Вопрос, который интересует всех преподавателей права, это вопрос о методах обучения.
Weaver, Russell L. (1991).Наследие Лэнгделла: жизнь по методу кейса. Villanova Law Review. 1991. Vol. 36, pp. 517–596.
Авторизированный перевод 2020 г.
Франклин G. Фессенден*, студент первого курса Гарвардского университета в 1870 году, обобщил лекционный метод, как он использовался в Гарварде во время его обучения.
* Franklin Goodridge Fessenden (1849-1931) – судья.
Некоторые из профессоров и лекторов буквально читали лекции, то есть читали из учебников или из подготовленных конспектов, изредка останавливаясь, чтобы дать какие-то пояснения, а изредка — чтобы ответить на вопросы смелых студентов.
Некоторые лекторы заранее сообщали тему конкретной лекции, и беседовали не только со своими учениками, но и иными обучающимися.
Фессенден, который был в первом case классе Лангделла, суммировал различия между методом case и лекционным методом.
При лекционном методе предполагалось, что автор учебника (textbook) изучил предмет и выяснил истинные нормы права, которые составляют предмет учебной дисциплины. Так [в учебнике] излагаются правила (нормы права).
За пределами учебников, которые читал преподаватель, учащиеся почти не подвергаются экзаменам с целью выяснить, [знают ли они] как возникают правила или почему они существуют.
Предполагалось, что правила, [изложенные в учебниках], являются правильными. Таким образом, это был процесс поглощения [обучающимся права из учебника]. Один убежденный сторонник этой системы сказал: «профессор, и его книга буквально источает закон [Law]. Мы принимаем и ассимилируем его». Метод Лангделла был направлен на активный поиск и исследование права, а методы других профессоров —на пассивное поглощение [сведений о праве из учебников и лекций].
Один из них была связан с работой и постоянными дискуссиями среди студентов вне аудитории, другой — с молчаливым согласием с тем, что читал лектор.
Один возбуждал серьезные расспросы, другой вызывал чувство удовлетворения [у студента], слушающего правило, оглашаемое лектором.
С одной стороны, поощрялась точность мысли и выражения, что способствовало ясному восприятию звуковых различий и открытию изучающим соответствующих принципов.
С другой стороны, принятие выводов того, кто объявляет закон, было ожидаемым и приемлемым результатом.
Христофор Лангделл не читал студентам лекций о значении судебных решений.
Вместо этого он просил студентов читать решения и объяснить себе, что означают эти решения.
Христофор Лангделл не читал студентам лекций о значении судебных решений
Вместо этого он просил студентов читать решения и объяснить себе, что означают эти решения
Как заметил один из современников Лангделла, «отличительной особенностью системы cases является не исключительное использование cases, а то, что сообщаемые cases составляют основу инструкций».
Интерес Лангделла к методу case проистекал из его собственных убеждений о праве.
Лангделл считал право «наукой» и полагал, что право должно быть изучаемо научными методами.
Лангделл полагал, что с помощью научных методов юристы могут выводить правильные юридические суждения из нескольких фундаментальных принципов и понятий, открытие которых было задачей ученого, такого ученого, каким он был сам.
Судебные решения — это результаты юридических экспериментов, отчеты (репорты) — это протоколы экспериментов.
Судебные решения — это результаты юридических экспериментов, отчеты (репорты) — это протоколы экспериментов
Существует дискуссия о том, что имел в виду Лангделл, когда назвал закон «наукой». Юридическая предпосылка Лангделла и его последователей состояла в том, что существует такая вещь, как единая истинная норма права, которая, будучи обнаруженной, будет существовать вечно, без изменений.
Заявления Лангделла не следует понимать буквально.
Лангделл был продуктом своего времени. Многие полагали, что право поддается научному анализу.
Студент должен смотреть на право как на науку, состоящую из совокупности принципов, которые должны быть найдены в рассматриваемых cases, причем cases являются для него тем же, чем образец является для геолога. Следует использовать эти cases не для того, чтобы непосредственно узнать из них, что такое закон, а для того, чтобы открыть, как надеется ученый исследователь своими опытами с силами природы, фундаментальные принципы, лежащие в основе конкретных проявлений их действия.
Херст в своем анализе развития американского права объяснил растущую веру в науку в юридическом образовательном сообществе.
Фундаментальные изменения в юридическом образовании естественно произошли с дрейфом юридического бизнеса и основных течений мысли в Соединенных Штатах после 1870 года....
События теперь требовали от адвокатуры знаний и навыков, не укладывающихся в звучную фразу «конституционный юрист» середины века или в «черную грамоту ученого-переводчика» ....
[Новые проблемы привели к необходимости более тщательной и строгой интеллектуальной подготовке в области права. Это произошло в то время, когда люди приобретали большую веру в «науку»; стремление поднять стандарты юридического образования соответствовало новому темпераменту.
Бесстрастно собирая, анализируя, классифицируя свои материалы, выводя из них определенные законы для объяснения порядка, присущего миру, и направляя людей на приспособление к нему, — естественные науки рассматривались даже учеными людьми с нескрываемым энтузиазмом, как образец для изучения всех явлений. Почему бы тогда не заняться изучением права?