„Каждое слово имеет свои последствия. Каждое молчание тоже.“
Жан-Поль Сартр
Сегодня я хочу написать о том, что мне не дается. Несколько дней думала над темой этого откровения. Говорю – несколько дней, чувствую – всю жизнь. У меня есть слабость. Может остаток последствия травмы. Конечно, она далеко не одна, но поделиться захотелось определенной. Даже ни то, чтобы захотелось. Просто письмо – моя самая эффективная самотерапия, а значит и этот текст явит собой неплохую пилюлю.
Я часто срываюсь на крик. Тот, от кого мне передалась эта садистская привычка, уже не способен орать так, как порой это делаю я. Возможно многие набросятся на меня, посоветуют сходить на курсы по управлению гневом и всё такое. Поверьте, я думала об этом. Люди «во вне» знают меня как спокойного, рассудительного (местами мудрого) и очень осознанного человека. Но близкие, мда. Их зеркало показывает совершенно другую версию меня.
Возможно, советы про курсы пришлись бы кстати, но я обнаружила преинтереснейший факт. Раньше я совершенно не связывала его с моими «бурными» реакциями. Дело в том, что еще я не выношу молчания. Забавно, правда? Чем тяжелее мне выносить молчание, тем сильнее меня разрывает на крик. Чем громче я кричу, тем холоднее молчание. Эту связь я обнаружила, «споткнувшись» о слова психолога, а потом наткнулась на них в соцсетях.
Если Вас перестали слышать, станьте тише.
Мне очень понравилась эта фраза. А еще, она меня очень напугала. Я не умею. Я не умею быть тише, потому что очень боюсь молчания. Я боюсь его настолько, что все время ору. Эта «цепочка» звенит в голове, колит в груди и крутит живот.
Переварить подобные парадоксы всегда непросто, а пишу я об этом, чтобы на корню уничтожить стыд за собственную психологическую не идеальность с профессиональной точки зрения. Интересно, что появилось раньше во мне: моя приверженность слову или мой страх? Я – не фанат классической аналитики, просто скажу, что страх молчания в моем восприятии абсолютно идентичен страху отверженности. Именно поэтому я и расцениваю его как отголосок травмы, как неверную установку и искренне убеждена, если у кого-то есть схожие переплетения, то начинать надо не с «запрета» на крик, а с «принятия» молчания.
Главным местом, которое напомнило мне, что тишина – не конец света, стала библиотека. Если задуматься, рационализировать понятия молчания и тишины, то можно обнаружить, что они дают пространство для контакта с собой. Чтобы что-то выучить, мы не включаем музыку или мультфильмы. Когда мы читаем книги, нам не нужен шум. Когда слушаем кого-то или «идем» в медитацию/практику, мы отключаем внимание от лишних звуков. Любое взаимодействие с собой подразумевает тишину. Когда ум переполнен, у нас «шумит» в голове, требует освобождения, требует тишины.
Для многих в качестве иллюстрации покоя и умиротворения представится природная тишина под шум прибоя или на высоте в горах. Гармония, ощущение мира внутри и снаружи не просто выдерживает молчание, она его олицетворяет.
Есть ли закономерность в том, что я боюсь оставаться с собой, своими или чужими чувствами (если мы говорим о конфликтах) и пытаюсь всячески их заглушить, избегая молчания?
Я думаю, что она есть и абсолютно прямая. Крик заглушает в первую очередь меня. Внутри. Молчание обнажает. Неважно от кого исходит оно. Эта мысль возвращает к одному и тому же взаимодействию, к одной и той же проблеме, к одному и тому же человеку. К себе.
Мы всегда строим отношения только с собой.
Стоит задать вопрос: так на кого я кричу на самом деле? Кто и кем действительно отвергнут в момент чужого молчания? Не пытаюсь ли я заглушить себя и свои боли во время собственного ора? Ни отвергаю или не игнорирую ли я собственные чувства?
Чисто технически молчание способно сохранить в разы больше энергии, чем бесконечный звенящий вопль. При одном условии, собственно, оно всегда одно во всех случаях: осознанность.
Есть люди, которые молчанием закрываются, избегают того, что страшно. Это их способ непринятия и защиты. Для меня же он будет не экологичным до тех пор, пока не овладею им, как искусством. Крик – намного травматичнее, потому что способен закрыть человека от самого себя, напугать самого себя и убедить в том, что его невозможно принять. Курсы управления гневом – это чудесно, но намного целебнее осознать, какой части в себе мы так ужасаемся, стыдимся и которую настолько хотим изничтожить, что видим ее в других людях, как в страшном уродливом зеркале.
Еще сегодня я поняла, что в молчании рождается наблюдение. Летом прошлого года в библиотеке рядом со мной сидел мужчина, он по каким-то признакам отталкивал меня, казался небезопасным. Сегодня я вновь оказалась по соседству от этого мужчины. Размышляя о молчании, в тишине библиотечного зала, я остановилась и посмотрела на книги, с которыми он пришел. Это были учебники по алгебре, английскому языку за второй класс. Насколько быстро исчезло мое отторжение и негатив. Как искренне и вдохновляюще это было? Взрослый человек учился, не взирая ни на года, ни на мнение окружающих. А я боюсь замолчать. Стоило написать об этом. В тишине, можно узнать больше, чем в шуме и суматохе. Это касается как внешнего мира, так и внутреннего.