Мы живём в трёхмерном мире, мы обитаем во времени. Однако задумываясь об устройстве вселенной, мы в состоянии допустить, что существуют миры не трёхмерные и что время в различных уголках вселенной течёт отнюдь не одинаково. Если не совпадают меж собой различные реальности, то существуют и перемычки или своего рода двери, посредством которых можно перейти из одного мира в другой.
Так, в иную реальность неожиданно для себя попадает герой рассказа Ивана Корнилова «Живая сторона света». Внутренне логично, что персонаж Корнилова переходит в другую реальность тогда, когда он обращается к первоосновам, первоначалам русской жизни, к которой принадлежит.
Среда частого пребывания героя Корнилова – это русский лес; он же мыслится как русский космос. И вот персонаж рассказа – Митрофан – немного заплутался в нём и набрёл на таинственное корневище.
«Он сам потом не мог понять, зачем подошёл к вывороченному корню ели. Ну стояла в прошлом году, а теперь лежит – что тут особенного? К тому же лежит довольно далеко от тропы, туда ещё топать надо. Но огромный выворотень чем-то притягивал, хотелось посмотреть вблизи – и непременно потрогать. Хотя вроде что там трогать? Сплетение корней да земля – и всё.
Однако рука прошла сквозь корень, не ощутив ничего, и даже земля не посыпалась – просто кисть руки уже не видна, она где-то там. Удивлённый Митрофан слегка пнул корень – то же самое, нога не встретила никакого сопротивления. Тогда подался вперёд всем телом… и где же ёлка? Да и вообще вокруг только мелкий березняк, хотя только что был большей частью ельник» – пишет Иван Корнилов.
Живописно переплетённые корни для Митрофана олицетворяют – как бы иллюстрируют – его жизненное первоначало. Вот почему он устремляется к поваленной ели, будучи не в состоянии самому себе объяснить своё устремление к таинственному сплетению корней.
Так, Митрофан попадает в завтрашнюю Россию. Она зеркально вторит России нынешней и так же отчётливо контрастирует с нею. Митрофана окружает тот же русский космос, однако, просветлённый и освободившийся от власти Машины. Причём речь не идёт исключительно об автомобиле или компьютере как технических устройствах. Как раз они в рассказе не подвергаются радикальному осуждению. Однако же ставится под вопрос Машина в широком смысле, подвергается порицанию функционализм и прагматика цивилизации, дух расчёта, которому противостоит первозданная естественность человека. Она-то и связывается в рассказе с исконной Россией.
В своём литературном проекте будущего страны Иван Корнилов не чуждается красок толстовства. Вослед Руссо Толстой – прежде всего, в «Войне мире» – прославляет естественного человека как средоточие нравственной чистоты. (Достаточно указать на Пьера Безухова, человека подчас немного инертного, но прямодушного). У нашего современника, Корнилова, Митрофан, человек, очистившийся от некоей коросты, от посторонних наслоений, это русский человек, каким он, быть может, явится через 200-300 лет.
Читайте рецензию Василия Геронимуса – кандидата филологических наук, члена Российского Союза профессиональных литераторов (РСПЛ), старшего научного сотрудника Государственного историко-литературного музея-заповедника А.С. Пушкина и литературного критика «Печорин.нет» – на цикл рассказов Ивана Корнилова «Завтрашняя Россия».