Из всех типов характера, выделяемых в современной психологии, самый невероятный - это шизоидный радикал. Есть еще истероидный, гипертимный, тревожный, эмотивный, эпилептоидный, паранойальный и ригидный. Отсылки к психическим заболеваниям здесь пусть вас не смущают, это просто психологи так развлеклись и прикрутили терминологию из психиатрии к своим психологическим наработкам.
Конечно, любой тип характера прошел свой путь эволюции и имеет право на существование, неся в себя какой-то уникальный дар, без которого выживание и развитие человечества было бы затруднительно. Например, истероидам свойственны артистичность, привлекательность, легкость перевоплощения. Что и не снилось людям с ведущим радикалом ригидности, которых отличают устойчивость интересов, упорство в отстаивании собственного мнения, практичность, трезвость взглядов на жизнь, стремление к опоре на собственный опыт, синтетический склад ума, склонность к системным построениям и конкретике, к точным наукам и сферам знаний. Эпилептоидный радикал можно иначе назвать взрывчатым, «застревающим» на негативных эмоциях, стремящимся к формальному порядку; паранояльный — тоже «застревающим», но на конкретной цели, на идеях преобразования природы и общества; эмотивный — чувствительным, гармонизирующим...
Каким же словом (или словами) выражается сущность шизоидного радикала? Ничего не приходит в голову, кроме слова «странный». Странные это люди — шизоиды. Не от мира они сего.
Есть свидетельство, что однажды состоялся диалог между тремя незаурядными людьми: героем Гражданской войны Саблиным, поэтами Маяковским и Хлебниковым. «Я награжден орденом Боевого Красного Знамени за номером шесть, — сказал яркий истеро-эпилептоид Саблин. — Это значит, что таких людей, как я, в Республике всего шесть человек». «А таких, как я, — вскинулся не меньший истероид Маяковский, — один». «А таких, как я, — серьезно сказал шизоид Хлебников, — вообще ни одного». И пошел, по своему обычаю, прятать очередное стихотворение в наволочку.»
В основе шизоидного радикала лежит специфическая особенность мышления. Шизоиды отличаются от всех остальных (нешизоидов, людей с ортодоксальным мышлением) тем, что понятия о предметах (явлениях) окружающего мира у них формируются на основе не только главных, но и второ-, третье- и десяти-степенных по значимости качеств. Шизоиды легко создают понятия даже на основе вымышленных, предполагаемых свойств, подчас игнорируя при этом очевидные, реальные. И главные, и малозначительные, и реальные, и иллюзорные качества предметов (явлений) могут с одинаковой вероятностью занять в сознании шизоида место основного, принципиально важного, без которого этот предмет существовать не может. Получается, что у шизоида для каждого предмета припасено несколько равновеликих по значению понятий.
На что бы ни смотрел шизоид, о чем бы он ни размышлял, в его сознании складывается не один образ, не одно понятие воспринимаемого предмета (явления), а несколько (целый спектр!) — равновеликих по значению, равновероятных по возникновению и по дальнейшему использованию в поведении.
Шизоиды не могут понять, почему ортодоксально мыслящие люди с такой уверенностью останавливаются на чем-то одном, на каком-то единственном свойстве, с легкостью придавая ему наиглавнейшее значение.
Внешность шизоида
Шизоид красивый. Правда. Особенно красивые у него глаза. Про такие говорят - загадочные. По факту просто очень глубокий взгляд, за которым даже самый практичный человек непроизвольно улавливает бездну.
Шизоиду свойственно астеническое телосложение - узкая грудная клетка, длинные руки, длинные ноги, длинные пальцы на руках и ногах, узкие запястья.
Во всем его облике проглядывается хрупкая нежность и ранимость.
Если дать возможность шизоиду одеться по своему вкусу, мы увидим, что он совместил несовместимое, а в руки взял рюкзак. Его не смущают оторванные пуговицы, пятна и вытертые до блеска локти. Что толкает шизоида на подобные эксперименты с собственной внешностью — науке не известно. Возможно, собираясь на церемонию вручения Нобелевской премии, при этом надевая фланелевую панамку и меховые полярные унты, он лишь следует рекомендации держать голову в холоде, а ноги — в тепле? Как знать...
Шизоиды с трагической обреченностью будут провожать взглядом очередную отпавшую и катящуюся по земле пуговицу, но не поднимут ее и уж тем более — не пришьют на место. Если шизоид, пересилив свою натуру, все же возьмется исправлять нарушения в одежде, то зрелище получится не для слабонервных. Разнокалиберные пуговицы, разноцветные нитки, которые он будет при этом использовать, превратят его эклектичный наряд и вовсе в клоунский. Интересно, что шизоиду скорее придет в голову своеобразная мысль замаскировать тем или иным экзотическим способом имеющийся недостаток, чем навести порядок ортодоксальным путем.
Движения шизоидов угловатые, резкие, неловкие, плохо координированные. Чтобы представить себе, как передвигается шизоид, обратимся к примеру, приведенному в книге В. Пономаренко "Практическая характерология. Методика семи радикалов", о знаменитом физике, нобелевском лауреате Льве Ландау:
«Ландау возвращался в Москву из-за границы после полуторалетнего отсутствия. В поезде он решил написать письмо, открыл чернильницу и... потерял от нее крышечку. Почему-то Ландау не решился расстаться с чернильницей и поместил ее, открытую, в карман пиджака. Выйдя из поезда, он старался двигаться так, чтобы чернильница в кармане его дорогого заграничного пиджака не пролилась. Ничего себе — картинка! Родители будущего светила мировой науки, увидев сына, испытали шок. Они решили, что он, очевидно, болен какой-то тяжелой болезнью... Обратите внимание, странная пластика Ландау в этом эпизоде во многом объяснялась тем, что в своем поведении он сделал акцент на объективно второстепенном жизненном обстоятельстве, на далеко не главной цели — на сохранении чернил в чернильнице. Значительно более важные (по крайней мере, с ортодоксальной точки зрения) цели — встреча с родителями после долгой разлуки (произвести на них хорошее впечатление), сохранение пиджака (при тогдашнем товарном дефиците — вещь существенная), наконец, удобство передвижения по перрону — были им проигнорированы. Очень показательный пример.»
Качества поведения шизоида
Вполне возможно, вы уже сделали вывод, что наличие шизоидного радикала - отнюдь не награда, а огромная обуза для человека. Действительно, асоциальность, сложность усвоения даже самых простых стереотипов поведения или мышления совсем не облегчают его жизнь. Этим людям труднее адаптироваться к обыденным формам жизни, прозаическим аспектам быта. Индивидуальность у них настолько выражена, что прогнозировать их высказывания и поступки, сравнивая с привычными стереотипами, фактически бесполезно. У них недостаточно сформирована рациональная платформа, базирующаяся на житейском опыте, они больше ориентируются на свой субъективизм и интуицию.
Приложите к этому сложность понимания эмоций других людей! У самого шизоида с эмоциями все в порядке, даже намного лучше, чем у остальных - ведь он способен прочувствовать каждый свой душевный поворот максимально глубоко. Но при этом для него темным пятном остаются чувства и эмоции других, порой это выглядит даже неправдоподобно, но тем не менее это факт. Чтобы как-то адаптироваться, шизоид приспособился задавать людям уточняющие вопросы, как бы по-дурацки они ни звучали. А порой он просто честно говорит, что не понимает. Но окружающие зачастую воспринимают это его свойство как издевательство. Это сильно затрудняет шизоиду и без того очень узкий круг коммуникаций. Положительной стороной здесь можно лишь назвать невозможность манипулировать человеком с шизоидным радикалом в характере. Ведь манипуляция - это просьба или пожелание, высказанное не напрямую, от первого лица, а завуалированно, с тенью намека. Типа "Как-то прохладно стало в комнате" - вместо того, чтобы прямо попросить подать плед. Так вот шизоид не понимает намеков. Совсем.
Наверное, главное качество шизоида - творчество. Для того чтобы творить, ему не надо ждать вдохновения, как-то напрягаться. Собственно, из-за его специфического мышления - сама его жизнь уже является творчеством. Картина мира шизоида постоянно расширяется и не знает границ. Так что способ существования шизоида - это непрерывный творческий процесс. Воспрепятствовать этому невозможно, это можно только предвидеть и учитывать.
Обладая высоким интеллектом (ведь с детства шизоид чувствует свою инаковость, подвергается насмешкам и отвержению от сверстников, что заставляет его уходить в мир книг, музыки), он при этом социально неопытен, простодушен, все воспринимает на веру и часто становится жертвой обмана или розыгрыша. И это, пожалуй, самое грустное в его жизни - ведь обидеть шизоида, все равно что обидеть или обмануть ребенка. И, кстати, по причине многих таких болезненных разочарований в людях - сам шизоид не лжет, ему действительно можно доверять. Да и врать в его сложном многоструктурном мире было бы слишком накладно для его психики.
Под конец хочется привести еще одну цитату из книги В. Пономаренко "Практическая характерология. Методика семи радикалов", в которой показывается, насколько нелогичными могут выглядеть выбранные шизоидом пути достижения цели и насколько трудно ему выживать в этом мире:
«Представьте себе, что вы проголодались и зашли в ближайшую закусочную (в ту, где нет официантов и посетители сами себя обслуживают). В руках у вас громоздкий портфель, а вы вознамерились не отказать себе в удовольствии как следует пообедать. По счастливому стечению обстоятельств, за одним из столиков сидят ваши друзья. Какие действия вы совершите и в какой последовательности?Те из вас, в ком преобладает ортодоксальное мышление и усвоенные с его помощью стереотипы поведения, вначале подойдут к друзьям и поздороваются: «Рад видеть вас. Как поживаете?» Затем попросят приглядеть за портфелем и отправятся к стойке делать заказ. После получения заказа вернутся к друзьям и с удовольствием попируют в честной компании. Не так ли?
Добрый знакомый автора - шизоид - поступил иначе. В аналогичной ситуации он, не обращая, казалось, внимания на приятелей, подошел к стойке и заказал кучу всякой снеди. Когда заказ был выставлен перед ним, он, неожиданно для самого себя, столкнулся с проблемой портфеля. Как перенести все разом на облюбованный столик, когда одна рука занята тяжелой вещью? — Проще простого! Он зажал портфель между ногами (теперь, о счастье, обе руки свободны!), взял заказ и начал движение. Идти было неудобно, да и со стороны все это выглядело, мягко говоря, необычно, но это его не смутило. На его лице заиграла несколько странноватая, однако, вполне дружелюбная улыбка. Теперь стало ясно, что своих друзей он заметил сразу, как только вошел, но почему-то принял решение несколько повременить с общением.
Внушить шизоиду более рациональную последовательность действий очень трудно. Подобные попытки часто наталкиваются на сопротивление, непонимание с его стороны, протест. Советы им отвергаются. При этом, отказываясь следовать совету близких, по-настоящему заботящихся о нем людей, шизоид легко воспринимает линию поведения, подсказанную ему порой первым встречным проходимцем (снова неумение отличить главное от второстепенного!).»
Есть ли у такого человека друзья и близкие
Воистину хороший вопрос! Кто захочет дружить с человеком с непостижимым взглядом на мир, глубоко чувствующим, чуждым всякой фальши и при этом напрочь не понимающим намеков и эмоций других людей? Добавьте к этому его странные цепочки построения задач и мышление диапазонами.
Тем не менее, ребята, друзья у шизоида есть, как и супруги. В личной жизни они терпеливо обожаемы, не смотря на то, что к семейной жизни и быту совершенно не приспособлены. Но есть у них одно свойство, некий дар, помогающий полностью компенсировать все вышеперечисленные неудобства. Благодаря этому дару, люди, которых шизоид счел безопасными и интересными для себя и пошел на сближение, получают уникальный новый опыт проживания самого себя. Ведь для шизоида не существует стереотипов, и он видит и понимает другого человека намного глубже порой, чем тот сам себя.
P.S. Ах да, чуть не забыла заголовок с текстом статьи связать)) Как я уже упоминала, поэт Серебряного века Велимир Хлебников имел характер с ведущим шизоидным радикалом. Вот его стихотворение (1911 год):
Люди, когда они любят,
Делающие длинные взгляды
И испускающие длинные вздохи.
Звери, когда они любят,
Наливающие в глаза муть
И делающие удила из пены.
Солнца, когда они любят,
Закрывающие ночи тканью из земель
И шествующие с пляской к своему другу.
Боги, когда они любят,
Замыкающие в меру трепет вселенной,
Как Пушкин — жар любви горничной Волконского.
Как-то так))