На турбазе у нас было два основных занятия: выпивка и сигареты (зачеркнуто) прогулки и пляж. Часто мы гуляли по горам, заросшим густым для наших мест лесом. Там Боба вольноотпущенный с поводка бегал среди кустов и деревьев, Диман пытался обучить его команде: «ищи машрумы!»
На английском mushroom – это гриб. Но то ли машрумов не попадалось, то ли Боба не очень владел английским, а дрессировщик из Димана был так себе, короче, грибов Боба не искал.
Его любимым занятием было освобождать от веток какое-нибудь дерево. Если нам хотелось покурить на полянке с чудесным видом на Волгу, мы просто трясли перед Бобьим носом веткой какого-нибудь дерева, после чего ветка бывала атакована и можно было спокойно валяться или даже задремать, будучи абсолютно уверенным, что, проснувшись, найдешь Бобу у того же самого дерева, занятого делом.
Другим местом прогулок были перелески вокруг озера, которые, к огромному сожалению, были сильно загажены фестивальным мусором, и буквально представляли собой свалку. Поэтому там мы в основном бродили по дорожкам. Спускались с горы на прогулку или на пляж мы всегда следующим образом. Я держал Бобу наверху горы, откуда вниз вела довольно крутая деревянная лестница. Диман уходил вниз. По крику о готовности я кидал повод, и Боба мчался восторженно в сторону озера. Задачей Димана было наступить на поводок и быстро подхватить его. Поймать самого Бобу не было ни малейшего шанса. Как я уже говорил, команда «рядом» Бобе была чужда абсолютно, а водоемы чудовищно манили и возбуждали его, поэтому наш выработанный практикой способ оказался и единственно возможным.
Пляж имелся в двух вариантах. Ближний в пяти минутах от лестницы на озере, и дальний – минутах в двадцати на Волге. Понятное дело, на ближний мы ходили чаще. Дополнительным плюсом было то, что озеро не слишком большое и Бобу можно было покойно отпускать купаться одного: он всегда находился в прямой видимости, и доплыть до него нам коренным Волжанам было делом десяти секунд. Мы курили, развалившись на пляже, ели яблоки, Боба неутомимо штурмовал озеро. Периодически мы его вытаскивали из воды и привязывали к дереву отдохнуть и обсохнуть. Боба трясся, разбрасывал вокруг себя веером капли воды, и хотел опять купаться.
Однажды на озеро, где мы по обыкновению тусили, местный пастух пригнал стадо. То ли хотел напоить, то ли просто мимо провести. Это была не очень хорошая идея. Боба моментально выскочил из воды и погнался за ближайшей коровой. Корова принялась убегать, увлекая за собой в стадном чувстве еще парочку. Через секунду к веселью присоединился Диман, схвативший здоровенную, не догрызанную Бобой, ветку. Мне оставалось лишь наблюдать безумную вакханалию, когда эти двое носились по пляжу, разгоняя многочисленный крупный рогатый скот.
Коров было не особенно жалко, а пастуха так вообще, ибо нефиг гонять коров на пляжи, где люди отдыхают. Представьте, лежите вы так себе с книжечкой, нацепив панамку, или там темные очки, радуетесь теплому летнему денечку, отпуску, или чему там еще, и тут все пространство над вашей головой заполняют животы, хвосты и копыта. А бонусом идут запах, грязь, да вечные спутники копытных – насекомые. Такое себе впечатление.
Бобу и Димана необычайно вдохновляло и радовало, что огромные коровы (уже не помню, были ли там быки, возможно, нет) бодро разбегаются от них, и веселье продолжалось несколько минут, пока, наконец, подъехавший на лошади откуда то с опозданием пастух не отогнал стадо от пляжа. Мои друганы со счастливыми лицами и мордами принеслись к нашим покрывалам, возбужденные и гордые. Клянусь, мне даже казалось, что они обмениваются впечатлениями: «видал как я их?!!», «а я, видел как я ее за ногу чуть не схватил?!!!» Даже не знаю, что было бы, если бы стадо охраняли собаки, вероятно, так весело это бы для нас не закончилось, но нам повезло, а пастух более коров на наш пляж не пригонял, ограничиваясь посещением противоположного берега озера.
Там Бобе на них было абсолютно пофиг, магические брызги снова увлекали и волновали его.
Вскоре мы облазали с Бобой все окрестности, перекупались во всех близлежащих водоемах, перележали на всех полянках, перегрызли сотню веточек, и даже нашли немного земляники и ежевики. Боба по-прежнему не уважал сухой корм, поэтому мне приходилось варить ему гречневые и рисовые каши, проводя время на коммунальной кухне в обществе турбазовых домохозяек. Они как-то попривыкли к Бобе, дети к нему частенько походили погладить и поглазеть. Фумигатор со своей дикой собаченцией по-прежнему злобно шипели за нашими спинами. Книжки читались, сигареты курились. Лето пробегало привычным спринтом.
Однажды мы обнаружили, что у нас закончилась водка, и поперлись с Диманом за пять с лишним километров пешком в поселок. Не то, чтобы она составляла ежедневную потребность, но отпуск подходил к концу, и нам хотелось немного отметить это дело. Это был самый долгий на тот момент Бобий пеший переход. Да и нам досталось без привычки так много ходить.
Вернувшись, Боба сразу отправился спать. У него на турбазе на этот счет обнаружилась смешная привычка. Стаффовладельцы знают, достаточно взять собаку один раз в кровать и все, кровать становится для него разрешенным местом, с того момента он полагает, что вполне законно имеет право претендовать на лежание в ней. Я тогда этого не подозревал, Диман – тем более, и как-то, уже не помню, то ли ночью было холодно, то ли шла гроза, я пустил Бобу в ноги, в кровать. Разумеется, я постелил какое-то старое одеяло, и утрамбовал молодую тушку поближе к своим пяткам. Боба на следующий же день отправился в кровать, и был весьма удивлен снова возникшим запретом. Возмущаться эдакой сегрегацией он не имел возможности. На тот момент он уже однажды пытался показать характер, получил моральный и физический отпор, и более никогда подобного себе не позволял.
Зато Боба прекрасно понимал, что там, где нельзя пройти напором и силой, всегда можно попробовать хитрость и упорство. Однажды оставив его днем в домике, мы пошли готовить обед, и, вернувшись за забытой тушенкой, я обнаружил Бобу валяющимся на моей кровати, правда аккуратно с краю в ногах.
Я поругался на него, выпроводил вон, и почти забыл об этом. Если б не Диман, обнаруживший его в кровати на следующий день, зайдя пополнить запас сигарет. Боба был немного подвергнут критике и вернут в «предбанник» домика, где имел шикарную, кстати, подстилку. Все было бесполезно. Максимум, чего удалось добиться от хитрого пса, это что он ретировался обратно, когда слышал открывающуюся дверь. Но шерсть и следы на кровати выдавали там только что произошедшее нарушение дисциплины.
Поймите нас с Диманом, мы, отнюдь, не дрессировщики, а довольно безалаберные парни, возраста слегка за двадцать. Боба нам очень нравился и наказывать его не хотелось, провинность была явно не такой уж существенной, а заниматься воспитанием любимца на отдыхе не было вообще никакого желания. Короче кончилось все тем, что Боба стал лазать на кровать каждый раз, когда мы оставляли его в домике, и слазать при нашем возвращении. Мы с Диманом шутили, что если стоять возле домика и просто открывать/закрывать дверь, тот Боба будет старательно запрыгивать на кровать и слазать с нее без передыху.
Но я опять, похоже, отвлекся, в общем, Бобу мы оставили залазать на кровать, а сами, выпив по рюмке, пошли посидеть к костру.
Продолжение следует
(с) Александр Елисеев, 2019
#eliseevbooks_пробобу