Глубокой ночью Михаил Семенович Воронцов проснулся от невероятного шума за окном. Узнав причину, он сказал только: «Слава Богу, что моя молодежь довольна и веселится».
«Моя молодежь» - это русские офицеры, многие из которых прибыли в Тифлис только потому, что их обожаемый начальник стал наместником Кавказа. Только прошений о назначении на должность адъютанта Воронцов получил 200 (!!!) штук.
Когда в 1845-м году получивший титул князя Воронцов прибыл в Тифлис, с ним приехали и офицеры, пожелавшие и дальше служить под его началом.
Тифлис при Воронцове существенно разросся: аж 43862 обитателей в 1847 году. Город наполнен молодыми офицерами, которым скучно.
Как можно развлекать себя в таком мегаполисе, улицы которого выглядят так:
Красиво?
И скучно. Хотя театр, клуб и т.д. в городе были. Воспоминания о развлечениях оставил князь Александр Михайлович Дондуков-Корсаков, сын того самого «В академии наук заседает князь Дундук».
Александр Дондуков-Корсаков одной прекрасной весенней ночью вернулся из театра и пошел ужинать в клуб, здание которого располагалось рядом с домом Воронцова, т.е. на площади Тифлиса. К клубу примыкал сад, в котором офицеры любили ужинать на свежем воздухе. За этим времяпрепровождением и застал князь своих друзей: князя Васильчикова, князя Кочубея еще несколько офицеров. Именно эта троица князей и их друзья были главными «поставщиками» ночного шума в Тифлисе.
Ночь. Сад. Ужин. Весна. Грузия. Чего не хватает друзьям в этакой обстановке? Конечно, оркестра! (А вы про что или кого подумали? Они на Кавказе! Сначала женись, а потом ужинай).
Уже через час 60 (!!!) музыкантов услаждали слух друзей игрой. Этого оказалось мало, потому что их нежные души захотели петь серенады. Вот эта вся компания отправилась гулять по улицам Тифлиса с играющим оркестрам. Серенады они пели своим друзьям-офицерам. Подходили компанией к дому, где проживал кто-то из приятелей, и пели. Потом по улице дальше.
Шум - неимоверный.
Разумеется, Воронцов проснулся и велел слуге узнать, что происходит. Когда князю доложили о причине ночного шума, он сказал:
«Слава Богу, что моя молодежь довольна и веселится».
И запретил даже говорить «мальчикам», что они его потревожили.
В другой раз князья-шалуны пошли еще дальше серенад под окнами. Они пустили по Тифлису слух, что собираются такого-то числа дать бал своим знакомым дамам. Город загудел, обсуждая эту невероятную новость.
В середине XIX века холостой офицер или несколько не могли пригласить к себе на танцы знакомую даму. Приехать в дом к мужчине, который не родственник - верх неприличия. Да и балы давались иначе. Но от офицера, который в любой момент может отправиться в экспедицию и не вернуться из нее, можно ожидать любой шутки…
Город замер. В назначенный день возле дома шутников (а князья Дондуков-Корсаков, Васильчиков и Кочубей жили вместе) для поддержания порядка дежурили жандармы и городовые. К дому подъезжают кареты, собралась вся молодежь.
Шторы окон на первом этаже подняты, весь этаж хорошо освещен канделябрами и лампами.
И в окнах первого этажа зеваки могут видеть ДАМ в бальных платьях, сидящих спинами к окну! При этом на некоторых из них не только европейские платья, но и грузинские! А это вообще скандал!
Весь вечер гремит оркестр, на другой день весь Тифлис говорит об этом празднике.
Секрет знали те, кто попал внутрь: «дамы» были с офицерскими усами.
Где «одолжили» дамские наряды повесы - затрудняюсь сказать. Но мемуарист утверждал, что будущий начальник Главного штаба, а в те годы поручик граф Федор Логгинович Гейден был бесподобен.
Кстати, это из-за его внучки Марины не станет князя Николая Феликсовича Юсупова.
Шутка, которой в наши дни никого не удивить. Вон какое чудо в перьях было лицом Сбера:
В 1840-е годы нормы поведения в дворянском обществе иные. Подобная шутка могла обидеть дворянку, поэтому на следующий день офицеры нанесли светские визиты дамам, которых они изображали на импровизированном балу.
Думаю, что каждая получила порцию комплиментов под соусом «объяснения», почему именно ее данный офицер изображал.