В 1966-м году тяга снимать вестерны охватила чуть ли не всех итальянских продюсеров. Этот жанр приносил колоссальные прибыли, и интерес публики к нему только нарастал. На этой волне в киноиндустрию вошли многие молодые режиссеры. Одним из них был Тонино Валери, бывший помощник Сержио Леоне на съемках двух первых вестернов «Долларовой трилогии». Валери дебютировал вестерном «Вкус убийства» (Taste of Killing, 1966), не хватавшем звёзд с небес, однако прилежно снятым по лекалам мастера Леоне.
Второй проект не заставил себя долго ждать. Работавший главным оператором на «Вкусе убийства» Стельвио Масси познакомил Валери с продюсерами Альфонсо Сансоне и Генриком Крошицки. 4-го января 1967-го года у Валери родилась дочка Франческа и тогда же он подписал контракт на съемки нового вестерна.
Сюжет, который ему предстояло экранизировать, был плодом фантазий юноши по имени Ренцо Джента. Как вспоминал Валери: “Он нанес визит Эрнесто Гастальди [известный итальянский киносценарист], сказал, что хочет снимать фильмы, и рассказал ему историю о старом стрелке, который, начав чувствовать артрит в руках и опасаясь, что он больше не сможет быстро вынимать револьвер, учит парня, как стрелять точно в цель.” Джента и Гастальди вместе написали сценарий, который назвали «Il ragazzo e il pistolero» (“Юноша и стрелок”). Они принесли его Сансоне и Крошицки, которым он понравился. Продюсеры решили вложиться в съемки фильма.
Валери подошел к предложенному материалу творчески. Он переработал сценарий, сильно фокусируясь на теме, которая впоследствии станет повторяющийся в его творчестве, которую сам режиссер называл «долгими поисками отца». Наивный Скотт, родившийся и выросший в борделе и привыкший к самой черной работе, выбирает харизматичного Фрэнка Тэлби в качестве отца вместо родителя с которым никогда не встречался. Тэлби, со своей стороны, дает ему фамилию – Мэри по имени матери - и преподает серию жизненных уроков, «десять заповедей», направленных на формирование Скотта по своему образу и подобию.
- Никогда не умоляй.
- Никогда никому не доверяй.
- Никогда не стой между оружием и целью.
- Удары кулаком подобны пулям. Если ты не ударишь первый, возможно, тебя ждёт конец.
- Если ты ранил человека, лучше добей его. Потому что рано или поздно он тебя убьет.
- Правильной пуле правильное время.
- Если ты развязываешь человека, перед этим забери у него револьвер.
- Не давай человеку больше пуль, чем ему нужно.
- От вызова нельзя отказываться, чем бы он тебе ни грозил.
- Когда ты начинаешь убивать, ты не можешь это остановить.
Все это подводит к сути фильма: теме конфликта поколений. Этот конфликт допускает множество интерпретаций – литературных, религиозных, мифологических, психоаналитических. На поверхности библейские коннотации. Заповеди Тэлби подобны десяти заповедям Моисея, только вывернутым шиворот-навыворот. Для усиления эффекта Валери сменил название картины на «День гнева» (Day of Anger), от которого веет чем-то ветхозаветным. Сам режиссер позднее комментировал конфликт поколений с психоаналитических и мифологических позиций: «Их встреча становится парадигмой трагедии Эдипа. Чтобы вырасти, молодой человек должен убить своего отца, согласно старой аксиоме Фрейда: пока ты не убил отца, разумеется, не материально, но внутренне, ты не можешь стать собой. Это то, что фильм пытается рассказать».
Углубление в психоаналитику связано с личными переживаниями режиссера. Он начал съемки «Дня гнева» через несколько месяцев после того, как сказал своему психотерапевту, профессору Стефано Файрайзену, что считает себя излеченным. Валери три года ходил к Файрайзену из-за депрессии, имевшей глубокие корни. Как он вспоминал: “Моя мать потеряла двух дочерей в очень раннем возрасте. Эльвира была первой, её я никогда не знал, но о ней все в семье говорили, как о маленьком ангелочке: милом, ласковом, послушном. Единственное её изображение, которое у меня есть, это ее фотография на смертном одре. Со второй, Анной, я провел свое детство. Она была очаровательной маленькой девочкой, моей подругой по играм. Но однажды мы поспорили из-за одной из тех глупостей, которые вызывают детские драки, и я истерическим жестом, типичным для ребенка, швырнул в нее первое, что попалось под руку. Это были ножницы, которые вонзились в ее бедро. Меня этот эпизод расстроил, и я до сих пор не могу себя простить. Я считаю, что тот мой поступок имел большое влияние на меня. Когда Анна умерла, мама впала в депрессию: она держала окна и ставни постоянно закрытыми, смерть дочерей заставила ее жить в темноте, она будто отказывала себе в свете, который ушел вместе с ними. Три года анализа принесли большую пользу, и я научился понимать, что со временем анализ помогает.”
К чести Валери следует отметить, что глубокие смыслы не сделали сценарий вялым и задумчивым. Режиссер не стал приносить динамику действия в жертву психоанализу. Несмотря на то, что некоторые второстепенные персонажи оказались не полностью раскрыты, «День гнева» искусно соединил настоящую драму и одни из самых лучших боевых сцен в итальянских вестернах.
На роль Скотта «Мэри» Валери хотел пригласить Лу Кастеля. По словам режиссера: «После просмотра «Кулаков в кармане» Беллоккьо, он казался мне самым подходящим актером на роль измученного парня, персонажа в затруднительном положении. Но мне сказали, что имя Кастеля не ценится дистрибьютором, поскольку считается недостаточно коммерческим, но если мы пригласим Джулиано Джемма, фильм получит финансирование немедленно».
Джемма сотрудничал с базирующейся в Болонье дистрибьюторской компании Cidif, которая занималась его продвижением как итальянского Клинта Иствуда. К 1967-му году он уже был яркой звездой вестернов, сыграв в популярных фильмах Дуччо Тессари про Ринго. Если в начале карьеры он работал под американизированным псевдонимом Монтгомери Вуд, то в «День гнева» пришел под своим именем. Встреча между режиссером и актером прошла гладко и привела к заключению контракта.
Несколько иной типаж героя заставил Гастальди и Валери частично переписать сценарий, чтобы подогнать его под новую звезду. Но не успели они закончить этот вариант, как продюсеры сообщили им, что подписали соглашение о совместном производстве с немецкими компаниями Divina Film и Corona, которые выдвинули жесткое условие: необходимо сделать так, чтобы получившийся фильм являлся адаптацией книги-вестерна Рона Баркера «Der Tod ritt dienstags» (Смертельные скачки во вторник), опубликованной в Германии в 1963 году. Режиссер вспоминал: «Это была полная чушь. Её было невозможно экранизировать. «Ну, — сказали они, — ты просто добавь что-то из книги в сценарий, чтобы мы могли утверждать, что он основан на книге». Мы очень мало взяли из неё, я думаю, пожалуй, только сцену в салуне, а остальное - мука из моего мешка и мешка Эрнесто.» Гастальди так описал произошедшее: «Они заставили нас втиснуть несколько страниц книги во вторую половину фильма, которая в результате в эти моменты довольно неловко дергается.»
Когда пришло время выбрать актера, который сыграет стрелка, Фрэнка Тэлби, решение также в значительно зависело от продюсеров. По словам Валери: «В по этому поводу мы подумали: учитывая, насколько много мы тратим денег на Джемму, чей гонорар в то время составлял несколько миллионов лир, почему бы не добавить громкое имя для рынка США? И мы выбрали Ли Ван Клифа».
Характерный актер с орлиным носом и рысьими глазами, после сравнительно негромкой карьеры в Голливуде («Ровно в полдень» (1952), «Китайские врата» (1957), «Скачи в одиночку» (1959) и др.), закончившейся после серьезной травмы, внезапно профессионально возродился благодаря Сержио Леоне, пригласившего его в свой второй вестерн «На несколько долларов больше» (1965). Потом актер сыграл в «Хороший, плохой, злой» (1966) того же режиссера, и имя Ван Клифа стало кассовым. Он превратился в одну из самых узнаваемых икон итальянского вестерна. В «Дне гнева» Ван Клиф отказался от шляпы с плоскими полями, которую носил в вестернах Леоне, но сохранил свою характерную курительную трубку.
На основные второстепенные роли по настоянию германских партнеров пригласили кумиров немцев. Уолтер Рилла сыграл Мёрфа Аллана Шорта, а Криста Линдер – красотку Гвен. Рилла блистал исполнением ролей нацистских офицеров в боевиках о Второй мировой войне; Линдер в 1962 г завоевала титул Мисс Австрия, а с 1964 года начала карьеру в кино. В менее значимых ролях появились итальянские завсегдатаи жанрового кино – Эл Мюлок, Андре Бошич, Эннио Бальбо и другие. Режиссеру удалось найти в картине небольшую роль хозяйки публичного дома для Ивонн Сансон, итальянской актрисы французского-турецкого происхождения, часто появлявшейся в фильмах его юности. Как позднее заявлял Валери: «Она была моей старой любовью, как киномана. Я сказал себе, что как только появится возможность, я найду роль для неё в одном из моих фильмов». Для Ивонн Сансон эта роль оказалась таким же профессиональным возрождением, как роль у Леоне для Ли Ван Клифа. Она закончила сниматься в 1963-м году, но после 1967-го снова стала появляться на экранах в новом амплуа.
Съемки «Дня гнева» длились девять недель, из которых две были проведены в Испании. Там снимали экстерьеры. Сцены, в которых Скотт следует за Тэлби верхом муле, ставились в Льяно Мелладо, Рамбла-дель-Каутиво и Рамбла-Ланухар. Городок Лос-Альбарикокес (когда-то появившийся как Агуа Кальенте в «На несколько долларов больше») стал убежищем Дикого Джека (Эла Мюлока). Кортихо Эль Сотильо возле Сан-Хосе представили в качестве Стаффорд Ранчо. Пытки Тэлби и дуэль между Тэлби и Оуэном Уайтом были сняты недалеко от этой локации.
Остальное, включая сцены, происходящие в Клифтоне, было снято в Риме и окрестностях. Валери по этому поводу вспоминал: «Наш городок был возведен на руинах маленького поселка, в котором для фильма «На несколько долларов больше» Сержио снимал сцены, где телеграфиста заставляют передать сообщение. Фактически его перестроили с нуля». Самыми внушительными дополнениями были дом судьи Катчелла и салун, разрушаемый в результате пожара, устроенного Тэлби. Сожжение декораций было самой значительной статьей расходов в съемочном бюджете. «Старую мельницу на окраине Клифтона», где Скотт попал в засаду, сняли на ранчо Маццано Романо в Лацио.
Съемки прошли достаточно гладко, никто не убился и не поранился. Участники процесса лишь отметили проблемы американского актера с алкоголем. Джулиано Джемма так писал о них: «Ли Ван Клиф был очаровательным человеком, но только до определенного времени суток. Потом, к сожалению, он начинал пить». Режиссер вспомнил один неприятный эпизод: «Его жена ушла со съемочной площадки за несколько часов до окончания съемок и попросила нас не давать ему пить, но Ван Клиф пошел в столовую, выпил два или три стакана «Чинчона», крепкого анисового напитка, который содержит 73% алкоголя, и оказался пьян. Он не мог отличить вымысел от реальности. Джулиано снимал сцену с Элом Мюлоком, в которой Мюлок разбивает бутылку и прижимает ее горлышко к шее Джулиано. В этот момент Ли, без рубашки, ворвался на съемочную площадку, подошел к Элу и крикнул: «Ты не смеешь так обращаться с моим другом Джулиано!», и пнул того по яйцам! Затем позади меня Бенито прошептал: «Если ты умный парень, то сейчас ты закончишь съемки и отправишь всех по домам…»
Упомянутый Бенито – это Бенито Стефанелли, постановщик трюков, с которым Валери очень сдружился на этих съемках. Его семья была вынуждена бежать от фашистов и поселиться в Ливии, где в 1928 г. и родился Бенито. После победы над фашизмом он был репатриирован в Италию. В кинобизнес парень вошел благодаря своим способностям наездника, а после многих лет каскадерской практики, он дебютировал как постановщик трюков в фильме “Дорога гигантов” (La strada dei giganti, 1960) Гвидо Малатесты, который некоторые исследователи называют прото-спагетти-вестерном. Стефанелли и Валери впервые встретились на съемках фильма Леоне, где у Стефанелли была небольшая роль под псевдонимом Бенни Ривз. Для съемок «Вкуса убийства» режиссеру-дебютанту продюсеры навязали Ремо Де Анджелиса, который делал красивые трюки, но полагался на довольно устаревшие эффекты. Бенито являлся более современным постановщиком по сравнению с Де Анджелисом. Сцены, которые координировал Стефанелли, смотрелись натуральнее.
Валери и Стефанелли хорошо ладили. У них завязались профессиональные отношения и крепкая дружба. Валери кроме координации трюков предложил Стефанелли сыграть роль стрелка Оуэна Уайта по прозвищу «Святой», и тот блестяще её исполнил. Опытный каскадер регулярно давал ценные советы молодому режиссеру, и помогал ему преодолевать мелкие и крупные ежедневные трудности. «Однажды нам предстояло снимать сцену, где трое киллеров прибывают, чтобы убить Ван Клифа, но один из них, с которым мы снимали накануне, не появился. Я звоню Бенито и спрашиваю его, что случилось. Он реально разозлился: «Не упоминай негодяя, когда увижу его снова, убью!» «Слушай, сохраняй хладнокровие, расскажи мне, что случилось!» «Ну, он отправился на ипподром в Неаполе, чтобы участвовать в скачках!» Так что нам пришлось выкручиваться» - вспоминал режиссер.
«День гнева» вышел в кинотеатрах Италии 19 декабря 1967 года. В Германии – 12 января 1968 г. Совет цензоров присвоил ему рейтинг VM14 (запрещено для зрителей до 14 лет). Решение не являлось редкостью для вестернов. Оно было мотивировано «холодной убийственной решимостью», с которыми действуют персонажи, и тем, что главный герой обучается убивать; реалистичной атмосферой непрерывного и безжалостного насилия; и, наконец, наличием жестоких сцен и реплик («Если ты ранил человека, то лучше добей его»). Продюсеры подали апелляцию, но безуспешно: решение подтвердили, цензоры отметили, что обеспокоены не только «возвышением насилия с крайним презрением к человеческой жизни», но именно тем, как это послание передано через «заповеди» Тэлби. Хотя и смутные, параллели с христианской религией, тем не менее, вызвали раздражение у властей. В феврале 1968 года Сансоне и Крошицки представили еще одну версию фильма, в которой сократили общую продолжительность ленты до 111 минут и 11 секунд против первоначальных 115 минут и 18 секунд. Уровень жестокости был снижен. Цензоры согласились поставить «Дню гнева» рейтинг «Per tutti» (разрешено всем).
Фильм стал вторым по кассовым сборам в Италии в 1968 г. С почти двумя миллиардами лир он уступил только вестерну Джузеппе Колицци «Бог простит… а я нет!» (Dio perdona… io no!) с Бадом Спенсером и Теренсом Хиллом в главных ролях. В Европе фильм рекламировался как новый боевик с Джулиано Джемма, тогда как на рынке США первым стояло имя Ли Ван Клифа. Соответственно были изменены вступительные титры.
«День гнева» дебютировал в США только в 1969 году (5 ноября в Хьюстоне). Его прокатывали в двух разных версиях: более длинной, с рейтингом M, и другой, сокращенной до 85 минут, под названием «Закон револьвера» (Gunlaw). В укороченной версии начало и конец остались нетронутыми, но вырезали много важных сцен, в том числе прибытие Тэлби в деревню Боуи; визит Тэлби и Скотта к оружейнику; стрельбу по вывеске парикмахера; сцены Скотта и дочери судьи; засаду и выздоровление Скотта в борделе; прибытие головорезов Тэлби. Даже дуэль между Оуэном и Тэлби была сокращена, как и избиение Скотта Диким Джеком. В результате получилась неуклюжая мешанина эпизодов, утратившая логическую нить повествования.
Возможно, из-за этого за океаном лента не получила должного признания. Критики в основном ее не поняли. Роджер Гринспан из New York Times нашел фильм «странным и запутанным... очень длинным и по большей части скучным, поскольку его сюжет основан на понятиях класса и касты, которые кажутся чуждыми жанру, а не только реальной истории». Журнал Variety обнаружил, что фильм дает Ли Ван Клифу «немного больше играть, чем обычный итало-вестерн», и что «техническое исполнение, в основном, превосходно, включая одну из тех партитур Риза Ортолани, которые ему, похоже, приходится строгать за ночь». В конечном итоге, журнал пришёл к выводу, что фильм «ни лучше, ни хуже предшественников». Сборы в США оказались посредственными. Однако «День гнева» ясно показал, что Тонино Валери стал полноценным режиссером, со своим индивидуальным почерком, и новые проекты не заставили себя ждать.
(с) Свен Железнов
Если статья понравилась, пожалуйста, поставьте лайк!
Читайте также:
Спагетти-вестерн трансатлантического значения: “Однажды на Диком Западе” (1968)
Самый терпкий вестерн итальянского разлива: “За пригоршню долларов” (1964)
Спагетти-вестерн идёт в наступление: “На несколько долларов больше” (1965)
Спагетти-вестерн приобретает размах: “Хороший, плохой, злой” (1966)
