Князь Георгий Васильевич стал в нашей истории последним удельным князем. После него этого титула не давалось никому.
30 октября 1531 года в семье Великого князя Василия III и его второй жены Елены Васильевны родился второй сын. Также как и первенец Иван, второй ребёнок был долгожданным. На крестины великокняжеская семья уехала в Троице-Сергиев монастырь. Здесь торжественное действо крещения провёл игумен монастыря Иоасаф (Скрипицын) да "старец Даниил с Переяславля". Мальчика назвали в честь великомученика Георгия Победоносца.
Радость пятидесятитрёхлетнего отца омрачало то, что мальчик был слабым, часто болел. А позже оказалось, что он глухонемой. Многие говорили, что это было Божьей карой за то, что Василий III развёлся с первой супругой, Соломонией, отправив против её воли в монастырь.
В 1533 году Василий умер, оставив молодую жену с двумя маленькими детьми. А 4 апреля 1538 года умерла Елена Глинская. Иван и Юрий оказались круглыми сиротами. Как дети пережили боярское правление 1538-1547 годов - остается загадкой. Вероятно, бояре не считали юных наследников достаточной угрозой для своего положения, а, может, побоялись народных волнений, которые могли случиться, если московские горожане узнали бы, что наследников престола убили.
Надо сказать, что что бы ни говорили о царе Иване IV, своего брата он любил и всячески опекал. Делился с ним последним куском хлеба, успокаивал, когда тот пугался, кидался на их обидчиков, когда видел, что кто-то из бояр поднимал руку на младшего брата. Глухонемой, замкнутый и испуганный мальчишка конечно всегда был предметом насмешек и очень злых шуток.
Всё прекратилось, когда его старший брат Иван, впервые проявив характер, наказал одного из их обидчиков, приказав спустить на него, взрослого боярина, собак с псарни.
Князь Юрий был обеспечен ещё отцом, который по завещанию оставил ему немалые земли. В вотчину ему были назначены Черкизово, Углич, Бежецк, Калуга, Молога, Малоярославец, Медынь и Мещовск. Кроме этого к уделу для дворового обихода было добавлено несколько сёл под Москвой
Да, младший брат не мог изъясняться и Иван IV не всегда понимал его, но он никогда не считал его слабоумным, как некоторые из окружающих. Молодому царю вообще было всё равно, что говорили за спиной его брата. Ну написал шведский дипломат и хронист Пётр Петрей мерзкое письмо-отчёт, где прямо сообщил, что был младший брат царя: "кривой и неспособный к правлению". Так где он сейчас, этот дипломат? Правильно, домой отбыл. Пусть там гадости продолжает писать...
Иван же пытался везде возить младшего брата за собой, понимая, что только в общении с другими людьми может пройти его детский испуг от общения с боярами и слугами. Он вывозил его на богомолья, брал с собой на охоту, приводил на праздники...
Впервые москвичи смогли увидеть младшего сына Великого князя Василия III в январе 1540 года, когда тот вместе с братом встречал чудотворные иконы, привезённые из Ржева в Москву. В июле 1541 года все снова смогли увидеть десятилетнего княжича Юрия: он молился со старшим братом в Успенском соборе у могилы митрополита Петра о небесном заступничестве от нашествия крымского хана Сагиб-Гирея.
Учить грамоте глухонемых детей в то время не умели - князь Юрий остался безграмотным и частенько действительно производил на современников впечатление слабоумного. Андрей Курбский отзывался о князе Юрии Васильевиче, что тот "безумен, без памяти, бессловесен". Это же замечают и летописцы, правда, описывая недуг царевича, выражались несколько деликатнее, называя его просто "несмышлённым и простым". (Мне лично вторая характеристика кажется более правильной)
Летом 1546 года Юрий сопровождал брата в Коломну, а осенью и в начале зимы сопровождал его в поездке в Новгород и Псков. По дороге братья посетили Псково-Печорский, Тихвинский и Кирилло-Белозерский монастыри. В Новгороде же, пока старший брат разбирался с делами и людьми, Юрий уже один останавливался в Каменном городе "в Детинцова в архиепископове дворе"
Семнадцатилетний Иван о брате не забывал даже во времена тайной подготовки к венчанию на царство и быстрой своей свадьбы с Анастасией Захарьиной. Уже 16 января 1547 года в Успенском соборе Московского Кремля на торжественном венчании на царство брата, великого князя Ивана Васильевича, именно пятнадцатилетний князь Юрий Васильевич осыпает его золотыми деньгами.
Когда Иван IV венчался на царство, то Юрий сопровождал брата в Успенский собор Кремля, где проходило торжественное венчание. Когда Иван, приняв поздравления и прослушав литургию направился к выходу из церкви Успения Богородицы, в дверях его ждали Юрий, а позади него с золотой миской в руках - конюший Михаил Васильевич Глинский. Юрий взял с миски пригоршню золотых монет и осыпал ими государя-брата.
В том же году 3 февраля князь Юрий Васильевич не просто присутствует на свадьбе своего брата и царя Ивана и Анастасии Захарьиной. Он сидел "за столом в большом месте". Старший брат не просто его демонстрирует подданным, он показывает, что разговоров о его недуге и слабоумии быть не должно!
Через полгода - в сентябре 1547 года - князь Юрий начинает готовиться к собственной свадьбе и 3 ноября замуж за князя Юрия была выдана княжна Иулиания Дмитриевна из рода Палецких. После свадьбы царь указал молодой семье жить при его дворе. Никто и не противился этому решению. Кстати, родители княжны не только не воспротивились такому необычному мужу для дочери, а наоборот были рады породниться с царем. Были князья Палецкие одарены многими царскими милостями, а кроме того правили от имени Юрия Угличским княжеством, которое досталось ему в наследство от отца Василия III.
В 1550 году князь Юрий принимает участие в первом Казанском походе. Царь понимает, что для ратного дела он не годен. Ну и где там глухонемой мог пригодиться? 16 июня 1552 года перед походом на Казанское ханство царь Иван Васильевич простился с супругой Анастасией, с братом Юрием... Затем пошёл в церковь Успения: долго молился, просил митрополита и епископов "быть утешителями Анастасии и советниками брата его, Юрия, который оставался главою Москвы". Конечно, это было фиктивно, но бояре не совсем уже понимали - докладывает ли о чём младший брат царю? Поэтому "никто ничего плохого не замышлял".
В 1553 году, когда по причине болезни царя Ивана Васильевича стали вестись разговоры о дальнейшей судьбе престола, о князе Юрии Васильевиче даже не вспомнили! Да и кому он нужен - глухонемой и глупый? Никто из бояр не поддержал бы эту кандидатуру. Выздоровевший государь, начавший дознание среди бояр и дворянства, при всей своей подозрительности, ни секунды не сомневался в том, что младший брат в заговоре участия не принимал. Царь Иван Васильевич тоже не видел в младшем брате соперника.
Осенью 1553 года - снова свадьба. И князь Юрий там присутствует. Рядом с братом. Также как и он купающийся во всеобщем внимании. А жених - их возможный старший брат, служивший царю Ивану Васильевичу и уже участвовавший в Ливонской войне - царевич Симеон Бекбулатович, который ради брака с любимой княжной Анастасией Ивановной Мстиславской сменил свою веру.
2 июля 1554 года была взята Астрахань. По поводу успеха в этом деле 29 августа 1554 года царь Иван, празднуя свой день рождения в селе Коломенском с митрополитом, с братом Юрием и со всем двором, встретил пять пленных астраханских цариц и "с великою честию и в удовольствие Дербышу отпустил назад в Астрахань". Так князь Юрий Васильевич оказался на фоне этого события, а на его столе появились астраханская соль "бузан", солёная рыба, грецкие орехи из Шемахи, вишнёвые плоды...
В июне 1555 года в Николо-Угрешском монастыре состоялась встреча образа Николы Великорецкого с Вятки. Летопись записала:
"Того же лета, июня в 29, в субботу святых апостолов Петра и Павла, принесен бысть образ святого великого чюдотворца Николы от Вятцких сел Великоречиа в царствующий град Москву. И царь великий государь послал брата своего князя Юрия Васильевича, а велел встретить у монастыря святого Николы на Угреши у судна на реке на Москве образ святого чудотворца Николы"
В 1557 году по случаю завершения подчинения Казанского края, заключения перемирия с Швецией на 40 лет (при участии тестя князя Юрия Новгородского наместника Дмитрия Палецкого) состоялись пышные пиры, на которых присутствовала столичная знать и верхушка провинциального дворянства.
Так, "на торжественном ужине 1557 года присутствовали брат царя Юрий Васильевич, Владимир Андреевич..., митрополит Макарий, "молодой казанский царь"... Прочие приглашенные числом до 600 человек, располагались за столом, расставленным по всей Грановитой палате".
И в следующем году царь снова призывает на службу своего младшего брата. Вместе с царём, митрополитом Макарием, и своей супругой князь Юрий Васильевич встречает 9 августа 1558 года чудотворные иконы Пречистой Богоматери и Николы Чудотворца, уцелевшие после взятия Ругодива. В Москву их привёз юрьевский архимандрит Варфоломей.
А в 1559 году в семье князя Юрия Васильевича и княгини Иулиании Дмитриевны родился долгожданный сын Василий. Однако счастье было совсем недолгим.
В 1560 году умер отец княгини Иулиании Дмитрий Фёдорович Палецкий. Но не успела семья оправиться от этого горя, как по государству прокатилось известие: 7 августа 1560 года скончалась тихая царица Анастасия Романовна. Царственный брат князя Юрия Иван был в отчаянии. "Бояре и даже сам брат его князь Юрий Васильевич боялись утешать его...>>. На погребение царицы пришли практически "все нищие и убогие со всего града".
Непонятно почему, но практически сразу после смерти царицы Анастасии "Иван приказал строить наспех отдельные хоромы для брата своего князя Юрия Васильевича...>> Одновременно Юрию присвоили титул "князь Угличский и Калужский" и выделили по наследству отца уделы, последние в средневековой Руси. Поскольку Юрий "жил всё время в Москве", то назывался Георгием (Юрием) "Московским".
Но и это было не всё. В том же 1560 году умер сын князя Юрия Василий. Мальчику было чуть меньше года. И своего новорождённого сына Углический князь пережил ненамного: всего на три года. 24 ноября 1563 года князь Георгий-Юрий Васильевич, удельный князь Углический, младший брат царя Ивана IV скончался, и точная причина его смерти неизвестна. Скорее всего, виной всему была какая-то болезнь (Очень не верится, что глухонемой тридцатилетний мужчина, которого окружающие считали сумасшедшим, умер не своей смертью).
Похоронили князя Юрия в московском Архангельском соборе.
Отпевал князя при погребении сарский епископ Матвей. Саркофаг князя украшает молитва: "Иже глубинами мудрости человеколюбие вся строя, еже на пользу всем подавая, едине Содетелю покой Господи душа усопших".
Его брат - царь Иван Васильевич - делает вклад в Соловецкий монастырь "по его душе" большую тогда сумму денег: 100 рублей. По душе Юрия делаются крупные вклады в Троице-Сергиев, Соловецкий, Хутынский, Махрищский и Брянский Свенский монастыри, а также было отправлено пожертвование в Грецию. В письмах царь называл младшего брата "святопочившим", так как верил, что Юрий после смерти удостоился благой участи. А его жену, княгиню Иулианию Дмитриевну, добровольно решившую уйти в монастырь, царь проводит до Новодевичьего монастыря и там некоторое время она будет жить в сравнительно хороших условиях... Пока не вызовет своими слезами и жалостью к казнённым в опричные времена раздражения у старшего брата своего мужа. Инокиню Александру переведут в Горицкий Воскресенский женский монастырь, где она и окончит свой земной путь.
***
P.S.
Мы многого не знаем о том далёком времени. Но часто вновь открытые документы, записи, вещественные доказательства, переворачивают наше представление о давно вроде бы известных фактах. Все мы слышали о знаменитой переписке князя Андрея Курбского и царя Ивана. Так вот в одном из них царь написал фразу, напрочь переворачивающую традиционный рассказ о его младшем брате (хотя я именно традиционно его написала): "...после смерти матери он совсем в безживотие пришел, его бояре не кормили по несколько дней и луковица с репой была во благо, а Юрка так пихнули, что язык пропал". Думается не зря царь своего младшего брата везде "рядом сажал" и давал ему различные поручения. Не был он слабоумным! Не был...
Лайки помогают развитию канала!