1. Обычная норма чистописания — 100 текстов в месяц или, в среднем, 1.000 текстов в год. Черновики в счёт не идут. Но не всегда получается так писать. Разные бывают житейские и семейные обстоятельства. Как говорится, то тюрьма, то этапы, то опять лагеря… Всё это несколько отвлекает…
Да и тексты бывают разные: одни случаются длинные, другие выстреливают на диво короткими очередями; в одних надо продумывать по многу раз каждую строку, другие почти сразу легко и быстро пишутся набело, и т. д, и т. п.
2. При этом стоит учитывать, что по количеству завершённых произведений текст в 100 страниц равен тексту однострочному. Поэтому так различны по объёму все 64 тома «Дневника философа». В каждом из них по 100 текстов, но в одном полтораста страниц, а в другом — шестьсот.
И ведь не каждый день пишу, хотя осознаю: не писать — не хорошо, хотя и лучше, чем писать нехорошо.
Писать нехорошо — «и труд, и мука, и отрада» графомана или дилетанта, то есть любителя письма, страстного или умеренного.
3. Человек книги, человек мысли, человек ума пишет потому, что понимает: мысли надо фиксировать не в жидком азоте, как рыжих тараканов или белых мышей, а дав мыслям надышаться ароматами чернил, запахами книжной пыли, каждой пылинкой удостоверяющей солидность текста, с которым она однажды познакомилась да так и остановилась у него жить, и, конечно же, ужасами абсолютного духа, пред ликом которого мысль цепенеет, с ней случается столбняк... После чего ваши думы, пав без чувств наземь, могут быть легко транспортированы вами на страницы любого формата и там в бесчувственно-чистом их виде могут быть подвергнуты безжалостной вёрстке, вёрстке, конечно же, в перспективах всеобщего благолепия ума и истинной «свободы мысли».
4. Человеку книги, мысли, ума писать надо и потому, что (1) мысль, только что залетевшая в голову, разительно отличается от (2) мысли уже продуманной, а (3) мысль продуманная всё ещё сильно отличается от (4) мысли выраженной и, наконец, (5) мысль, выраженная устно, почти никогда не равна (6) мысли, выраженной словом письменным.
5. Письменное слово ещё тем хорошо, что его можно редактировать 666 раз, добиваясь божественно-идеальной выразительности или, напротив, мистической темноты и адской свирепости. А с устным словом, вживую сказанным, так поступить невозможно, хотя бы вы предварительно три часа репетировали свою речь перед зеркалом.
Попросту говоря, текст — окончательная форма мысли, сколько бы ни существовало гениальных ораторов и как бы ни ценилась аудиторией нюансировка произношения и те жесты и рожи, которые строит при этом оратор публике…
6. Пишите хотя бы письма. Это придаст пусть бы и лёгкий умственный аромат вашей жизни. Тогда и ваш эйдос будет представать пред вами в интеллигентном виде, скажем — в очках... Хотя бы вы всю жизнь пользовались отличным зрением, почти как Зоркий Сокол с томагавком или Натаниэль Бампо с «Оленебоем», эти известные интеллектуалы лесов и прерий.
2024.04.03.