, а меня спас! - в два голоса закричали девчонки. - Ты уже это говорила, мы все слышали! И хватит воображать! Воображала первый сорт собиралась на курорт, а с курорта приезжала – еще больше воображала!
- И все неправда, - мяукала Кусинда, - и совсем не тебя первую возьмут, а нас! Мы маленькие, незаметные, много места не занимаем, едим мало и тихие! А ты вырастешь большая и толстая, и станешь много есть, и ещё лаять будешь. А люди не любят, когда шумно и кто-то кроме них много ест.
Джуна насупилась, вытащила морду из клетки и села на попку.
- Вредина-вредина! До дырки проедена, кое-как одета, твоя песня спета! - тявкнула она Кусинде в ответ.
Ей стало грустно, и она задумалась, а вдруг и вправду их первыми возьмут за то, что они маленькие, не лают и мало едят... Глазки у Джуны от мысленной активности сошлись на носике. Так проще было сосредоточиться. Думала она ровно 5 секунд. Потом на нос села муха и прогнала мысль.
Джуна фыркнула, чихнула и пошла вокруг клетки заглянуть в манеж с другой стороны. Вдруг там ее лучше примут. Там оказались одни пруться, входа больше не было. Джуна начала совать носик то между одними прутьями, то между другими, надеясь, что где-нибудь он все-таки пролезет.
- Не суй свой нос в чужой вопрос, а то барбос откусит нос! - заметила ее маневр Люсика.
И дала ей по носу маленькой лапкой. Когтики были тоже очень маленькими, но весьма острыми. Нос исчез.
- Дурочка-снегурочка лежала на печи, ела кирпичи! - обиделась на нее Джуна. - Ты что, не видишь? Я сама барбос! Я же собака!
"Глупая мелюзга! - подумала она. - Ничего не понимают в колбасных обрезках! Ну и пусть тут сидят, а я пойду лучше петуху расскажу, что меня первую заберут."
Гордо повернувшись к котятам спиной она прошествовала на улицу искать петуха Ярика.
- Обзывала хвост поджала и под лавку убежала, а под лавкой крокодил ее живо проглотил! - неслось ей вослед из манежика.
- А вдруг и правда ее первую возьмут? - захныкала Люсинда.
Ее боевой пыл значительно уменьшился, когда объект дразнилок исчез.
- И ничего ее не возьмут! Подумаешь, мадам Фуфу залезла в трубу, труба трещит, мадам пищит! Меня возьмут! Я самая красивая! И самая умная!
- Почему это ты? - поинтересовался Кусико. - Я старший и еще я мальчик, а это завсегда лучше, чем глупые девчонки! А еще у меня шерсть, как у папы! А мой папа - великий самурай! А вы и не похожи на него, воображалки!
- Командир полка - нос до потолка, уши до дверей, а сам, как муравей! - закричали хором девчонки. - Наш папа - общий, а не твой! Мы тоже самурайки! А еще мы на маму похожи, потому, что она нас больше любит, чем тебя!
Кусико не вынес такого оскорбления и надавал сестрам по ушам.
- Девчонкам полагается молчать, когда говорит мужчина! - изрёк он важно, пытаясь выглядеть при этом как его отец. Папу бы никто не посмел так оскорблять. Папа был строгим и важным. Его все уважали и боялись.
- У меня вырастут вооооот такие мечи на лапах! - Кусико раздвинул лапки как только смог широко и плюхнулся на пузико.
- Ха-ха-ха! - зашлись сестры. - Кто хвалится, тот в яму провалится! Моряк, с печки бряк, растянулся, как червяк: руки-ноги - на пороге, голова - на дороге!
У Кусико от обиды и позорного падения на глазах у девчонок затряслась нижняя губка.
- Я все папе расскажу про вас! - пообещал он скривив ротик и всхлипывая. - Он вас накажет и поставит в угол!
- Мокли-чокли, у тебя глаза намокли. Если долго будешь плакать, ты лягушкой станешь квакать! - продолжала дразниться Кусинда.
Люсика замолчала. Ей стало жалко брата. И зачем они его дразнят? Он хороший. Он их защищать должен, когда вырастет. И они его любят все равно, хоть и дразнят. Наверное они неправильно поступают, и если мама узнает, то она будет недовольна их поведением.
- Кусико наш - богатырь, на носу вскочил волдырь! - не унималась Кусинда. - Кусико - косой, подавился колбасой!
- Ладно, хватит дразниться! - одернула ее Люсика. - Ты что, не видишь, он плачет уже! Мы должны дружить, а не ругаться. Он наш братик. Мы его должны любить, а не обижать.
Кусинда подумала и кивнула.
- Ладно, больше не будем его дразнить и обижать. А кого тогда? Тетю Мурысю? Дядю Васю? Кого?
- А почему обязательно нужно кого-то дразнить? - поинтересовалась Люсика. - Просто со всеми дружить разве не лучше? Все тебя любить будут, потому, что ты хорошая и не дразнишься.
- Но это же так интересно - дразниться! А так просто сидеть в клетке - скучно! - промяукала Кусинда. - Пойдем лучше Кусю за усы подергаем. Он очень этого не любит, - прошептала она заговорщицки. И стала подбираться к отвернувшемуся в угол всхлипывающему Кусико с левой стороны.
- Кусинда, не надо! - закричала Люсика. - Оставь его в покое! Кусико, она сейчас тебя за усы дернет, берегись!
- Предательница! - зашипела на нее Кусинда. - Девочка-подлиза, кланяйся до низа! Подлизывайся, улыбайся и одна оставайся!
Кусико развернулся из угла и отвесил разошедшейся вконец Кусинде тумака.
- Все, баста! - произнес он строго. - С сегодняшнего дня мы будем вести себя прилично. Не ругаться, не обзываться, не драться. Будем послушными и вежливыми, как хочет мама. Иначе нас никогда никто не возьмет к себе домой! Таких грубых и невоспитанных котят. Кому нужны обзывалы и драчуны? Никому!
Кусико поднял хвостик вверх и стал ходить кругами, как обычно делал папа, когда кому-то пытался что-либо втолковать. Девчонки присмирели и даже закрыли ротики. Они лежали и крутили головками, следя за накручиванием спиралей вокруг них.
- Ну хватит кружить! - не выдержала Кусинда. - Ты нам всю голову набок скружил! Сядь уже!
- Да, Кусик, у нас уже головное кружение из-за тебя началось, - поддержала сестру Люсика. - Давай просто поговорим.
- Итак, - многозначительно произнес Кусико, - сейчас придет мама и она должна увидеть, что мы себя хорошо вели и никого не обижали. Думаю, что Джуна не проболтается. И дальше мы станем самыми лучшими, добрыми и ласковыми котятами. Мы всем покажем пример, как нужно себя вести. Будем учиться ходить в лоток, а не как сейчас писать и какать там, где приспичило, научимся вылизываться и перестанем кусаться и царапаться. Тогда люди увидят, что мы благовоспитанные хорошие котики - и всех нас разберут. И даже Джуну. Пусть даже ее первую заберут. Она и вправду самая старшая из нас. А потом не важно, кого из нас заберут первым. Какая разница?
- А когда нас разберут, мы больше никогда не встретимся? - со слезами в голосе спросила Люсика. - Мы же станем скучать друг по другу, а дома, куда нас заберут, могут находиться очень далеко друг от друга...
Люсика скривила мордочку и заплакала.
- Мы больше не встретимся, мы больше никогда не встретимся...
Глядя на нее завсхлипывала и Кусинда.
- Ну, совсем не обязательно... - подумав сказал Кусико. - Нам может очень повезти, и нас всех заберет кто-то один - самый добрый и лучший на свете человек! Тогда нам и разлучаться не придется!
- Давайте об этом мечтать все вместе! - предложила Кусинда. - Мама говорит, что если очень сильно чего-то захотеть, то оно может сбыться. Вдруг и наша мечта такая сильная, что сбудется?
- Давайте! - в один голос согласились Кусико и Люсика.
- Но сначала мы навсегда помиримся и больше никогда не станем друг друга обижать, - заметил Кусико.
- И никого другого тоже! - поддержала брата Люсика.
Котята сцепились хвостиками и все вместе произнесли известную всем деткам замирялку: "Мирись, мирись, мирись! И больше не дерись! А если будешь драться, то я буду кусаться!"...
...В это время Люсинда вернулась с прогулки, выслушав лекцию Алисы "о временах и нравах". Котята сидели спокойно на своих местах и пытались вылизывать свои шубки. Все было тихо, спокойно и благообразно. Люсинда улыбнулась просебя:" Какая же я счастливая мать! Как мне повезло с детишками! Никаких проблем! Какие они у меня молодцы!"
Она легла на бок и лапками подгребла котят поближе к налившимся молоком соскам. Особого предложения не потребовалось. Маленькие ротики враз присосались к молочной реке жизни, и наминая лапками мамин животик, с причмокиванием стали ужинать.
Вскоре в дом пришли остальные звери. И никто и подумать не мог, глядя на пасторальную картину кошки с котятами, что здесь тоже в недавнем прошлом разыгрывались нешуточные интриги и сражения за первенство. Почти как во взрослом мире...
В мире удачи, надежды и зла
Созданы мы, как одно, не делясь:
Брат и сестра – две руки, два крыла,
Солнце и небо, вода и земля!
Мы все обиды друг другу простим,
Беды разделим с тобой пополам.
Брат и сестра… Всё сумеем снести,
Всё, что судьба нам однажды дала!
Есть и друзья, и знакомые, но
Я им скажу, ничего не тая:
Брат и сестра на земле всё равно –
Две половинки единого «Я»!
Я – это ты, ты – это я.
Мы – две мечты, мы – два ручья,
Целое в вечной вселенной!
Ты – это я, я – это ты,
Как два ручья, как две мечты, -
Жизни одно направленье.
(Юрий Арестов)
(продолжение следует)
Фото - Интернет
