Оказывается, прежде чем составить протокол осмотра вещей, обнаруженных на месте происшествия, их внимательно разобрали. О чём сообщает в своей записной книжке журналист Григорьев Геннадий Константинович, который на тот момент времени, являясь собкором газеты "Уральский рабочий", принимал активное участие в поисках пропавших туристов из группы Игоря Дятлова.
Записная книжка журналиста Григорьева Геннадия Константиновича, 3 марта 1959 года
"Мы с Вишневским А.М. и Плетневым Ник.Фед. утром 3 марта переписывали вещи погибших, которые лежали в кладовой аэродрома. Они были все смерзшиеся, переваленные снегом".
Описывали в основном вещи участников похода, а не все предметы, которые находились в рюкзаках туристов, найденных в палатке на склоне горы "1079". Поэтому в материалах УД отсутствуют мандарины, о которых есть информация в копии дневника участницы похода З. Колмогоровой.
Записная книжка журналиста Григорьева Геннадия Константиновича, 3 марта 1959 года
"Вишневский выносил один рюкзак за другим, а я писал, что в них. В рюкзаках шерстяные и тонкие х/б носки по несколько пар, спички, пленки, банки со сгущ. молоком, в пакетах разные каши, сухари, в одном мешочке есть мандаринов несколько штук".
Действительно, если бы мандарины находились в лабазе, а не в палатке, то их бы переписал в протоколе осмотра лабаза прокурор-криминалист младший советник юстиции Иванов Лев Никитич. А руководитель объединенных поисковых отрядов Масленников Евгений Поликарпович подтвердил бы эту информацию в своей тетради. Так как он был понятым при описи продуктов найденных в лабазе.
Записная книжка журналиста Григорьева Геннадия Константиновича, 3 марта 1959 года
"Во многих рюкзаках блокноты, но чистые или с записями разных формул, телефонов, адресов. Эти записи сделаны еще в институте".
Теперь становится понятно, почему не все дневники вошли в материалы уголовного дела. В них либо отсутствовала информация о походе, либо дублировалась та, что уже имелась в общем дневнике группы Игоря Дятлова.
Записная книжка журналиста Григорьева Геннадия Константиновича, 3 марта 1959 года
"Во всех рюкзаках кусочки от породы со следами пирита. Вишневский говорил, что это кресалы для зажигания огня от искры, если отсыреют спички. Я ему возражал, видя, что это керн который достают геологами из скважин на 2-ом Сев.руднике. Он не согласился. Но я когда читал дневник убедился, что прав я".
Действительно журналист Григорьев Геннадий Константинович был прав лишь в том, что это были кусочки от керна, но они были не из скважин 2-го Северного рудника. Так как керн из 2-го Северного рудника унёс Юра Юдин ещё 28 января 1959 года.
Дневник Люды Дубининой, 28 января
"Позавтракав, часть ребят Юра Юдин, Коля и Юра Дорошенко пошли за породами в кернохранилище, откуда они решили набрать минералы для коллекции. Ничего, кроме пирита, да прожилок кварца в породе не оказалось".
Получается, в керне ничего особенного не было, тогда зачем туристам тащить руду на протяжении всего маршрута, тем более что Юра Юдин уже взял керн для музея УПИ? И если во всех рюкзаках туристов находились куски породы, то они были не из 2-го Северного рудника, а из Северного рудника.
100 вопросов Юре Юдину
"Вопрос: Кто, кроме Вас, занимался камнями в кернохранилище?
Ответ: Никто. Таких дураков больше не было. Да и времени у всех не было".
И опять вопрос: "Почему туристы перед радиальным выходом на Отортен, не оставили куски породы в лабазе, вместе с другими лишними предметами, чтобы облегчить свои рюкзаки?". Да действия туристов выглядят нелогично. А это говорит о том, что к этому вопросу, из-за имеющихся противоречий, нужно подходить очень осторожно, иначе можно сбиться с верного пути.
Допустим, сани Саши Колеватова были не пригодны для перевозки по глубокому снегу тяжелого керна. И туристы решили его разделить на части. В таком случае 31 января 1959 года они должны были сложить все куски породы в рюкзак Семёна Золотарева, который должен был доставить керн в Вижай, где его ждал Юра Юдин или оставить их в лабазе. Но, в таком случае, затея с керном из 2-го Северного рудника теряла всякий смысл, так как можно было поменять керн на керн, но не породу на керн. Поэтому туристы поступили бы по-другому. Они бы по очереди тащили керн на руках.
Записная книжка журналиста Григорьева Геннадия Константиновича, 3 марта 1959 года
"Во всех рюкзаках кусочки от породы со следами пирита".
Но журналист Григорьев в своей записной книжке чётко указывает на то, что куски породы были во всех рюкзаках. А это могло произойти только в одном случае. Керн разбил на куски и сложил в рюкзаки туристов кто-то посторонний, который точно знал о секретном задании Семёна Золотарева.
Получается, целый керн оставлять было нельзя, иначе у следствия могли появиться серьёзные вопросы к Юре Юдину. И выбрасывать его тоже было нельзя, так как в этом случае вопросы возникли бы у самого Юры Юдина по поводу пропажи керна. И ликвидаторы поступили достаточно мудро. Они оставили керн, но разделили его на части. В этом случае, как у прокуратуры, так и у Юры Юдина, не возникло никаких вопросов к кускам породы.