«Кургол» — один из кордонов биосферного заповедника «Саяно-Шушенский». Мне посчастливилось провести на кордоне два вечера. Мини-деревня, иначе и не назовешь это удивительное местечко на берегу Енисея. Несколько деревянных домиков уютно расположились вдоль скалистой местности. По берегам небольшой горной речушки прогуливаются лошади. У них на кордоне особая миссия! Не так давно они стали постоянными обитателями заповедной зоны и главными помощниками в борьбе с браконьерами.
Медведи, косули, маралы...
Еще бы, ведь передвигаться пешком по горной тайге и каменистым степям довольно сложно, даже имея навыки к этому. Мы с трудом до смотровой-то добрались, а это лишь несколько сотен метров в гору. Что и говорить, копытные значительно облегчают работу защитникам природы.
Этой весной специалисты обучили пять лошадей и впервые отправились на поиски нарушителей верхом.
— На лошади можно охватить глазом большую территорию, это способствует более пристальному обследованию заповедной зоны, которая является «лакомым кусочком» для браконьеров, — рассказывает начальник отдела охраны Игорь Иваницкий. — В последний раз нам удалось обследовать более 200 километров за достаточно короткий срок. И зафиксировать следы нарушителей в заповедной зоне. По этому факту будет проводиться дальнейшее расследование.
Но не только горе-охотников встречают инспекторы, нередки встречи с кабанами и маралами. Сейчас животные активно перемещаются, поэтому заметить их легко. Впрочем, реагируют звери на людей настороженно и близко не подходят.
Нам тоже повезло! С маралом и кабаном, конечно, не встретились, а вот горных сибирских козлов видели. В бинокль, правда, когда шли по Енисею на самый дальний кордон «Шугур». Если встать пораньше, часиков в семь-восемь утра, то запросто можно наблюдать, как животные спускаются по горным склонам к воде или, наоборот, напившись, друг за дружкой поднимаются в привычные места своего обитания.
Капитаны рассказывают, что весной на берегах водохранилища можно увидеть медведей, косуль и кабаргу. Не говоря уже о птицах, которых в заповеднике немало. Балобан, беркут, сапсан, пустельга, неясыть и другие представители пернатых живут в дикой природе. Кстати, три вида птиц занесены в Красную книгу Российской Федерации.
Любимчики Монгол и Ихтиандр
Ирбис обитает в верхнем и среднем поясе гор Средней, Центральной Азии и Южной Сибири на территории 13 государств. Россия – это самая северная точка ареала обитания снежного барса. В России насчитывается не более 100 таких кошек.
На территории заповедника благодаря фотоловушкам за весь период съемок (а это почти девять лет) удалось зафиксировать 15 горных кошек. Причем абсолютно точно установлено, что в объектив фотоаппарата попадали разные особи.
— Барс, в отличие от других животных, имеет очень индивидуальный окрас с узором из больших кольцеобразных темно-бурых пятен – «розеток», — рассказывает заместитель директора по экологическому просвещению, туризму и рекреации Альбина Скляр. – У барса очень широкий миграционный коридор. Есть приходящие в заповедник кошки, которые могут оставаться или вновь уйти с охраняемой территории. Но обносить забором заповедник мы не можем, иначе это будет уже не дикая природа, а «клетка» для животных.
Горные массивы «Саяно-Шушенского» — идеальная среда для кошки. Она предпочитает высокогорье и малоснежье. В леса барс тоже ходит, но, как правило, предпочитает безлесье. Питается в основном кабаргой, сибирским горным козлом и другими копытными. Соответственно и ориентирован на их тропы. До добычи ирбис не жадный. При среднем весе 45-50 килограммов в день ему достаточно не более трех килограммов мяса. И охотится этот зверь тоже довольно лениво. Имея возможность совершать прыжки в длину на расстоянии более пяти метров, он максимум сделает два-три прыжка. Не догнав добычу, ирбис перестает ее преследовать.
— Фотоловушки позволяют работникам заповедника следить за этими удивительными животными, изучать их норов и повадки, — говорит Альбина Скляр. — Раньше вести учет и отслеживать перемещение животных удавалось только по следам. Ловушки оборудованы датчиками движения и поэтому пошагово могут запечатлеть поведение зверя. Особенно интересны приборы козерогам и медведям. Это очень любопытные представители нашей фауны. Но и ирбисы, при всей своей осторожности, иногда испытывают интерес к фотоловушкам, «позируя» перед объективом. Есть в заповеднике и кошки-любимчики. И хотя барсам не принято давать имена, два представителя кошачьих негласно их получили. Одного назвали Монголом из-за раскосого разреза глаз. Другой получил имя Ихтиандр — с помощью техники зафиксировали, как он переплыл Енисей, подтвердив, что эти животные способны преодолевать водные дистанции порядка 600 метров.
Петля – жесточайшая пытка
— Один из самых жестоких видов браконьерского промысла – петлевой лов животных, — говорят сотрудники заповедника. — Браконьер-петельщик может быстро и без труда поставить сотни петель. На территории Алтае-Саянского экорегиона среди браконьеров широко распространен петлевой лов кабарги, которая дорого ценится из-за своей мускусной железы. Охота с помощью петель является самым неизбирательным способом отлова. В петли на кабаргу легко попадают снежные барсы, волки, росомахи, лисицы, рыси. Это жесточайший вид браконьерства. Попадая в петлю, обездвиженное животное умирает долгой и мучительной смертью от голода и полученных травм. Браконьерский промысел с помощью петель не обошел и заповедник «Саяно-Шушенский». Особенно от браконьеров страдает южная часть заповедника, граничащая с Республикой Тыва. В разные сезоны года госинспекторы находят и снимают огромное количество петель, однако порой достаточно и пары, чтобы причинить значительный вред популяции редких животных.
В 2009 году любимчик Монгол попал в браконьерскую петлю, некоторое время ходил с нею на шее, пока ему не удалось ее счесать. Однако не всем ирбисам удается снять петлю. В 2013 году самка снежного барса, кормившая трех котят, погибла от петли, вызвавшей нарывы и нагноение на шее. Не чураются браконьеры и капканов, которые если не убивают, то калечат животных. Так Ихтиандр потерял два пальца задней правой лапы, попав в капкан. Несомненно, увечье вносит большой дискомфорт в жизнь животного. Нередко жертвой браконьеров становится и сибирский горный козел, который является основным кормовым объектом снежного барса. Козерога добывают специально на мясо, также зачастую животные попадаются в петли, получая травмы.
Мы же «Ну, погоди!»
Не случайно защите животных в заповеднике уделяется особое внимание. На самой крайней точке заповедника «Шугур» разработана специальная эколого-просветительская тропа «По следам снежного барса». В 2016 году этот проект получил грантовую поддержку Всероссийской общественной организации «Русское географическое общество» при личной поддержке президента Владимира Путина.
Прямо от самого берега установлены аншлаги и стенды, рассказывающие о редких животных, птицах и рыбах «Саяно-Шушенского». Здесь для приезжающих проводят экскурсии, делятся уникальными кадрами, подробно рассказывают о работе фотоловушек.
И дают возможность сфотографироваться со… снежным барсом! Правда, плюшевым. На этот раз в роли барсика выступила сотрудник заповедника Юлия. Ну а ее напарником стал местный кот Тихон. Обычный, рыжий котофей, на учете в заповеднике не состоящий, особым интересом у научных сотрудников не пользующийся. Но зато очень милый и ласковый. И довольно упитанный для таежного жителя.
Местные питомцы здесь вообще в плане питания не ущемлены. Охранника Черныша тоже отощавшим псом не назовешь.
— Подкармливают! – говорит наш капитан Николай Волков. – Каждый, кто высаживается, чем-то да угощает. Вот и раздобрели. Ишь, как лихо на катер заскакивает, плут.
Наше судно уже готово к отправке. Палуба блестит, команда «Ну, погоди!» у штурвала. Последняя ночь на «Курголе», а потом целых десять часов ходу до плавбазы Шушенского района.
— Порулить-то можно? – спрашиваю у шефов.
— Рули, коль интерес есть!
Хорошо на воде, ни гаишников тебе, ни светофоров, ни встречных машин. Впрочем, это только на первый взгляд кажется, что управлять судном легко. Только через пару часов вождения под руководством настоящих профессионалов я поняла, как правильно крутить штурвал, чтобы не налететь на мель, не поймать топляк и не качаться из стороны в сторону. Да и при хорошей погоде идти было одно удовольствие! До реки Кантегир, которая встретила нас не очень дружелюбно. Подул сильный ветер, волна поднялась до полуметра, а тут уж новичкам у штурвала делать нечего. В течение получаса мы пробирались к плавбазе через сбившийся в кучу топляк.
— Кантегир никогда не жалует, — говорит капитан Александр Зайцев. – Но ничего, прорвемся, мы же команда «Ну, погоди!»