Не вспоминаю я тебя, ты, успокойся! Я примирилась с тем, что ты совсем исчез. Промчался, словно мимолётный поезд, Лишь потрепал то, что и до тебя язвило на душе. . Ты только рану оголил! И не надолго, Она давно и так свой источала яд... А всё, что было между нами, то весьма условно. В который раз я провела отчаянья обряд. . Какая чушь, что времени у поезда так мало, Прям невозможно уделить и пару слов. Давно уж всё доступно и понятно стало, Один вопрос горит: "Чего ТЫ ждёшь?" .
Ты думаешь, что встретившись, ты всё исправишь? Но есть в тебе какая-то боязнь. Быть может ты боишься, что себя поранишь, Ведь я не страсть твоя, я приговор и казнь!
Не вспоминаю я тебя, ты, успокойся!
Я примирилась с тем, что ты совсем исчез.
Промчался, словно мимолётный поезд,
Лишь потрепал то, что и до тебя язвило на душе.
.
Ты только рану оголил! И не надолго,
Она давно и так свой источала яд...
А всё, что было между нами, то весьма условно.
В который раз я провела отчаянья обряд.
.
Какая чушь, что времени у поезда так мало,
Прям невозможно уделить и пару слов.
Давно уж всё доступно и понятно стало,
Один вопрос горит: "Чего ТЫ ждёшь?"
.
Ты думаешь, что встретившись, ты всё исправишь?
Но есть в тебе какая-то боязнь.
Быть может ты боишься, что себя поранишь,
Ведь я не страсть твоя, я приговор и казнь!