С детства я в безбожии воспитан.
Несмотря на моду и на тренд,
Мне хватает и мирского быта,
И меняться смысла, вроде, нет.
Если всё же есть второй тайм матча
За чертой кладбищенской плиты,
Попрошу я, пусть меня назначат
Быть у Бога вечным понятым.
И грехов цистерну и бочонок
(Ведь поверьте им никто не чужд)
Бог при мне искал бы у душонок,
А порой и у великих душ.
Я бы подмечал всё зорким взглядом,
Удивляясь каждому греху:
Кто, когда и где морально падал,
Кто мечтал стереть весь мир в труху.
Кто коллег подставил по работе,
Чтоб остаться в белом самому.
Кто превысил смету при ремонте,
Кто невинных отправлял в тюрьму.
Кто был лишь собою озабочен,
В неудачах целый мир кляня.
Лишь одно пугает сильно очень:
Обыски Господь начнёт с меня.