Эксперты уверены, что толки об отмене моратория на смертную казнь – популистская позиция, которая не снизит опасность террористических атак, но может привести к ужесточению наказания еще и по другим статьям Уголовного кодекса России.
На фоне теракта в московском «Крокус Сити Холле» комитет Госдумы по безопасности и противодействию коррупции инициировал обсуждение поправок в законодательство в сфере миграционной политики совместно с замглавы МВД Игорем Зубовым. В комитете уверены, что «поправок будет много». И это неслучайно – по данным Генпрокуратуры России, за 2023 год количество преступлений, совершенных мигрантами, выросло на 75%.
Однако не все «официальные лица» считают, что решение «мигрантского вопроса» снизит опасность террористических атак внутри страны. Так, например, замглавы Совета безопасности России Дмитрий Медведев заявлял о необходимости «уничтожить» стрелков «Крокуса», а лидер ЛДПР Леонид Слуцкий призывал отменить мораторий на смертную казнь после теракта.
В общем, дискуссия о пересмотре «высшей меры» назрела. «Вечерняя Казань» поговорила с политологами, юристами и политиками о том, как происходила либерализация смертной казни в России, чем может обернуться ее введение сегодня и также кто стал последним «смертником» Татарстана.
Совет Европы – 1996
Перед развалом СССР в стране насчитывалось около 30 преступлений, по которым к осужденному применялась смертная казнь. Среди них, например, измена Родине, шпионаж или убийство при отягчающих обстоятельствах, а также дезертирство в военное время и другие.
«Послабления» в наказании для преступников начались в 1996 году, когда Россия вступила в Совет Европы, обязавшись уйти от смертной казни и принять закон, отменяющий «высшую меру». В мае этого же года президент страны Борис Ельцин подписал указ «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы». Тогда и был введен мораторий на смертную казнь.
Уже с января 1997 года в стране утвердили новый Уголовный кодекс, который предполагает применение смертной казни лишь по особо тяжким преступлениям:
– по второй части статьи 105 – «квалифицированный состав убийства»;
– по статье 277 – «посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля»;
– по статье 295 – «посягательство на жизнь судьи либо следователя»;
– по статье 317 – «посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов»;
– по статье 357 – «геноцид».
Всех приговоренных к «высшей мере» в порядке помилования приговаривали к пожизненному либо 25 годам заключения.
В апреле 1996 года был подписан Протокол № 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, по которому Россия взяла на себя обязательства уйти от смертной казни. Но документ так и не был ратифицирован Госдумой, то есть фактически он не вступил в силу.
Однако его действительность обеспечивало подписание Россией Венской Конвенции о международных договорах — она запрещала государствам принимать решения против объекта или цели подписанного, но еще не ратифицированного договора.
В 1999 году Конституционный суд России вынес запрет на смертные приговоры до создания в каждом регионе России суда присяжных. Расстрелять осужденных в России по этому запрету можно было только по вышеуказанным статьям и только по решению суда присяжных.
В 2010 году в каждом регионе России уже начинал действовать суд с присяжными заседателями, однако в ноябре 2009 года Конституционный суд России продлил мораторий на смертную казнь, но уже до момента ратификации Протокола № 6.
В ноябре 2022 года председатель Конституционного суда РФ Валерий Зорькин публично заявил, что возвращение к смертной казни возможно лишь в случае изменения Конституции.
Спустя три месяца, в феврале 2023 года, президент России Владимир Путин подписал закон о выходе страны из Конвенции по защите прав человека и основных свобод, однако Протокол № 6 остаётся подписанным.
Последний расстрелянный
Последним татарстанским заключенным, приговоренным к смертной казни, стал Андрей Шпагонов — его расстреляли в декабре 1995 года.
Само же преступление произошло в апреле 1992 года в здании Управления специальной связи Татарстана — это одна из самых первых секретных служб республики, а ее сотрудники напрямую подчинялись президенту страны.
Однако в 90-х, как и во многих других госучреждениях, в управлении творился хаос. Суд признал Шпагонова виновным в убийстве девяти человек — выяснилось, что он являлся бывшим сотрудником этой организации и в день преступления заявился в здание по улице Камала с водкой.
Шпагонов напоил своих бывших коллег — двоих зарезал, семерых застрелил. Затем он ограбил здание, погрузив 67 похищенных пистолетов в кузов «ЗИЛа», после чего облил все бензином и поджег. Однако один человек на месте преступления все же оказался жив — Ляля Фарзеева узнала убийцу и дала против него показания, благодаря чему преступника смогли задержать. С места преступления он скрылся пешком, так как не смог завести машину.
Что думают эксперты об отмене моратория?
- Я просто не понимаю, что это (введение смертной казни. — «ВК») изменит. Те, кто ратуют за смертную казнь, — это во многом популистский шаг: «А, вот, у нас случилось, а давайте мы кровь за кровь, жизнь за жизнь». Но ведь это не изменит ситуацию: ни криминогенную, ни угрозу терроризма не уменьшит — практического свойства в этом ноль. Еще раз: это не изменит ни криминогенную ситуацию, ни опасность террористических атак — и то и другое зависит не от наличия или отсутствия смертной казни, а от многих других причин. От профилактической работы, от уровня удовлетворенности жизнью, благосостояния, если иметь в виду какие-то имущественные преступления криминальные. Что касается террористической деятельности, то она во всем мире существует — везде существует такая угроза, вне зависимости от того, есть во Франции смертная казнь или нет, — заявил политолог, член Общественной палаты Татарстана Юрий Алаев.
Эксперт также подчеркнул, что терроризм обусловлен борьбой радикальных идеологий с остальным миром, который, по мнению этих людей, живет в агрессии и должен понести наказание. Вторая причина терроризма — выгода от террора для какой-либо страны, общины, группировки.
Что же касается траты бюджетных средств на содержание заключенных, то Алаев уверяет, что колонии окупают сами себя:
— Эту проблему в свое время решил Сталин раз и навсегда: содержание заключенных перекладывается на самих заключенных — иди работай! Создавай добавленную стоимость — и ты покроешь затраты на свое содержание, с лихвой причем покроешь, — продолжил политолог.
В качестве примера Юрий Алаев привел создание запорных арматур для канализационных сетей. Почти все они, по словам эксперта, производятся в колониях.
— С точки зрения юриста, конечно, мораторий никак нельзя отменять, потому что введение смертной казни количество преступлений не уменьшит. Была у нас смертная казнь в советские времена — от этого что, меньше преступлений было, что ли? Нет, конечно. Речь ведь не о мере наказания, а о неотвратимости наказания. Я, честно говоря, далек от мысли, что там они на курорте находятся. В тех условиях легче пулю в лоб и на этом все закончить. Может, как простой обыватель, я бы согласился, что такие люди (стрелки «Крокуса». — «ВК») жить не должны, на них уходят налоги и так далее. Но мы кого хотим напугать смертной казнью? Человека, который себя бомбой обвязывает и идет на верную смерть? Если из этой точки зрения исходить, актуальность вопроса о введении смертной казни улетучивается автоматически — и я думаю, что возврат к ней не совсем хорошая идея, — заявил в разговоре с журналистом «Вечерней Казани» адвокат Лаврентий Сичинава.
Он также привел пример фатальной судебной ошибки: по делу Чикатило был расстрелян Кравченко, который «вынужденно себя оговорил» — и к серийным убийствам никакого отношения не имел.
— Вообще главная задача отмены этого моратория в том, чтобы террористы боялись совершать преступления. И вопрос надо очень хорошо проработать со специалистами в области психики, потому что неизвестно, что их будет пугать больше — пожизненное нахождение в одиночной камере или все-таки расстрел. Ведь большая часть этих нелюдей зомбированы — и зомбированы так, что именно смерть их поведет в рай, — поделился с изданием Руслан Юсупов, депутат Казанской городской думы, руководитель татарстанского отделения ЛДПР.
Собеседник убежден, что для предотвращения преступлений необходимо больше работать с молодежью.
— Я к этой инициативе (возможной отмене моратория на смертную казнь. — «ВК») отношусь отрицательно, поскольку полагаю, что пожизненное лишение свободы, которое является сейчас высшей мерой наказания и применяется в уголовном законодательстве Российской Федерации, само по себе является суровым наказанием. Оно не менее тяжкое, чем смертная казнь, потому что на протяжении всей жизни лица, совершившие тяжкие преступления, вынуждены находиться в очень суровых условиях. Нет никакой необходимости для возвращения института смертной казни. Кроме того, ни в одной правовой системе мира не бывает без ошибок — человеческий фактор никто не отменял, — поделился адвокат Ильшат Гильманов.
Против введения смертной казни высказался также и депутат Госсовета Татарстана от Партии Роста Руслан Нигматулин. Собеседник назвал дискуссию об отмене моратория эмоциональным решением, но подобные инициативы необходимо принимать с холодной головой.
— Россия долго шла к отмене смертной казни. Это было достижением гражданского общества. В пользу моратория много аргументов.
Главный из них — вероятность ошибки, следственной и судебной: после исполнения приговора ее уже не исправишь. Если казнь вернут на этой волне, мы можем получить дальнейшее ужесточение уголовного наказания и по другим видам преступлений. Смерть не исправляет самих преступников, не возвращает к жизни жертв преступлений, не облегчает боль пострадавших и близких. Казнь никак не влияет на террористов-смертников. Специалисты говорят, что это и не снижает риск преступлений в целом. Напротив, у тех, кто их совершает, появляется больше «аргументов» не оставлять свидетелей в живых, — рассказал депутат.
Чуть менее радикально об отмене смертной казни высказался депутат республиканского Госсовета от КПРФ Николай Атласов. Собеседник считает, что «если и вводить смертную казнь, то в отношении террористов и педофилов». Однако злоупотреблять этой мерой не стоит, уверен Атласов, поскольку всегда есть риск казнить невиновных.
— Для начала нужно ввести жесткий регламент в системе правосудия, исключающий ошибки. <…> Я вообще считаю, что есть другие формы наказания – вполне себе тяжелые – пожизненное заключение. Со смертной казнью нужно проявлять повышенную осторожность, — заключил собеседник.
При этом Николай Атласов называет обсуждения вокруг возвращения смертной казни эмоциональным и сложным вопросом.
Автор материала: Андрей Мартыгин