- Фатьма-хатун, та предательница, посмевшая напасть на Валиде-султан, она вела дневник, повелитель, - Оздемироглу с поклоном положил на стол султана небольшую тетрадь, - в последней записи бесстыжая пишет, что ждёт дня, когда Эсмахан-султан станет управлять гаремом, а ее саму назначит главной калфой. Вот здесь, повелитель.
Мурад брезгливо взял в руки тетрадь.
- На каком языке это написано?
- Это валахский язык, повелитель. Ваша фаворитка, Назпервер-хатун, перевела все записи.
Осман-паша не стал говорить повелителю, что и саму тетрадь ему отдала валахская принцесса, потому что даже не догадывался: все записи в тетради сделала вовсе не служанка Эсмахан-султан, а Махпервер хатун, незадолго до своей смерти в ту роковую ночь, когда произошло нападение на Нурбану-султан. Впрочем, никто, кроме второй фаворитки падишаха, об этом не знал и теперь уже не мог узнать.
- В вещах Фатьмы-хатун нашли этот дневник, но все решили, что здесь просто песни, которые служанка играла на лютне, девушку часто видели с открытой тетрадью, когда она брала в руки инструмент.
Мурад кивнул.
- Кто-то ещё причастен к этому покушению?
- Нет, повелитель, очевидно, что предательница сама всё устроила.
Мурад вернул тетрадь Оздемироглу.
- Ты хорошо справился с этим расследованием, Оздемироглу. Виновные понесли заслуженное наказание, а с непричастных к этому гнусному предательству будут сняты все обвинения.
Оздемироглу поклонился. Повелитель был рад узнать, что к покушению на Нурбану-султан не имеет отношения никто из его близких, а напавшая на Валиде служанка действовала из своих собственных корыстных побуждений.
- Я доволен тобой, паша. Проси у меня всё, чего хочешь.
Осман-паша задержал на миг дыхание. Вот он, подходящий случай, другого такого может больше уже никогда не представиться. Но ведь Назпервер-хатун просила дать ей немного времени... Паша боялся, что если сейчас разлучить обожаемую им женщину с новорожденной дочерью, в сердце валахской принцессы вместо любви поселится только злоба и ненависть.
"Я так долго ждал, неужели не смогу потерпеть еще несколько месяцев, чтобы стать счастливым навсегда?" Мужчина вздохнул. Ожидание было так мучительно, особенно сейчас, когда любимая была настолько близко.
"Лучше будет мне уехать, отвлечься, пока пройдёт время, - Оздемироглу решительно посмотрел на султана, - и заслужить такую благодарность султана, чтобы он выполнил моё самое сокровенное желание."
- Повелитель. Поход на Персию, как мне известно, начнется уже совсем скоро. Я бы хотел принять в нем участие. Ничего большего мне не нужно, только служить империи Османов и моему повелителю.
- Хорошо, Оздемироглу. Отправляйся в Дьярбыкыр, собери войско в 1000 лучших солдат. Присоединишься к лале Мустафе Паше, когда начнется поход. Да будет путь твой лёгок и скор, а сабля остра!
- Благодарю вас, повелитель! Это большая честь для меня!
Похлопав по плечу Османа-пашу, султан теперь отчетливо увидел, как сильно осунулся и похудел едва перешагнувший 50-летний рубеж мужчина, ещё совсем недавно пышащий здоровьем.
- Дворцовая жизнь не для тебя, Оздемироглу, - улыбнулся Мурад, - я вижу, как она тебя тяготит. Ты можешь покинуть Топкапы прямо сейчас, больше тебя ничего здесь не держит.
Осман-паша поклонился падишаху, стараясь не показать своих чувств. Прося разрешения уехать, на самом деле больше всего он хотел остаться рядом с женщиной, занявшей все его мысли, хотя бы для того, чтобы просто знать: над ним и Назпервер-хатун один общий купол дворца и общий воздух, которым они дышат, пусть даже не видя друг друга.
__
-- Войди!
Сафие-султан улыбалась: наконец-то Хюджи-ага письмом сообщил, что скоро прибудет во дворец. Мужчина писал, что мечтает как можно скорее приступить к своим обязанностям по уходу за садом, дабы сделать его прекраснее, чем когда-либо; однако, главная фаворитка знала, что возвращение Хюджи-аги принесёт процветание не только дворцовым деревьям, кустам и цветам, но и тем людям, которые ждут совета и помощи мудрейшего толкователя снов.
- Госпожа, - Бюльбюль-ага, замерев на пороге, округлил глаза и прикрыл рот ладонью, всем своим видом давая понять, что у него есть срочные новости.
- Что такое, Бюльбюль? Ты как будто привидение увидел, упаси нас Аллах.
Евнух покачал головой, скосив глаза на служанок, чем дал понять хасеки-султан: вести, которые он принес, не для чужих ушей.
Сафие-султан, понимая, что ничего хорошего сейчас не услышит, вздохнула и приказала девушкам:
- Оставьте нас.
Бюльбюль-ага приблизился к султанше, и, когда все вышли, наклонился к самому уху молодой женщины, торопливо заговорив:
- Сафие-султан, я только что собирался в сад... Разие-хатун по просьбе Хюджи эфенди отправила меня посчитать кусты роз, что пострадали за зиму... нет, госпожа, я не жалуюсь, но Разие-хатун не дает мне ни минуты покоя, Бюльбюль иди туда, Бюльбюль иди сюда, ох, Аллах, к вечеру я не чувствую ног, а голова гудит как котел... поручения сыпятся на меня, как просо в курятнике...
- Бюльбюль! - Сафие прикрикнула на мальчишку.
- Ох, простите, госпожа. Разие-хатун велела идти в сад, стража открыла мне двери, я вышел на крыльцо и увидел неподалеку, на садовой дорожке, Нурбану-султан и Джошуа эфенди, госпожа! Я спрятался за колонну, чтобы они меня не увидели, я был очень осторожен...
Сафие снова перебила евнуха:
- Бюльбюль, неужели ты принёс мне сплетни о Нурбану-султан и Джошуа эфенди? Скажи еще, что между ними греховная связь, прости меня, Аллах. Ты совсем с ума сошёл, Бюльбюль, Джошуа эфенди уважаемый человек, он в прадеды тебе годится! Видимо, мне нужно попросить Разие давать тебе ещё больше поручений, чтобы у тебя не оставалось времени на эти глупости!
Бюльбюль-ага замахал руками и затараторил ещё быстрее:
- Нет, нет, нет, Сафие-султан! Ничего такого не было у меня и в мыслях, это невозможно, нет, дело вовсе не в этом, госпожа, - евнух перешел на шепот, - Джошуа эфенди принёс колье! Колье, госпожа!
- И что? Что здесь удивительного, Бюльбюль? Джошуа эфенди ювелир, Нурбану-султан всегда заказывает ему украшения, что тут...
- ТО колье, Сафие-султан! То самое, - Бюльбюль почти одними губами закончил фразу, - колье Назпервер-хатун, на котором мы... мы... камни!
Сафие открыла рот, резко вздохнув, и задержала дыхание.
- Ты уверен Бюльбюль?
- Да, да, госпожа! Нурбану-султан знает теперь, что камни подменили, Джошуа эфенди один за другим вынул из украшения каждый! Я слышал, как он сказал, что это пустые стекляшки!
- Что было дальше, Бюльбюль? Куда пошла Нурбану-султан? Что с колье?
- Я не знаю, госпожа, я тут же вернулся, чтобы предупредить вас! Как бы Валиде-султан не пришла сюда и не стала обвинять вас! Где рубины, госпожа, их нужно немедленно спрятать туда, где их не найдут!
Стук в дверь заставил Бюльбюля вскрикнуть.
- Не впускайте никого госпожа! Дайте мне камни скорее, я... я... я съем их, госпожа!
Сафие вскочила с дивана, в ужасе глядя на дверь, в которую снова постучали.
- Тише ты, Бюльбюль, они не здесь, - Сафие заломила руки, - о, Аллах, этого только нам не хватало. Войди!
Одна из служанок, выставленных госпожой за дверь, сообщила:
- Сафие-султан, к вам пожаловала Хубби-хатун.
- Хубби-хатун? Пусть войдёт.
Поэтесса, поклонившись и поздоровавшись, сделала главной фаворитке падишаха комплимент:
- Вы стали ещё прекраснее со дня нашей последней встречи, госпожа.
- Благодарю тебя, Айше хатун. Я не ожидала тебя увидеть. Что случилось?
- Я долго размышляла, стоит ли мне приезжать сюда. Покойная Михримах-султан не хотела вас посвящать в то дело, ради которого я приехала. Я пыталась поговорить о нем с Хюмашах султан, но госпожа даже не стала меня слушать... однако, мне невыносимо знать, что Нурбану-султан торжествует, в то время, как мы льем горькие слезы, а должно быть наоборот.
- Atın ölümü itin bayramıdır*, - понимающе сказала Сафие.
- Недолго Нурбану придётся радоваться, если вы меня выслушаете, госпожа.
- Говори, - кивнула Сафие-султан.
*Смерть коня радость собакам
Читать далее нажмите ➡️ здесь
Вы прочитали 339 главу второй части романа "Валиде Нурбану", это логическое продолжение сериала "Великолепный век".
Первая глава здесь.
