26 апреля вспоминают очередную годовщину одной из самых страшных экологических катастроф в мире — аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Но поражают не только масштабы катастрофы, но и то, что первомайская демонстрация 1986 года на зараженной радиацией территории не то что не была отменена - на нее буквально загоняли под страхом увольнения, а только за первую неделю мая массовые мероприятия здесь посетили десятки тысяч человек!
Оглядываясь назад и анализируя случившееся сквозь призму времени, становится понятно, почему именно авария на ЧАЭС — и циничная реакция советских властей — стали одной из причин, по которым распался СССР.
В тот день, 38 лет назад, два тепловых взрыва почти полностью разрушили реактор. В воздух взметнулись огромные массы радиоактивной пыли, а разлетевшиеся горячие обломки вызвали пожары — почти тридцать очагов возгорания в разных местах.
О причинах случившегося написано немало — но в одном все версии, как правило, сходятся. Непозволительная халатность привела к страшной трагедии. В ту ночь проводили испытания одного из двух турбогенераторов. Программу испытаний составили некорректно, посчитав, что безопасности реактора ничто не угрожает…
Как итог: мощность цепной реакции превысила норму в сто раз. Система охлаждения реактора вышла из строя — и раздался первый взрыв. Давление газов, вызванное начавшейся химической реакцией, было чудовищно сильным. Настолько, что тысячетонная бетонная плита, прикрывающая активную зону реактора, взлетела на воздух и рухнула обратно в шахту, встав боком.
Огромный выброс радиоактивных веществ был ещё не самым худшим в этой катастрофе. Разгорающийся пожар выносил «грязь» из очага. В любой момент взрыв мог повториться — на этот раз более мощный, чем предыдущие. Сложно представить, насколько страшнее были бы последствия аварии — но, к чести работников ЧАЭС, они до последнего пытались их ликвидировать и не бросились спасаться бегством.
Общими усилиями всего персонала третий блок удалось удержать в стабильном состоянии. Работники получили сильнейшую дозу облучения и были госпитализированы. Многие умерли от лучевой болезни в течение месяца.
Но в этой катастрофе, увы, нашлось место не только самоотверженности. Масштаб случившегося советское правительство поначалу скрывало от всего мира. В газетах — лишь скупые заметки о «небольшой аварии». Утро 26 апреля было субботним: жители наслаждались выходными, по улицам беззаботно бегали дети. Да, по городу уже ходили слухи, но паники не было. Мало кто понимал последствия такой аварии. И неудивительно — ведь подобное происходило впервые в мире.
Как позже признавался академик Легасов, который появился на месте катастрофы одним из первых, злого умысла в сокрытии информации не было. Просто масштаб аварии и развитие событий казались всем фантастическими, почти нереальными. Но это, разумеется, не оправдывает то, насколько медленно принимались важнейшие решения по спасению жизней.
Ещё абсурднее и страшнее эту ситуацию сделало то, что накануне первого мая общесоюзное и украинское руководство обсуждало грядущее праздничное мероприятие в Киеве — Первомайскую демонстрацию. Напомним, Киев находится примерно в часе езды от атомной электростанции.
Прошло всего пять дней с момента аварии, уже эвакуировали жителей Припяти — а киевлян обязывали собраться многотысячной толпой и пройти по улицам, где зашкаливали дозиметры… На Крещатике, куда стекались люди, доза радиации превышала норму в сотню раз.
Но Михаил Горбачёв настаивал на том, чтобы провести шествия. Он хотел тем самым унять панику и успокоить жителей. Он заявил, что нарушители будут обвинены в «подстрекательстве к панике». Неявка на парад станет поводом исключить такого человека из партии и уволить с работы.
Первый секретарь компартии Украины Владимир Щербицкий пытался спорить с Горбачёвым, но всё было бесполезно — в случае неповиновения тот пригрозил Щербицкому, что «сгноит его».
Известно, что прямо перед парадом машина Щербицкого вылетела с Городецкой улицы. Вышедший из автомобиля секретарь компартии возбуждённо пересказывал чиновникам свой диалог с Горбачёвым.
И всё же, несмотря на угрозы и давление, не все киевские чиновники бросились слепо выполнять указания — некоторые всеми силами пытались уменьшить число жертв. Обычно от каждого района выдвигалась демонстрация по 4-5 тысяч человек — но её удалось уменьшить до 2 тысяч. Правда, среди них в основном была молодёжь.
Ситуация в городе была ужасающей. Если в первые дни катастрофы ветер гнал облака в сторону Беларуси, то к первому мая погода переменилась — теперь ветер гнал радиоактивные облака уже в сторону Киева. На улицах города дозиметр местами зашкаливал.
Люди уже знали о катастрофе намного больше, чем сообщалось властями — повлияло и то, что эвакуированные жители Припяти рассказывали страшные истории об опустевшем городе… Но праздничная демонстрация всё равно состоялась.
Футбольный матч между "Динамо" и "Спартаком" также отменять не стали. Его посетило более 80 тыс. человек.
На прошедшей с 6 по 9 мая велогонке народа собиралось не меньше.
Только 14 мая, спустя почти три недели, Михаил Горбачёв публично заявил о катастрофе на ЧАЭС, заверив, что худшее удалось предотвратить, и правительство держит ситуацию под контролем. В случившемся обвинили персонал и руководство ЧАЭС. Это было проще, чем признать ошибки в работе всей советской атомной промышленности.
Весна и лето выдались тяжёлыми. Жара, зашкаливающий радиационный фон. Люди в панике скупали билеты на поезда и самолёты, стремясь покинуть опасную зону. Детей пытались пристроить дальним родственникам или знакомым, лишь бы уберечь от радиации.
Эта авария показала полную беспомощность и нежизнеспособность Гражданской обороны СССР. Важные решения принимались с преступной медлительностью. Если бы людей раньше проинформировали о мерах защиты, они бы могли уберечь себя от воздействия хотя бы некоторых опасных радионуклидов — например, от йода-131, который накапливается в щитовидной железе и вызывает рак. Он наиболее опасен первые две недели после выброса — если бы людей эвакуировали раньше, последствия были бы менее тяжёлыми…
Никто сразу после аварии не рассказал растерянным людям об опасности радиационной пыли, о необходимости употреблять йодосодержащие препараты, о том, что красное вино вовсе не помогает защититься от радиации — из-за этого заблуждения люди массово скупали портвейн, несмотря на «сухой закон».
И, разумеется, ни в коем случае нельзя было проводить Первомайские шествия. Тогда жертв было бы намного меньше…
Рекомендуем к прочтению:
А что думаете по поводу случившегося Вы? Пишите в комментариях!