РАССКАЗ
В детстве, я представлял сам себя ульем, куда разные простые, серые люди
носили, как пчелы мед своих знаний и дум о жизни, щедро обогащая душу мою, кто чем мог. Часто мед этот бывал грязен и горек, но всякое знание – все-таки мед.
Максим Горький
ГЛАВА 1
НОЧЬ В МУЗЕЕ
Лучик солнца коснулся руки Юры и он почувствовал как сильно греет и даже печёт его свет. Он пробивался через тоненькую щель между плотными шторами, которые занавешивали огромное окно величественного дворца. Это был уже весенний, тёплый майский луч, который с каждым днём набирал свою силу. Лёжа на большой кровати с пружинным матрацем, мягкой пуховой периной и накрывшись почти с головой тёплыми шерстяными пледами, Юра ощутил весну уже по настоящему, а не по календарю, висевшему рядом с умывальником в их общем дротуаре. Высунув руку из под пледа, он сквозь сон, но уже осознанно, как бы ловил тепло проникающих лучей. Раскрывал пальцы, подставлял ладонь, а потом резко сжимал руку в кулак. В зале спальни, лёжа под высокими подвесными сводами с плафонной живописью, с обилием позолоты, зеркал и росписей тепло пахло запустением и плесенью. Весна – глубоко и легко вздохнув, отчётливо и не громко, проговорил он. Весна 1920 года.
С февраля, как Юра попал в школу-колонию он все время мёрз и недоедал. Школа располагалась на территории Усадьбы Знаменка, Петергофского уезда, в бывших хозяйственных постройках, а из восточной части огромного и красивейшего дворца воспитателями был обустроен музей. Фасады и интерьеры дворца, характерные для архитектуры барокко, венчали сближенные колонны, пилястры, разнообразные лепные детали, в особенности двухметровые двуглавые орлы в гербе на фасадах здания. Даже после революции и двухлетнего запустения, дворец все так же хранил в своём облике вид парадной загородной резиденции. На территории Знаменки так же расположился большой конюшенный двор, по красоте и убранству, ни чем не уступающий дворцу, две больших остекленных оранжереи, дом для садовника и смотрителя, двухэтажный кухонный корпус и даже небольшая желто-коричневая церковь, под цвет дворца, украшенная белыми колоннами и тремя золочеными куполами с крестами на них.
Юре было двенадцать лет. Шесть месяцев назад, тёмным и холодным февральским вечером, он, и ещё около тридцати ребят, разных возрастов, таких же как и он, рано потерявших по той или иной причине родителей, приехали жить и учиться в пригородную усадьбу Знаменка, и это была их первая зимовка. После прокатившейся революции, городских баррикад, после осеннего наступления белой армии под предводительством генерала Юденича, много детей в то непростое время по городу и областям сиротами остались, да и голод с эпидемиями делал своё дело, однако забота о новом поколении, была провозглашена как одна из приоритетных задач. Страна училась жить без царя, и совсем ещё молодая власть порядка навести ещё не успела. Даже по прошествии двух лет с момента революции и прихода большевиков, в правительстве всё ещё не до конца понимали с чего и как начинать, но чётко ставили на молодое, подрастающее поколение, провозглашая масштабную задачу – воспитать «нового человека». В этих обстоятельствах дошкольному образованию уделялось особенное внимание, в школе-коммуне стремились выработать привычку к труду, старались дать основу для будущей профессии. Ребята учились и работали, постигая в первую очередь - аграрные науки. Это всё так и было, но было не сначала. Первому поколению воспитанников и воспитателей, приходилось начинать всё с белого листа. С незначительной поддержкой государства, предлагалось обустраивать свой быт и учёбу самим, и получалось это не совсем ладно и складно. Тогда из многих оставшихся после правления монархов дворцов, решили сделать музеи или дома культуры, а в пригородных, дальних усадьбах, с пахотными наделами, прилегающими дачами и корпусами, обустроили такие вот школы-комунны и трудовые поселения. Отдавались они практически под полное самообеспечение, и в результате, дали старт лишь на силе характера и энтузиазме первых директоров и учителей. Основная проблема заключалась в постоянной нехватке еды и дров. В одной такой трудовой школе, обосновались большей частью осиротевшие дети Союза телеграфных служащих, уже на тот момент Петрограда, но были и местные Петергофские. В первую неделю после заселения, воспитатели провели ребятам экскурсию по территории Знаменки, сделав уклон, и тем самым этим их подкупив, на превосходной природе и климате данного места. Провели по аллеям, с расположившимися на ней вековыми кедрами и дубами, по саду, с заснеженными фруктовыми деревьями и виноградником, по парку, с двумя большими замерзшими озерами, оледенелым водопадом и панорамным видом на Финский залив, который открывался с террасы перед дворцом. Всех покорил сад, и особенно рассказ, какой урожай можно будет получить уже в этом году. Провели ребят и по роскошным залам довольно большого по размерам дворца. Тогда, на втором этаже, в просторной спальне с фазанами и красными цветами на стенах, Юра сразу заприметил огромную золоченую кровать, с ворохом шерстяных пледов на ней. Каждую субботу, когда старшая воспитательница отлучалась в ночь по каким-то только ей ведомым делам, проделывался хитроумный план. Дождавшись вечера, Юра пробирался во дворец через окно первого этажа, а дальше по лестнице в северо-западной части и по коридору на лево, сразу попадая в ту самую спальню, где нырял в мягкую, пружинистую кровать, зарываясь с головой в стёганные пледы, и отогреваясь за всю холодную и голодную неделю. Небольшой паёк из куска ржаного хлеба и мучного супа с тюленьим жиром, вареная картошка с соленой рыбой и охапка дров на целый день, приводили к тому, что каждый в ту зиму жил и выживал по своему, как умеет. Кто к печке в спальне тянется поближе, кто корочку хлеба на кухне умыкнёт. Из прибывших воспитанников были уже и те, кто был знаком с переполненными в тот год детскими домами и царившим там голодом. У этих ребят было своё, особое отношение к еде, ведь скудной пайки постоянно не хватало для молодого растущего организма, и это отношение они передавали младшим или ещё не опытным товарищам. Учили обладать терпением, выдержкой, есть с пользой для тела и души, и не съедать завтрак, обед или ужин как придётся, сразу не заглатывать еду мимоходом, а поедать её с чувством, толком и расстановкой. О какой либо учебе, не приходилось и думать. Коммуна в то время своих учителей только набирала, и ребята, два раза в неделю ходили учиться в Петергофскую школу, аж за шесть километров в одну сторону. Часто бывало так, что при обильном снегопаде, младших воспитанников в полуметровых сугробах скрывало почти с головой, когда кто-то из них сбивался с тропинки. В особо морозные дни, которых этой зимой как на зло было предостаточно, воспитателям разрешалось не выводить отряд в Петергоф, но все ждали этих дней. Даже минус тридцать, порывистый ветер с залива и непогода была им не помеха. Все шли не за знаниями, а за полноценным обедом, которым кормили в школьной столовой. За наваристым, густым супом, мясным жарким, куском ароматного, свежеиспеченного хлеба, и стаканом ягодного морса или компота из сухофруктов. Как раз сегодня был один из учебных дней. Спал Юра одетым, боясь быть застигнутым, и в случае обнаружения питал надежду на то, что сможет в любой момент улизнуть. Если даже и заметят, думал он, пущусь на утёк, только меня и видели, а если и опознают, скажу что мол не я, а кто, знать не знаю. Со временем страх ушёл, Юра уже понял, что сторож и по совместительству завхоз дед Тихон, делал обход не чаще одного раза в неделю, для галочки в журнале, и ни как не в ночное время. Ночью у Тихона были дела поважней охраны царских покоев, но раздеваться Юра по привычке все же не решался. Вынырнув из своего теплого убежища, он засунул ноги в старые ботинки, тщательно застелил за собой кровать, отошёл, проверил все со стороны, и осторожно спускаясь по лестнице со второго этажа пытался прикинуть который час, и не проспал ли он утреннее построение. Юра аккуратно отворил створку окна, которое выходило во внутренний двор, запрыгнул на подоконник и пролез на улицу. Прикрыв окно и закрыв его согнутым гвоздиком, для надежности, он огляделся и перевёл дух. Все, теперь можно особо не беспокоится быть застигнутым врасплох. Когда Юра почти пересёк двор, то в стороне он заметил Ванька...
Продолжение 👇