У Дениса Драгунского в Сети всегда многолюдно. Особенно когда он задает острые вопросы. А он их регулярно задает. И вот там случилось обсуждение профессий. Сколько их человек меняет за свою жизнь? Там в комментах говорились разнообразные банальности, типа того, что не важно сколько ты сменишь профессий, главное научиться учиться. Говорилось, что в новые времена человек уже не так крепко связан с приобретенной профессией, он ее может сменить много раз, и это правда. Ну и главный тезис: вообще не важно какая профессия и какое образование получены, все равно придется переучиваться. Денис Драгунский так не считает: «Тот факт, что человеку почти обязательно в течение жизни придется менять профессию, не отменяет того факта, что все-таки надо освоить хоть какую-то. А то получится и вовсе смешно: переквалифицироваться умею, а квалификации нет» (ссылка в первом комменте).
Я думаю, что первая профессия — самая важная. И не потому, что она останется единственной на всю жизнь. Нет, не останется, но она как родной язык. Он практически всегда один (реальных билингв очень мало, у них даже мозг иначе устроен). Потом ты сможешь (или не сможешь) выучить еще несколько языков, но стихи писать все равно будешь на родном. А это и значит, что ты с этим языком связан кровно. (Исключения я знаю, некоторые английские стихи Бродского или Набокова даже люблю, но сравнить с русскими — не могу.)
За свою уже долгую жизнь, я сменил много профессий и занятий. Причем «сменил» — это как раз неточно. Я как-то ими обрастал. Возникали ветки, побеги, потом какие-то оставались, какие-то отмирали. Но мое первое образование — математик, и первая профессия — программист, которые я получил в юности, остаются каким-то своего рода стволом. Все через них, благодаря им.
Постепенно к ним добавилась еще и русская литература. Но, даже размышляя о литературе, я как-то поверяю свои ощущения первыми знаниями и навыками. Ощущения — это не знания. Это другое. Это не умение что-то измерить, сравнить, перечислить, даже и предсказать. Это чувство: вот это верно и туда стоит двинуться, а вот это «просто ерунда» и на нее не стоит тратить время.
Как мы доказываем, что аксиоматика Лобачевского верна, то есть полна и непротиворечива? Анализируя ее отдельно, мы это доказать не можем (вот это как раз строго доказано). Мы поступаем иначе: сводим доказательство верности аксиоматики Лобачевского к верности аксиоматики Евклида. И говорим: если Лобачевский неправ, то и Евклид тоже не прав. А Евклид не прав быть не может, потому в этом случае все вообще наши научные городушки посыплются и развалятся. А если Евклид прав, то и Лобачевский тоже. Вот такое доказательство.
Роль такой «евклидовой аксиоматики» и играют в жизни человека первое образование, первая профессия. Выучись добросовестно чему-то важному и серьезному. Вот как Денис Драгунский классической филологии. А дальше меняй, что хочешь, как хочешь. Главное, не заблудись в этих переменах. А то спросят тебя в конце: чего приходил-то? может, сказать чего хотел? А тебе и сказать-то нечего.
Владимир ГУБАЙЛОВСКИЙ