Выкладывая на Дзен «Рассказы отца», я пропустил часть №7. Почему-то именно этот текст шёл очень трудно, хотя, казалось бы, именно он имеет самый авантюрный и захватывающий сюжет. Впрочем, наверное, я воспринимаю эту историю совсем не так, как вы – мои читатели. И, вот только сейчас, спустя год я решился закончить эту историю и закрыть пустоту, которая зияет в моей подборке.
В Севастополе моего отца направили служить в авиаремонтную базу. Учитывая его образование (авиационный техникум и начало лётного училища) его поставили на офицерскую должность, в ожидании аттестации на офицерское звание. Вживание на новом месте всегда очень сложно, а здесь оно осложнялось специфическими конфликтами.
В подчинении отца была группа матросов, призванных с Западной Украины. Хорошо разбираясь в авиационных моторах, он заметил, что они делают при ремонте мелкие пакости. Где-то недокрученная гайка, где-то незаконтренная гайка и так далее. Причём пакости были очень грамотные - при испытаниях мотор работал, но, сколько он проработал бы на самолёте неизвестно. Явное вредительство.
Правда, руководство воинской части на эту информацию отреагировало крайне негативно, а предложение отстранить западенцев хотя бы от ремонта двигателей и вовсе вызвало истерику зампотеха. Это был не злой умысел, просто на фоне истощённых призывников из Центральной России откормленные западенцы выглядели просто силачами, с соответствующим результатом работы. Конечно, слухи о бандеровском подполье ходили, но наверняка о ситуации на западной границе не знал никто. Газеты об этом не писали, а других СМИ тогда и не было. В наш информационный век трудно представить, что страна могла совсем не знать о настоящей войне, которую вели бандеровцы на Западной Украине, но, в то время такая тайна была нормой. Землячества в армии - вещь естественная, поэтому никого не волновало, что ремонтники из Западной Украины держались друг за друга. А группа западенцев больше напоминала отдельный отряд внутри воинской части, который подчинялся только своему неформальному командиру. Этот "командир" был старше остальных, и по возрасту должен был бы служить ещё во время войны. А, проводя с ремонтниками занятия по строевой подготовке, отец увидел, что у этого "командира" прекрасные строевые навыки, для ремонтника в общем-то нехарактерные.
Сложности усугублял конфликт с формальным командиром ремонтников. Он занимал такую же должность, что и отец, но уже был офицером-младшим лейтенантом. Этот младший лейтенант был для западенцев официальной «крышей» и покрывал все их делишки. Руководство части на эти конфликты смотрело философски и сквозь пальцы, мол молодые офицеры не могут поделить власть.
До поры всё было спокойно. Но, когда отец стал наказывать западенцев за невыполнение приказов лишением увольнения, начался серьёзный конфликт. Для начала на испытаниях заглох двигатель, за ремонт которого отвечал отец и его обвинили в неграмотном руководстве. Помогла привычка, приобретённая в лётном училище, фиксировать в журнале все манипуляции с мотором.
Гром грянул почти в прямом смысле. Ночью, недалеко от воинской части произошла перестрелка. С моря высаживалась диверсионная группа. Пограничный наряд перехватил диверсантов. В самый разгар боя диверсантов поддержали огнём с высокого берега неизвестные лица. Благодаря помощи, диверсанты прорвались в глубину берега и ушли от преследования пограничников.
Утром на построении, отец почувствовал от западенцев явственный, сильный запах пороха. Руководство части было в ужасе от его доклада. "Нас тут и так-то поимели самым извращённым способом, за то, что часть не подняли по тревоге и не помогли погранцам, а ещё и ты хочешь добавить." Все его слова ушли как вода в песок.
И этой же ночью отца попытались убить. "Командир " западенцев придавил его подушкой, а руками ухватил за горло. Чудом отцу удалось извернуться и ногами откинуть убийцу. Шум и грохот разбудил спящих матросов. Дальнейшее событие превратилось просто в фарс. Убийца рыдал, ползал в ногах у отца, просил прощения и убеждал всех в том, что ему приснился страшный сон и он не понимает, что делал. Только что проснувшиеся матросы не видели предыстории и восприняли всю ситуацию, как комическую. Со всех сторон посыпались шутки. Отцу самому трудно было поверить, что в родной казарме, в мирное время его реально хотели убить, и от смерти его отделяло меньше минуты. Гораздо легче было убедить себя, что всё случившееся – это случайность. Поэтому он не потребовал принятия решительных мер.
А, утром всё прошедшее и вовсе показалось страшным сном – кошмаром. В свободное время матросы кинулись купаться в море. И тут западенец снова проявил себя. Изображая шутку и хохоча, он заявил: «Ну, если я ночью Генку не задушил, то я его сейчас утоплю!» И, прыгнув с причала на спину отцу, реально начал его топить, буквально на глазах всего подразделения. Матросы хохотали, воспринимая всё, как шутку. И, снова моему отцу удалось вывернуться. В этот момент громко объявили срочное построение. Все кинулись на берег. Позднее отец узнал, что на этом построении сотрудники КГБ опрашивали весь личный состав о происшествии с пограничниками. Но, отец на построение не попал. В море они купались голышом, а его одежды на берегу не оказалось. Голым на плац не побежишь. Впрочем, чуть позднее, он доложил всё местному особисту всё, что знал. Тот пообещал во всём разобраться.
Западенцы прекрасно понимали, что информация отца для них – это смерть и поэтому новое покушение не заставило себя ждать. Наверное, у моего отца был очень хороший, профессиональный и ответственный ангел-хранитель, потому, что он выжил и в третий раз.
Будучи на офицерской должности, он оставался по званию простым матросом, и кроме офицерских обязанностей выполнял и простые матросские. В частности, отец регулярно ходил в караул. И, как специально, на следующий же день отца поставили в караул. Начкаром был именно этот младший лейтенант, а разводящим старший западенец. Отцу достался самый далёкий пост, уже за пределами воинской части. И ждать пришлось недолго. И начкар и разводящий заявились к нему «в гости», как бы проверяя посты. Дальше пошёл жесткий разговор. От отца требовали, чтобы он «не мешал людям жить» и перестал докладывать начальству свои соображения. Но, запугать не получилось, трусом мой отец не был, и выложил всё, что о них думал.
И тогда западенец сказал начкару – А, давай его прямо здесь и грохнем. И концы в воду. – и младший лейтенант действительно выхватил из кобуры ТТ.
– Меня убьёте, сами под расстрел пойдёте, – отвечал им отец.
– А, это ты сам застрелился, – ответил младший лейтенант и попытался сунуть ствол пистолета в рот отцу.
– Не получится, калибр не тот, – и отбил карабином руку офицера.
– А, вот у меня калибр подходящий, – сунулся под руку западенец со своим карабином.
И, тут со стороны раздался громкий командный голос.
– Всем стоять, оружие убрать! Что здесь происходит? – рядом, буквально в 20-ти шагах стояли три пограничника. А, двое уже держали автоматы наизготовку.
– Да, ничего особенного, молодого учим, – и начкар с разводящим быстро-быстро отступили и почти бегом отправились в сторону части.
– Парень, а ведь они тебя на самом деле убить хотели. Мы всю вашу «дружескую» беседу с берега видели. Тебе защита нужна? – сержант, командир пограничного наряда, был настроен решительно.
– Да, нет. Спасибо. Теперь они уже не сунутся.
– Ну, смотри. А мы доложим о происшествии прямо сейчас.
И, точно в тот же вечер, на базе появился офицер-особист в сопровождении этого же сержанта для разбирательства. Но, разбирательство всегда дело долгое, и местное начальство приняло «соломоново» решение. В казарму отец уже не вернулся, его отправили в город на офицерские экзамены. Экзамены он благополучно сдал и получил воинское звание младшего лейтенанта. Но, офицерские звания утверждают в Москве, приказом Министра Обороны, процесс небыстрый. Однако в свою часть, на ремонтную базу он больше уже не вернулся и так и не узнал, чем же закончилась вся эта история. А в его жизни началась совсем другая история, тоже очень интересная, которую Вы можете прочитать в рассказе «Ликвидация по-севастопольски».
