В ночь на 19 марта 2016 года над ростовским аэропортом рухнул пассажирский самолёт «Боинг 737-800». Никому из тех, кто находился на борту, не удалось выжить: ни 55 пассажирам, ни семи членам экипажа. Сегодня старой ростовской аэрогавани уже не существует. Ей на смену пришёл современный Платов. О страшной трагедии напоминает лишь памятник жертвам крушения. Возле него всегда живые цветы.
Ростовчане до сих пор помнят то жуткое промозглое утро, когда сообщили шокирующую новость: при заходе на посадку разбился самолет. Сначала экипаж рейса FZ981 принял решение уйти на второй круг из-за непогоды. Следовавшие за ним два борта улетели на запасной аэродром в Краснодар. Покружив около двух часов над Ростовом, экипаж, которым руководили опытные пилоты, вновь запросил разрешение на посадку. Но вместо приземления случилось падение...
В тот день даже прижимистые южные таксисты отказывались брать деньги со всех кто едет в аэропорт и обратно. А желающих было много. К обеду в зале ожидания была гора из цветов, свечей и детских игрушек… Их привозили в память о четырёх малышах, разбившихся вместе со своими родителями. Кто-то привёз и парочку маленьких вязаных пинеток, видимо, так и не рождённому ребёнку известной в городе хирургу-кардиологу Виктории Чистяковой. Беременная женщина летела на том злополучном рейсе вместе со своим мужем, Олегом Чистяковым, возглавлявшим «Центр пластической хирургии областной клинической больницы», и шестилетним сынишкой.
Потерял жену и младшую дочь Валерий Бевзюк, который на тот момент был главой администрации Азовского района. Он подарил путевку супруге на 50-летний юбилей, вместе с ней за компанию отправилась старшая дочь, которая недавно вышла замуж. Сам Бевзюк из-за большого объема работы не смог полететь с ними. Он встречал своих любимых вместе с остальными в зале ожидания аэропорта…
Разбилась и целая семья Веремеевских: Наташа, Виталий и их маленький сын Санька.
По словам спасателя, принимавшего участие в ликвидации катастрофы, а ныне начальника управления организации пожаротушения и проведения аварийно-спасательных работ ГУ МЧС по Ростовской области Виктора Косова, повидавшего за годы службы многое, это была самая страшная катастрофа, в которой ему приходилось принимать участие.
Больше всего его, матёрого специалиста, потрясло не тело стюардессы, которое он первым делом увидел на взлётной полосе, ни разбросанные части самолёта, рассыпавшегося на тысячи кусков, а одинокий детский ботиночек, отброшенный в лужу.
Расследование катастрофы длилось почти четыре года. В комиссии работали эксперты из США, Франции, ОАЭ, России и стран, граждане которых погибли в результате крушения (45 погибших были россиянами, остальные – граждане Украины, Испании, Индии, Узбекистана, Кипра, Киргизии, Колумбии и Сейшельских островов). Одна из пассажирок, 34-летняя Эльвира Исаева, имевшая билет на этот рейс, опоздала на трансфер в аэропорт, благодаря чему осталась жива.
Поначалу всё списывали на плохую погоду, но условия хоть и были сложными, всё же не помешали за двадцать минут до авиакатастрофы приземлиться в ростовском аэропорту двум другим самолётам. Пилоты других авиалайнеров принимали решения уходить на посадку в соседний Краснодар. «Боинг» же два часа кружил в небе, маневрируя над Зерноградом, Багаевкой, Шахтами и Новочеркасском после первой неудачной попытки сесть.
Писали и том, что якобы 60-тонный самолёт не выдержал нагрузки, и том, что на высоте замёрз руль. Ходили даже слухи, что командир разбившегося лайнера мог специально направить самолет в землю. Бывшие коллеги лётчика утверждали, что он говорил об «усталости» от своей работы и подал заявление об отставке незадолго до гибели, отрабатывал последние недели. Масло в огонь подлила и расшифровка «чёрных ящиков». Командир не отвечал на вопросы второго пилота о целесообразности своих действий, ограничиваясь лишь словами: «всё нормально».
Спустя три года после аварии основной версией крушения назовут ошибку пилота. Все спишут на усталость экипажа, который два часа кружил над хмурым от ливней Ростовом, но преднамеренности в его действиях всё же не было.
Реконструкция действий подробно изложена в отчёте расследования. Из него следует, что одновременная отдача штурвала «от себя» и отклонение горизонтального стабилизатора на пикирование привели к переходу лайнера из набора высоты в резкое снижение. Командир и его помощник начали спорить между собой в самый опасный момент, а к единому мнению пришли, когда уже было поздно.
Их последними словами, судя по расшифровке, стала фраза «Не волнуйся, тяни!». А в конце последние шесть секунд «слышен нечеловеческий крик».