С небольшой группой энтузиастов отправились сегодня в очередной поход в лес, чтобы попытаться найти оборонительные укрепления времен войны в Вазерках. До Суры добрались на УАЗике, который бултыхался по буеракам, юзил по косогорам и черпал бампером талую воду, но в целом уверенно доставил нас до берега, где был загнан в стойло.
Дальше на лодке мы преодолели слегка пополневшую реку и выбрались на крутой южный берег. Оставив лодку в углублении недалеко от воды, поднялись на высокий обрывистый склон, и, оглянувшись, полюбовались красотой природного пейзажа.
После зимнего бездвижья и передвижений исключительно на машине было радостно. И мы на кураже шагали по лесной поляне, устланной серым ковром прошлогодней травы, ровно уложенной теперь уже сошедшим снегом. Полной грудью мы вдыхали опьяняющий апрельский воздух, пропитанный лесными ароматами и теплотой солнечного дня. Дошли до старицы. Сура уже сбрасывала остатки талой воды, а в лесу половодье еще в силе. В старице зеленоватой мощной струей спешит присоединиться к сурским водам талый снег. Вода поднялась настолько, что разбросала построенную когда-то бобрами плотину, которой мы планировали воспользоваться как переходом. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы обустроить переправу. Несколько минут работы топора и рук – и примитивная переправа из нескольких бревен и веток готова. Водная преграда успешно преодолена.
Дальше, продравшись через заросли клена и вяза, через завалы валежника, мы пересекли лесную дорогу и вышли к сосняку.
Здесь нам встретились первые, не вписывающиеся в природный ландшафт, объекты – большие углубления посреди леса, похожие на кратеры, оставленные разорвавшимися снарядами или на овраги, которые не имеют стоков, а напоминают скорее озера и которые также достаточно глубоки. Но это все к оборонительным рубежам отношения не имеет. Позже знатоки подсказали, что когда-то здесь были пруды завода «Химмаш», в которых выращивали карпа.
Минуем овраги и идем дальше в лес. Проходим сосняк. Начинаются дубки, а кое-где, местами – березы, липы, ясень. Большие деревья. Клена нет. Здесь остановились. Видим протяженные углубления и возвышения грунта, похожие на рвы и валы, сильно поросшие лесом. Возможно, это и есть то, что оставила нам природа от оборонительного рубежа. Ведь за 80 лет по этим местам в самом прямом смысле этого слова утекло немало воды. Здесь, на границе пойменного леса во время больших половодий все затоплялось. Это сейчас весной воды обычно мало. Большая вода стала большой редкостью, а в прежние годы если кто сказал бы, что весной половодья не будет, так это разве что за шутку приняли бы. И половодья-то бывали такие, что современная большая вода по сравнению с ними – детский лепет на лужайке. К сожалению, утверждать, что именно это и есть военные укрепления невозможно, слишком сильно здесь постаралась природа.
Ну да ладно. Зато денек выдался просто восхитительный. Ветра в лесу совсем нет, солнце теплое, его свет благодаря отсутствию листвы легко проникает до самой земли, раззадоривая разных букашек, паучков, мух. Бабочки во всю летают, и даже лупоглазая земляная жаба уже выползла и неуклюжими вялыми прыжками доковыляла до небольшого обрыва, свалилась вниз на снег, а после, немного опешив, продолжила свой путь, расправляя плохо работающие лапы.
Посидев немного, мы пошли дальше по направлению на юг. В сосняке еще зима, здесь солнце не в силах преодолеть плотный хвойный полог. Правда, снег под ногами уже не зимний, а тяжелый водянистый, влажный, зернистый, звонко рассыпается при каждом шаге словно обесцвеченная рыбья икра. Только шагнешь, а след уже водой наполняется. Тут же, в этом крупянистом снеге видны многочисленные свежие следы копыт. А вот и большие темные углубления в снегу, которые протаяли от ночевавших здесь косуль. Насчитали двенадцать штук.
Вышли на лесную дорогу, идем по выбранному направлению. Но не одни мы понимаем, что по дороге идти гораздо удобнее, чем продираться сквозь заросли. Тут и лосиные следы и тех же красавиц-косуль и сам «хозяин» - кабан здесь прогуливается.
Вышли на огромную лесную поляну. Здесь своя жизнь. Отогретая теплыми апрельскими лучами ящерица вылезла на траву и наслаждается солнцем. Движется неохотно, сказывается совсем еще недавний приход тепла. Позволила себя сфотографировать.
А вот и маленькие труженики проснулись. Стоит поднести прутик к их жилищу и забегают они так, что невозможно уследить, только и мелькают коричневые спинки «красных» муравьев, встревоженных вторжением незваных незнакомцев.
Снова выходим к старице только выше по течению. Подтопленный тальник, торчащие из воды камыши, плавно колыхаемые течением локоны прошлогодней травы, неожиданно оказавшейся на месте водорослей. Для тех, кто любит природу, да и, вообще, зрелище успокаивающее, убаюкивающее, несущее душевный покой, гармонию. Как по мне, то часами можно смотреть. Невольно вспоминаются картины из деда Мазая. Но уткам не очень-то по душе наше появление. Вспорхнули с плеском и кряканьем и быстро-быстро, зачастив крыльями, со свистом унеслись куда-то вчетвером.
Присели отдохнуть на бережке. Чаю попить. Но не расслабляемся. Клопы уже тут как тут. Пока сидели, пять штук только на меня приползли.
Думали старицу вброд перейти, но зашедши чуть ниже колен, почувствовали как от непривычной ледяной воды ноги костенеют и отказались от этой через чур лихой затеи. Пошли в обход.
Прошли в обратном направлении по выстроенному нами же переходу через старицу. Идем по полянам. Не знающий может подумать, что тут колеи от грузовиков, но нет, это коровы оставили натоптанные ровные тропинки в песке. Раньше здесь пасли стадо. А сейчас без рогатых все травой да кустарником зарастает. У коров с этим строго, идут след в след.
Через прибрежный ивняк снова выходим к реке и к лодке. Верба-то наша уже поспела. Расцвели желтые цветы с пыльцой, гудят около них тяжеловесные сердитые шмели. Следующее воскресенье – вербное.