Тигрица

Он четко дал ей понять, что она его больше не интересует. Девушка на аватарке и фотографиях из путешествий, которые она присылала, разнились кардинально. На аватарке в телефоне - яркая красивая девушка. На фото, присылаемые ему - безликая серая мышь.

Она прекрасно знала, как получается на фотографиях, камера никогда ее не любила. В зеркале нравилась себе, на фотографиях - выцветала, теряя свою индивидуальность.

Их общение по телефону постепенно перешло на “нет”. Он перестал звонить, перестал писать. Мог позволить себе не отвечать на ее сообщения по несколько дней.

И именно тогда, когда все стало понятно до простоты, ей сообщили о предстоящей командировке к нему в офис. Она отмахивалась от этой поездки как могла, но решение принято, ничего не оставалось, как оформлять командировку и собирать чемодан в дорогу.

Набрала платьев, туфель, предстояла неделя совещаний, переговоров. Необходимо было выглядеть соответствующим образом. Хотя в этих сборах был и другой подтекст, ей нужно было показать ему от кого он отказался.

О том, что она летит в командировку он прекрасно знал, слухи расходятся по офису с максимальной скоростью.

Посадка самолета на взлетной полосе чужого города. За ней прислали водителя с машиной, это не была какая-то привилегия, так встречали всех прибывающих сотрудников. Затем последовало размещение в гостинице, вечерний ужин. Общение с коллегами других филиалов. Она вздохнула с облегчением, когда среди всех присутствующих не обнаружила его, хотелось оттянуть максимально момент предстоящей встречи и очного знакомства.

На следующий день утренние сборы: платье, туфли, плащ, укладка, легкий макияж подчеркивающий красивый разрез глаз, который фотокамера так ни разу не смогла передать.

Машина с водителем ждала ее у гостиницы, чтобы довести до офиса. Дорога пролегала через центр города, поэтому пока они ехали она смогла смотреть по сторонам и познакомиться с городом при дневном свете. Положа руку на сердце, она просто хотела успокоиться, чтобы быть готовой к встрече с ним, а она была неизбежна. Подъехав к офису, водитель вышел из машины, открыл ей дверь, протянул руку, чтобы помочь выйти. Объяснил куда ей стоило пройти, чтобы попасть в нужный офис.

Он стоял на улице, курил с коллегами по работе, когда подъехал их водитель и из машины вышла она. Это была не та серая мышь, которую он видел на фотографиях из ее путешествий. Из машины вышла тигрица, готовая драться за свою территорию, горделивая, независимая.

Стал вертеть в руках телефон с мыслями о написании сообщения для нее. Понял, что это уже не подействует, если и прочитает, не ответит точно, но отпускать ее он не собирался. Игра началась!

Она поднялась в офис, встретилась с генеральным директором этого филиала, обсудили пару рабочих вопросов, потом он проводил ее в кабинет, где она будет работать всю неделю, объяснил, как пройти в переговорную комнату, в которой через 10 минут планировалась совещание, куда она была приглашена для обсуждения рабочих вопросов.

Он поднялся на нужный этаж, зашел к себе в кабинет, взял блокнот и пошел в сторону переговорной комнаты.

Все собрались, не хватало только ее. Генеральный не начинал совещание, ждали гостью из другого офиса.

Она стояла у окна, смотрела вдаль, пыталась себя успокоить и уже практически собиралась выходить из кабинета, идти на совещание, когда зазвонил мобильный телефон – рабочий звонок. Поняла, что опаздывает, пришлось быстрым шагом идти по коридору, не любила опаздывать.

По коридору послышался звук каблуков, кто-то явно торопился. Он прекрасно понимал кто это мог быть и даже предусмотрел рядом с собой свободное место, хотя шансов, что она сядет рядом не было никаких.

• Коллеги, добрый день. Я прошу прощение, был срочный рабочий звонок.
• Да, конечно, проходите, занимайте любое место.

Краем глаза видела, где он сидел, не заметить его было просто невозможно, что рядом с ним есть свободное место, но пошла садиться на противоположной стороне стола на другое свободное место. Это не ускользнуло от глаз директора. Он прекрасно знал, что эти двое тесно общаются, а тут такая метамарфоза. “Поругались что ли? - подумал он про себя”.

Началось совещание. Обсуждались разные вопросы, она сидела, не поднимая глаза внимательно слушала, что-то записывала к себе в блокнот, что-то рисовала.

Он специально задал ей вопрос в надежде, что уж теперь-то она посмотрит на него, но этого не случилось. Внимательно выслушала, все также изучая рисунок дерева на деревянной поверхности стола, также ответила не поднимая глаз, записала себе в блокнот напоминание и сказала, что предоставит все необходимые данные.

Эти данные ему были абсолютно не нужны, ему нужен был ее взгляд на себе, чтобы хоть раз посмотрела в его сторону и уже было не важно каким взглядом: убийственным, испепеляющим, главное, чтобы посмотрела. Зато с другими учтиво мила, улыбалась, приветливо разговаривала. Он видел реакцию мужчин на нее - глаза горели.

Директор отпустил ее с совещания, потому что дальнейшие вопросы ее не касались. Она встала и гордой походкой проследовала на выход все также не смотря в его сторону.

Совещание продолжилось, но он не мог думать ни о чем, кроме нее. Ему необходимо было срочно что-то предпринять, чтобы ни у кого даже мыслей не возникало смотреть в ее сторону. Встал из-за стола:

· Саныч, извини, мне нужно выйти. В каком кабинете она сидит? вопрос крайне срочный.

· В 98, в замешательстве ответил директор.

· Спасибо.

Владимир Александрович прекрасно понимал, что остановить его сейчас невозможно, проще сообщить номер нужного кабинета. Не он, так как-то другой его скажет, и Михаил все равно встанет и уйдет куда ему надо.

Он вышел из переговорной комнаты и направился в нужный ему кабинет.

Она стояла у окна и снова смотрела вдаль, как перед совещанием, пыталась себя успокоить. Слезы душили, в горле был ком, но она категорически не разрешала себе плакать, уговаривая сделать это вечером в гостинице.

Из раздумий и уговоров самой себя ее вывели даже не быстрые тяжелые шаги по коридору, их она просто не слышала, а резкий рывок двери в кабинет, в котором ее разместили. Так сделать мог только один человек. Она резко развернулась, но даже этого было недостаточно, он был уже практически рядом, оставалось сделать пару шагов.

Она схватила первое, что попалось ей под руку и бросила в его сторону со словами:

• Уходи немедленно отсюда, я не хочу тебя видеть!

Глаза пылали гневом, ноздри были раздуты, скулы напряжены, что нравилось ему в ней еще больше. Он подошел к ней, схватил за плечи и впечатал в стену.

От неожиданности она ахнула. Именно от неожиданности, а не от боли. Все это было проделано быстро, резко, но в то же время нежно.

• Прости меня.
• Отпусти!
• Если я тебя отпущу, ты не станешь со мной разговаривать.
• А почему ты решил, что я сейчас буду с тобой разговаривать, - произнесла она пытаясь высвободиться.
• Не дергайся, чтобы я не сделал тебе больно.

Даже стоя рядом с ним на каблуках она была ниже ростом. Он смотрел на ее губы и начал медленно приближаться к ним.

• Даже не смей! - грозно произнесла она.
• Попробуй останови меня, - нежно произнес он с ухмылкой и уже рядом с ее губами.
• Я тебя укушу!
• Кусай, я заслужил.

Дальше его губы накрыли ее губы. Она дергалась, пыталась вырваться, но голова находилась четко в углу кабинета, тело прижато к стене, он держал ее за руки, своим телом навалился на нее, чтобы не дать возможности сбежать.

Она изловчилась и схватила зубами его за губу. Он остановился, перестал целовать, а в это время мозг активно думал о том, как сделать так, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что она его, и чтобы и у нее не возникало мыслей флиртовать с кем-то еще. Он слегка отстранился от нее уже придумав коварный план.

Она не сразу смогла различить ухмылку, играющую на его губах. Его отстранение восприняла как поражение. И именно в тот момент, когда она слегка расслабилась, он наклонился, начал нежно целовать ее шею. От такого ноги подкосились, из груди вырвался непроизвольный стон, что не ускользнуло от его внимания. “Реагирует! значит есть шанс”. И дальше привел в действие свой план, а именно впился ей в шею крепким поцелуем. Когда она поняла, что он делает, начала кричать, дергаться, но все было бесполезно. Сделав свое дело, отстранился, полюбовался засосом на ее шее, про себя подумал о том, что не делал этого еще с подросткового возраста. Она просто кипела, шипела, готова была убить его.

• Что ты наделал? Как я теперь буду ходить с засосом на шее?
• А это, чтобы ни у кого больше не возникало сомнений чья ты.
• Я не твоя!
• Ошибаешься, ты - моя.
• Нет, ты отказался от меня.
• Я был дураком.
• А сейчас прозрел что ли? Что изменилось?

Дальше он не предусмотрел возможные варианты. Она выдернула руку и ногтями прошлась по его лицу оставив три красные полоски. Даже щетина его не спасла.

• А это раз уж пошла такая пьянка.

Полоски, оставленные ею у него на лице его, ничуть не смутили, наоборот позабавили.

• Тигрица моя.
• Уходи отсюда!
• Вот теперь я спокоен и могу уйти.

Он уходил из кабинета победителем, хоть и с красными полосками на пол лица. Зашел в переговорную комнату, сел на свое место. Все заметили отметина на лице.

• У нас тигры завелись? - спросил директор.
• Тигрицы! Мы будем работать?