Есть такой анекдот:
Поймал Герасим Каштанку и ну ее топить! А она кричит:
— Ты что — придурок?! Ты же Тургенева с Чеховым перепутал!
Но Герасим был глухонемой и не слышал ее…
Так или приблизительно так произошло с союзом писателей 30 лет тому назад. Советский союз развалился, писатели остались, бесхозные перепуганные писатели долго делали вид, что ничего не изменилось.
Не изменилось ничего, за малым исключением. Писатели, памятуя о том, какими мощными возможностями и привилегиями обладали в прежние времена счастливые владельцы корочки “Член Союза писателей”, в срочном порядке переругались, разделились на группки и организовали свои собственные лилипутские союзики писателей. Но делить уже практически было нечего.
Поликлиники, дома отдыха и даже ЦДЛ (Центральный дом литераторов) быстро прогуляли, они ушли в чьи-то ловкие руки.
Союзы писателей оказались на мели, руководить стало нечем. Кроме…
Кроме самих себя. Поэтому Герасим все также упорно топил Каштанку, а Каштанка, изображая жертву, кричала “караул”. Но никто никого не слушал.
К нулевым все было потеряно, кроме чести.
С нулевых и по сегодняшний день все без исключения союзы писателей руководят собственным руководящим органом в рамках отведенной им государством жилплощади.
Скажем, сидит какой-нибудь себе писательский союзик в особняке на Поварской, в знаменитом доме Ростовых. Сидит в двух тесных комнатульках. В составе: председатель, секретарь и бухгалтер. Бухгалтер собирает взносы, деньги считает, секретарь отбивается от назойливых звонков членов союза, председатель встречается немногочисленными читателями, колесит по городам и весям, встречается с двумя с половиной местными членами его же союза, побираясь крохами региональных бюджетов.
Вот, собственно, все. Писатели означенного союза имеют право на то, чтобы раз в год голосовать за то, чтобы таковое положение вещей сохранялось и далее в том его виде, в котором оно и существует. Вчера, сегодня, завтра.
Каким словом мы назовем человека, который, если что и пишет, то это решительно не интересует никого, кроме автора?
Сумасшедший, идиот, и то, и другое (нужное подчеркнуть)?
Писатель имеет право сдавать вовремя взносы на то, чтобы снабжать всем необходимым председателя, его зама, бухгалтера и немногочисленных секретарей, которые участвуют в процедуре по принятию в союз новых членов и пилки крохотного писательского бюджета.
На сем права и обязанности писателя заканчиваются.
Пишет писатель что-либо, не пишет, пьет водку или работает где-либо, нуждается или давно умер, печатается или не печатается, никого, кроме писателя (или безутешной вдовы), все эти вопросы никого не особо не занимают.
Таким образом, как говорят реаниматологи, можно констатировать окончательную и бесповоротную смерть союза писателя, как некоего государственного института, возникшего в 30-е годы на заре строительства социализма и великого перелома.
Писатель в большинстве своем нынче - никто и ничто. Это – анахронизм. Это - винтаж. Даже профессии такой, как “писатель”, не существует. А если нет профессии, то нет и носителя.
Писатель в большинстве случаем – тот, у кого выходит книга. Его значимость и величина определяется значимостью издательства, в котором эта книга имела счастье появиться на свет, количеством рецензий, рекламных статей, упоминаний в соцсетях и появлении его величества писателя земли русской в масс-медиа.
К качеству текста это не имеет никого отношения. Писатель – это делитель и знаменатель. Важны его количественные показатели. Важен его числитель, знаменатель в большинстве случаев не нужен. Если его много везде и всюду, он – писатель.
Если немного, он соответственно ни то, ни сё. Чеховский персонаж, заблудившийся в жанрах, книгах, перепутавший автора и эпоху.
С таким же успехом не писатель своими силами может организовать кружок любителей художественного свиста, возглавить его и выступить перед собравшими с основными тезисами по его развитию и оптимизации!
Последние писатели вымерли, как мамонты, лет этак 30 тому назад, когда собственно и развалился СССР.
Даром, что СССР не всегда был ласков, как пастырь к своим овцам, к своим членам. Он их порой осуждал, клеймил, ссылал, отчислял, уничтожал. Но!
Союз писателей никогда не был равнодушен к своим подопечным. Вот, пожалуй, главный лейтмотив этого текста.
Писатели были в деле, союз писателей был в курсе.
Существовала некая среда, в которой обитали эти существа. Их любили или ненавидели, но принимали в расчет. Пусть даже топили, как Герасим злосчастную Каштанку.
Для того, чтобы возбудить ненависть к себе председателя союза писателей, сегодня нужно стать, наверное, иноагентом. Тогда тебя по крайней мере заметят. И дружно осудят.
И это здорово.
По крайней мере, если и не прочтут, то и не забудут. Ныне и во веки веков.
А вот эти, нынешние, кто они? Что они пишут? Скажи, Герасим!
Для поддержки и развития канала:
4377 7237 4642 8931 tinkoff
кошелёк юмани:
41001364992514