Луи Армстронг: Застенчивый король. Часть 1
Луи Армстронг: Застенчивый король. Часть 2
Луи Армстронг: Застенчивый король. Часть 3
Луи Армстронг: Застенчивый король. Часть 4
В 30 годах Луи Армстронг (Louis Daniel Armstrong) играл в Чикагских клубах для «черных и цветных». Он сорвался в город сразу, как получил телеграмму. Луи говорил, ему все равно, что дела у Оливера идут плохо, что луизианских негров в Чикаго не уважают, главное – Оливер его позвал. Но честнее было бы сказать, что переезд в большой город под попечительство надежного друга, работа в оркестре со знакомыми музыкантами – все это было гораздо безопаснее одиночной поездки в неизвестность, а возможностей для карьеры в Чикаго было явно больше, чем в Новом Орлеане.
Армстронг провел в Чикаго шесть лет. Оркестр «Creole Jazz Band» «Кинга» Оливера записывался и выступал под самыми разными названиями, но можно легко понять, что это именно он. Во-первых, Джо Оливер был талантливым руководителем и точно знал, чего хочет от оркестра. Музыканты почти никогда не импровизировали, все партии продумывались заранее. Во-вторых, почти все джазовые записи тех времен пытались передать дух Нового-Орлеана, а там музыка использовалась для возбуждения клиентов в танцевальных клубах. Быстрый темп, «горячие» короткие соло-импровизации, перегруженная ритм-секция. «Кинг» Оливер ориентировался в первую очередь на аудиторию больших городов. В его музыке всегда четкий, размеренный двухдольный граундбит, он заводит слушателя, но в тоже время раскрепощает и расслабляет физически.
Оливер пригласил Армстронга в оркестр, где он сам был королем корнета, и Луи, по сути, был не нужен. Но все же пригласил. Луи быстро сориентировался и отвел себе место второго корнета, решив, что его задача – оформлять и украшать соло Оливера. Луи не считали за ведущего солиста именно потому, что он так себя подавал. Но кое-что намекало на больший потенциал. Например, то, что во время записей Луи отодвигали от рупора на 10 шагов дальше, если вообще не выставляли в коридор. Потому что его игра перекрывала не только корнет Оливера, но и весь оркестр в целом.
В оркестре Оливера Армстронг и познакомился со своей второй женой, чернокожей пианисткой Лил Хардин. Родом из Мемфиса, девушка выросла в приличной семье торговца нот, где слушали классическую музыку, стригли газон и исправно посещали церковь. Она долго скрывала от родителей, что зарабатывает на жизнь, играя «грязные, безнравственные» блюзы. Она разглядела за робостью и застенчивостью Луи неординарный музыкальный талант. Луи «свинговал» лучше всех из-за того, что много играл блюзы в «хонки тонкс». Он умел играть «горячо», но вместо этого оформлял соло Оливера. Она решила вытащить его в первые ряды.
Для начала Луи сбросил 20 килограммов. Его все еще называли «маленьким Луи», хотя весил он под сотню. Во-вторых, она заставила его выбросить поношенный костюм и сама выбрала ему роскошный наряд. В-третьих, она чувствовала, что ему нужно уходить из оркестра Оливера, иначе он навсегда останется в его тени.
И повод нашелся. Музыканты чувствовали в Армстронге конкуренцию и пытались навязать драку, называя его «подкаблучником». Дошло до того, что Армстронг сбросил со сцены барабанщика со всеми его барабанами. А когда Оливер чуть не устроил перестрелку из-за того, что несколько музыкантов безосновательно предположили, что он прикарманивает часть их денег, Армстронг заявил, что уходит из оркестра.
Вообще судьба Джо «Кинга» Оливера чертовски грустная. Оркестр развалился. Из-за своей подозрительности Джо не смог договориться ни с одним из заинтересованных в нем музыкальных агентов. Его последующие записи оказались провальными. Он вернулся в Новый Орлеан и не смог опять встать на деловые рельсы. Из-за болезни десен он не мог долго играть и умер нищим и больным.
Армстронг однажды встретился с ним в клубе «Савой» в Нью-Йорке. По его словам, он отдал ему всю наличность, которая была при себе. Хотя мог бы сделать больше. Джо «Кинг» Оливер был важным человеком не только в жизни Армстронга. Он первым использовал резиновую заглушку для «квакающего» звука, который джазисты мгновенно полюбили и используют до сих пор, перекрывая раструб трубы, кто вантузом, кто крышкой от кастрюли, или еще чем. 40 записей “Creole Jazz Band», в составе которого был Армстронг, стали первой настоящей школой для джазистов со всей страны. Теперь им не приходилось учиться с дилетантских записей «Original Dixiland Jazz Band». Они могли копировать игру великолепных музыкантов, что подняло исполнительское мастерство целого поколения джазистов на качественно новый уровень. К тому же Оливер был, пусть и скупым, но порядочным человеком. Его проблемой был характер. Но он был королем корнета не просто так. Он и вправду играл лучше Армстронга, по крайней мере, в тот период. Короче, история грустная, и, так или иначе, но Армстронг поехал в Нью-Йорк, куда его позвал Флетчер Хендерсон.
История о том, как все сложилось - довольно долгая. Достаточно сказать, что в Нью-Йорке оркестры все еще ориентировались на записи из Западных штатов и не умели «свинговать». Все хотели танцевать под «горячий» джаз, но мало кто понимал, что это такое. И когда Хендерсону потребовалось собрать новый оркестр, он тут же вспомнил про толстого провинциального застенчивого паренька из Чикаго с корнетом и кальсонами, торчащими из-под слишком коротких брюк. По его словам, Луи Армстронг был гораздо круче «Кинга» Оливера и, слушая их совместную игру, он поражался, почему Армстронг занимает место второго корнета.
Приехав в Нью-Йорк, Армстронг стал первым проводником в мир настоящего джаза. Долго не мог освоиться в новом оркестре, держался в тени и дико переживал, что не умеет так же быстро читать с листа. Но тогда вдруг выяснилось, что робкого и доброго Луи таки можно рассердить. Достаточно усомниться в его мастерстве. И тогда Луи менялся. Он хватал корнет и набрасывался на соперника, как разъяренный слон. Его пытались «остудить» почти все ведущие корнетисты Нью Йорка, да и в Чикаго были инциденты. Однажды в клубе пятеро видных музыкантов играли по очереди и все вместе, пытаясь задавить Луи, но он «передудел» их всех и сколотил репутацию лучшего джазового корнетиста не только в Нью-Йорке, но и во всей Америке.
Вскоре он занял доминирующее положение в оркестре Хендерсона. Они записывали пластинки не меньше двух-трех раз в месяц, и Армстронга начали узнавать. Этому способствовало так же и то, что он воспринимал свою музыку как работу, а не как развлечение. Он вырос в верхнем Сторивилле, и его не прельщала перспектива гулять, пить и просаживать заработанные деньги. В родном Новом Орлеане он сам раскручивал людей вести разгульный образ жизни и прекрасно знал, что так кашу не сваришь. Он копил и сутками трудился над своей техникой, звукоизвлечением, оттачивал «горячие» фразы, в то время как его коллеги уходили в отрыв. На этих записях стиль Армстронга еще не был сформирован до конца, но уже слышно - он играет с ритмом, как кошка с мышкой.
Так же интересно, что в отличие от всех записей того времени, Армстронг уже начал «шатать» жанр, он начал оценивать его со стороны и экспериментировать. Запись могла начаться как пошлая пародия на джаз, но когда вступал Луи, появлялось ощущение «комедии буф»: резкий контраст между нарочито упрощенной, банальной оркестровкой и мощной, изобретательной импровизацией.
За те 13-14 месяцев, которые Армстронг провел в оркестре Хендерсена, случилось много всего. Во-первых, Армстронг начал аккомпанировать известнейшим в то время блюзовым певицам. В середине 30-х годов, мода на блюз достигла наивысшей точки, и Армстронг, который чувствовал себя в блюзе как рыба в воде, переработал со всеми самыми-самыми.
Далеко не всегда ему удавалось удачно сочетать свою игру с вокалом конкретных певиц, но когда Луи был в ударе – получалось круто. Совместная работа Луи Армстронга и Бесси Смит, признанной королевы блюза начала ХХ века, считается вершиной и эталоном жанра. И еще Луи начал петь. Он и до этого хотел петь, но «Кинг» Оливер не давал. И Хендерсен тоже не отнесся к Армстронгу как к певцу, он не представлял, что можно петь таким голосом. Но на одной самодеятельной вечеринке в одном из Гарлемских клубов Армстронг выступил с шуточной песенкой. И публика его не отпустила.