Коридор с утра гудел, как пчелиный улей. В окна рекреации заглядывало яркое солнце. Было жарко, душно, даже открытые настежь створки, не помогали.
Во второй половине дня усталые студенты, все также настойчиво, осаждали вход аудитории, в которой проходил вступительный экзамен. на каждом углу абитуриенты усиленно шептали стихи, напрягали подводящую от нервного перенапряжения память, повторяли отрывки, приготовленные для комиссии, спорили, помогали правильно выразить эмоции заученного долгими ночами текста. Только что вышла девушка, вся в слезах. Ее расспрашивали, успокаивали в сторонке у окна, но все безрезультатно.
- Я все забыыыла! – выла она у окна, вытирая огромные, как воздушные шары капли досады. – А ониии, так смотряяят...
-Как?
-Зло, на меня!
- Подожди, это еще не конец. А вдруг примут?
- Неет! Кудаа? Они ясно сказали: готовься. Через год снова приедеееешь!
В этот момент, ни кем не замеченная, к студентам подошла женщина средних лет. На ней была длинная юбка синего, немного выгоревшего цвета, серенькая безликая блузка, а сверху была накинута на плечи видавшая виды сиреневая кофточка. Длинная коса была закручена на затылке в гулю и приткнута старой коричневой гребенкой. Где только нашла такой раритет в наше время, наверняка бабушкина заветная вещица из сундука. Большая потрепанная черная сумка дополняла ее образ деревенской, забитой нелегкой жизнью, женщины.
Тихо подойдя к двери, она сочувственно посмотрела на плачущую горемыку, тяжело вздохнула и резво протиснулась сквозь толпу зевак, беспардонно расталкивая всех локтями. Некоторые возмутительно громко реагировали на ее активное продвижение, но увидев тетку, отстранялись в сторону.
Она живо отодвинула следующего по очереди парня и заглянула в щелочку.
- Вы куда? Эй! Женщина! Я сейчас заходить буду! – Обратился он к ней. – Моя очередь.
- Твоя очередь в магазине за картошкой. – Откликнулась она, строго посмотрела на парня и голосом, не терпящим возражения, произнесла. - После меня пойдешь!
- Что после вас: вы тоже? – Удивились студенты.
- А что такое? – Возмутилась резвая тетка. – Кто против?
Увидев ее горячий взгляд, дебелую сумку в поднятой руке, парень решил не шутить с ненормальной, отступил. да и что она сделает. ну потратит минут пять на представление и уйдет.
Как только очередной студент выскочил из аудитории, она вошла внутрь и громко прикрыла за собой дверь, придержала ее рукой, для верности. Боялась, что ее будут открывать...
- Что это за явление? – Сразу спросила Аделаида Львовна, председатель экзаменационной комиссии. – Кто пустил?
Женщина метнулась к столу огромными скачками, демонстративно вытягивая вперед свою сумку для продуктов, не обращая внимания на присутствующих.
- Ааа! Наконец- то я тебя разыскала, милок! Ну, здравствуй, родненький. - Обратилась она запыхавшись к Николаю Петровичу, набирающему себе курс в этом году. Он удивился.
- Не ожидал встретить меня здесь, да?
- Женщина, что вам нужно, выйдите из аудитории. Алла, вызовите охрану.
- Щас, я выйду, я выйду, - напирала она. – Только вместе с тобой. Вы посмотрите только на него, а? Люди добрые. Я, значит, с дочкой в роддоме сижу, переживаю, а он тут прохлаждается. Хорошо устроился?
- Что вам надо, женщина? Вы, вообще, кто?
- Я кто? Это я кто? – Она показывала пальцем на себя, искренно удивляясь его забывчивости, - не замечаешь? Не узнаешь? – Кричала она истерично, поставив руки на талию. - Тещу свою не признал, да? Не выйдет, милый. Хороши были знойные ночи, память совсем отшибли видать. Как с девками по барам шляться, да по ночам романтикой заниматься, он знает. А тещу признавать не хочет. Не выйдет, милок. Давай, собирайся.
- Куда?
- В роддом миленький, сын у тебя родился. Наследник! Сейчас забирать будем. Так что время есть еще, цветы успеешь купить, шарики, машину украсить, чтобы из далека видно было: папаша едет за сыночком. – Она гордо вскинула голову. – Да, и надпись приклей: «спасибо за сына, родная». Я видела, продается такая на рынке.
- Что вы тут несете? – Белый от волнения и позора, оправдывался перед коллегами знаменитый актер. – Я ее не знаю, первый раз вижу.
- Ага! Первый раз, рассказывай сказки кому нибудь другому, забыл, как к нам приезжал?
- У меня жена есть, дочка в школу ходит, я с молодыми девушками не встречаюсь. Я жене верен.
- Ха! Насмешил, все так говорят. А сами только и думают, как изменить на стороне. Но я тебе позорить дочь не дам. Развод и точка. Женишься на моей дочери. Нечего безотцовщину плодить. А если будешь выпендриваться, у меня брат охотник. Он знаешь ли, белку в глаз бьет, а тут и целиться не придется. Так что не балуй, зятек. Прими, как должное. Звони жене, сообщай новость.
- Да не было у меня никого. – Мужчина сел на стул. Он вытирал пот платочком, который любезно вложила ему в руки Татьяна Ивановна, помощник режиссера.
- Господи, за что мне это. Я не знаю вашей дочери, как ее там - он протянул руку к даме, щелкая пальцами.
- Юля! Неужели забыл, - укоризненно покачала она головой. – Правильно говорят, пока ягодки сладкие, так и есть хочется, а как горечь почуял, так все… в кусты. Память сразу отшибает. Думаешь, за бедного ребенка заступиться некому будет? – Вещала громко, на всю аудиторию, женщина. Студенты удивленно заглядывали в широко распахнутые двери. Некоторые даже зашли в зал. Все были шокированы нелепой ситуацией, смеялись, шутили, записывали на телефон, с восторгом наблюдая за происходящим. Какой типаж, какой момент, негодяя поймали с поличным прямо в аудитории… А тетка, супер, не сдается. Разве можно пропустить такое шоу.
Николай Петрович прикрывался платочком, потом взял в руки бумаги со стола.
- Уберите их, вон пошли, - закричал он студентам, махая на них руками.
Татьяна Ивановна подала ему стакан воды.
- Вот, успокойтесь. Сейчас во всем разберемся. Зачем так реагировать?
- Вы посмотрите на нее. Колхоз отдыхает. – Поддержала ее Вера Дмитриевна. – Неужели бы вы связались с такой провинциалкой. И дочь ее явно такая же, как мать. Что за манеры? – Обратилась она к женщине. – Прекратите этот балаган! Здесь экзамен в конце концов, а не базар! Такие вещи на едине обсуждают.
- А я не боюсь вас, так что нравоучения здесь мне не нужны. У меня дочь, может быть, и внук страдают. Как, приятно тебе быть а такой ситуации? А моя дочь, чем такое заслужила? – Всхлипнула она, поднесла к глазам рукав своей кофты, вытерла лицо.
Женщина остановилась, ей понравилось быть в центре внимания. Она стояла у стола и победоносно вглядывалась в лицо признанного уважаемого актера.
- Ну как? Понравилось? – Спросила она мягким тоном.
- Как вам не стыдно, женщина, - повторила Татьяна Ивановна. – У нас экзамен срывается из-за вас.
- Я вас первый раз вижу. Оставьте меня в покое. Вы меня с кем - то спутали. Уверяю вас. – Твердил Николай Петрович. - Я не знаю вашей дочери, я с нею не знаком, - он отчеканил слова, повернул голову в ее сторону и увидел довольное, улыбающееся лицо.
- Как вам мое выступление? – Снова спросила женщина. – Я Антонова Дарья Михайловна. Вы в списке посмотрите. - Показала она на бумаги рукой.
- Что?
- Я Антонова… Дарья... что не подхожу?
- Так вы это миниатюру нам показывали? – Догадалась Вера Дмитриевна. Все застыли в недоумении. – Во дает.
Все притихли.
- Какую миниатюру, - вскочил Николай Петрович, - ах, миниатюру она нам показала. Вооон! – Орал он своим басом.
- Ага. Только что тихо сидели, а теперь вон как кричите, - опустив голову, обиженно отозвалась абитуриентка. Она нервно водила носком ноги туда, сюда. Затем повернулась и гордо направилась к выходу. - Ну и ладно.
- Стой! – Крикнул он ей вслед. – Обидчивая какая! – Артист бросил бумаги на стол. Взглянул на своих товарищей. Постучал кулаком по столу, решая. – Ну, неплохо! Совсем неплохо. А? Какой напор. И, главное, правдоподобно так. И образ, и вид, а натура какова, а? Отметьте ее в списке, Аделаида Львовна. Иди давай, артистка!
Тетка, вернее Даша, подскакивая от радости, выбежала в коридор. На лице ее светилась довольная улыбка.
Николай Петрович, мотнул нервно головой.
-Если так они будут нам показываться, валерьянку с собой носить придется. - Заключил он, оглядывая коллег. - Чуть инфаркт не получил.
-Да уж! - согласилась с ним Татьяна Ивановна. - Я уж подумала, как ваша жена на это отреагирует. Такой скандал. И все записано на телефон.
-Надо попросить мне сбросить ролик, - истерично засмеялся он. - Ну дает Антонова, артистка! Я лет десять так не напрягался. - Он облегченно вздохнул, снова развалился на стуле, хмыкнул про себя, вспоминая этот кошмар. - Ей на режиссерский поступать надо, хотя... все у нее впереди, с таким талантом! далеко пойдет!
- Следующий! - Крикнула Алла.
Довольная Даша спускалась по лестнице. На нее смотрели сотни глаз, одни с удивлением, другие с осуждением и брезгливостью к ее виду, но она не обращала на это внимание. Она была счастлива, что все прошло идеально.