— Я иначе смотрю на это. Я и так уже пропустил целый год жизни моего сына. А ты хочешь, чтобы и следующие несколько месяцев я провел, гадая, не кончится ли все это судебным разбирательством! Это заявление застигло Полина врасплох.
— Да и не только это, — с ледяным спокойствием добавил Николай. — В то же время ты хочешь, чтобы я вел себя так, словно наш брак — реальность и относился к тебе как к жене. А подобные отношения предполагают полное доверие. Ты хочешь, чтобы у меня было раздвоение личности?
— Сколько времени тебе потребовалось, чтобы прийти к подобному заключению? — с искренним любопытством спросила она.
Озадаченный неожиданным вопросом, Николай нахмурился. А Полина медленно покачала головой.
— Ладно, оставим это. Вынуждена признать, что ты почти разрушил мой самый серьезный довод.
Ни слова больше не говоря, она надела сандалии, затем отряхнула и аккуратно сложила коврик. Сунув его в руки удивленному Николаю, она взялась за коляску и покатила ее по тропинке. Обернувшись, Полина увидела, что Николай по-прежнему стоит на месте.
— Ты идешь? — спросила она.
— То, что ты сейчас сказала, — протянул он, идя к ней. — Что это… означает?
— Скажу тебе, когда сама пойму. Ммм… — Она глубоко вдохнула. — Как я люблю запах леса!
— Полина, нам нужно выяснить…
— Расслабься, расстегни рубашку, развяжи галстук, — с мольбой проговорила Полина.
Он хочет построить их семейную жизнь по той же прямолинейной схеме, что и свой ежедневный рабочий график. Никаких неожиданностей, ничего выходящего за рамки привычного, все под его неусыпным контролем. Он ничего не можете собой поделать. Так уж устроен его мозг. И спорить с ним — только зря терять время. А я не собираюсь менять решение под влиянием момента. Я думаю медленно и больше полагаюсь на инстинкты.
Вернувшись домой, они около часа играли с сыном, затем малыша покормили, и няня помогла Полине искупать сына. К тому времени, когда он очутился в кроватке, Полина проголодалась, и, поскольку Николай теперь снова был дома, пошла переодеться к обеду.
Надев струящееся платье лимонного цвета, которое доходило ей до лодыжек, она спустилась вниз и присоединилась к Николаю в гостиной. К ее удивлению, на нем не было привычного вечернего костюма. Одетый в прекрасно сшитые брюки защитного цвета и рубашку в тон, он выглядел очень элегантно, но несколько небрежно по сравнению с тем, что она привыкла видеть. Едва Полина встретилась со сверкающим взглядом черных глаз, у нее ёкнуло сердце и участился пульс.
— Где твой смокинг? — поспешила она нарушить молчание, переминаясь с ноги на ногу и опуская взгляд.
— Помнишь, однажды ты сказала, что в смокинге я напоминаю тебе персонаж из старых черно-белых фильмов? — мягко напомнил Николай. — С тех пор мне всегда становилось немного не по себе, когда я переодевался к обеду. — Николай рассматривал ее простое, но элегантное платье. — А вот ты переоделась.
Полина только усмехнулась: похоже, меняться ролями стало для них обычным делом. Но как только она второй раз столкнулась с гипнотизирующим взглядом черных глаз, эта мысль тут же улетучилась. Единственное, чего ей теперь хотелось, — это оказаться в его объятиях.
— Ты великолепно выглядишь в этом платье, — проговорил Николай. — И оно будет прекрасным фоном для моего подарка.
— Подарка?
Николай вынул коробочку из стола, за которым сидел, и вложил ей в руки. Полина поспешила открыть ее. Вынув ожерелье из разноцветных камней, она потрясенно воззрилась на него. Все камни были великолепно огранены и вставлены в изящные оправы, соединенные тонкими золотыми цепочками. Полина подняла изумленный взгляд на Николая.
— Какое чудо…?
— Ювелир, искушенный в целебных свойствах камней, посоветовал мне, из чего составить ожерелье.
Полина с трудом проглотила застоявшийся в горле комок.
— Н-но ты… Николай прикоснулся к первому камню.
— Янтарь дает спокойствие, аметист — душевный покой, аквамарин способствует общению, — перечислял он. — Лазурит поможет тебе найти путь в жизни, доверяя собственной интуиции, топаз защитит от житейских невзгод, опал способствует медитации, турмалин исцеляет от травм, лазурь превращает негативные взгляды в позитивные… а розовый кварц наделяет здоровой энергией.
— Просто не верится, — пробормотала Полина, рассматривая каждый камень с глубоким вниманием. — Ты потратил время и силы, даже не будучи уверенным… Для меня это особый, редкий подарок, который говорит о многом. — С этими словами Полина обвила его шею руками. Ее сердце пело, словно тысяча скрипок, играющих крещендо. — Ты превращаешься в чудесного парня, Николай!
Он нахмурился. Превращается? Из крысы в чудесного парня. Стремительное превращение, нужно признать. Николай знал, что Полина обрадуется ожерелью, но его удивило, что оно вызвало столь сильную реакцию. Впрочем, Полина всегда была очень впечатлительна. Вспомнив о холодном расчете, что руководил им при покупке подарка, Николай почувствовал слабый укол совести.
— Надень его на меня, — попросила Полина.
Взяв у нее ожерелье, Николай расстегнул застежку. Полина повернулась к нему спиной и нагнула голову. Едва почувствовав холодную тяжесть камней, она тут же ощутила жар многообещающего, чувственного поцелуя на затылке, и колени ее едва не подогнулись. Каждая клеточка тела ответила на это прикосновение, и Полина задохнулась от восторга.
— Николай… — дрожащим голосом произнесла она.
— Расслабься, — обнял ее.
Прерывисто вздохнув, Николай повернул ее к себе лицом и поцеловал. Затем он оторвался от ее губ и крепко прижал Полина к себе.
Во время обеда Полина не раз прикасалась к ожерелью. И она не могла оторвать глаз от Николая. Ей было радостно, и сердце переполняли радужные надежды. Ради нее Николай опять вышел за привычные рамки. Проявил небывалую заботу, выбирая для нее особенные камни. И все это — только для того, чтобы доставить ей удовольствие. Несомненно, впечатляющий жест, и он тронул ее до глубины души.
После десерта Николай отодвинул тарелку и протянул ей руку. С горящим от смущения лицом, но трепещущим в предвкушении телом, Полина встала из-за стола.
— Ты чувствуешь себя счастливым? — спросила она, когда они пересекали огромный холл, впервые держась за руки.
— Я с детства не оперировал подобными понятиями. Что это означает? — весело спросил Николай.
— Думаю, нужно почувствовать себя по-настоящему несчастным, чтобы понять, что означает противоположное состояние.
— Ты собираешься сегодня спать на диване? — поинтересовался он, поймав ее взгляд.
— Нет, — не дыша прошептала Полина.
— Вот теперь я понял, что такое счастье, дорогая, — с нескрываемой насмешкой протянул Николай.
Полина внезапно напряглась, напуганная силой своего желания.
— Есть на свете многое, что гораздо важнее секса, Николай…
— Не для большинства мужчин
— Это такая специфическая мужская особенность?
— Определенно. И послушай человека, который не собирался жениться раньше пятидесяти лет.
Полина остановилась и удивленно посмотрела на него.
— Но почему?
— Боялся потратить лучшие годы жизни на неудачный брак, — немедленно признался Николай. — Такая позиция не лишена смысла. Подумай об этом.
Но Полина не хотелось об этом думать.
— Такие вещи не планируют, Николай.
— Если ты оказываешься поблизости, то нет, — согласился он.
— А тебе не приходило в голову, что ты можешь без памяти влюбиться?
— Вожделеть — да… Влюбиться — нет.
— А мне всегда так хорошо, когда я влюблена… Ну, большую часть времени, — печально поправила она себя.
Воцарилось внезапное молчание. Полина взглянула на окаменевший профиль и вздохнула. — Тебе не хочется говорить об этом, да?
Николай стиснул ее тонкие пальцы, когда она попыталась убрать их из его ладони.
— Мне кажется, чем меньше ты будешь говорить о любви, тем счастливее мы будем, — убежденно заявил он.
Полина поняла, что по-прежнему хочет достать луну с неба. Застывший от напряжения Николай оторвал взгляд от лица Полины и произнес, отпустив ее руку:
— Мне нужно поработать.
В глубоком недоумении она смотрела, как он, опустив голову, поднимается по лестнице. — Могу я составить тебе компанию?
Николай обернулся и посмотрел на нее сверху холодным ироничным взглядом. Содрогнувшись, Полина отступила.
— Да, вряд ли ты нуждаешься в моей компании…
Никогда больше она не будет пытаться определить, что чувствует Николай! Может быть, она что-то не так сказала, чем-то разозлила его? Она заговорила о любви. Но почему это так задело его? Не просто задело, с тоской признала она. Николай смотрел на нее не с насмешкой — с неприязнью!
Что могло превратить сгорающего от нетерпения мужчину в кусок льда? Излишняя ее настойчивость? Может быть, Николай тащил ее в постель только потому, что она до боли ясно давала понять, как ей не терпится снова заняться любовью с ним? Полина вся сжалась при этой мысли. Что, если именно сейчас Николай во всей полноте представил, каково это — всегда иметь ее перед глазами, — и не смог справиться с охватившими его чувствами?..
Больше часа проворочавшись в постели, которая казалась теперь слишком большой и слишком пустой, Полина села с ощущением, что наконец-то поняла причину поведения Николая. Объяснение было простым и почти унизительным для нее. Боже, какой идиоткой она была! Ведь он же сам сказал, что не собирался жениться до пятидесяти лет. Николай вдруг почувствовал себя пойманным за много лет до назначенного срока. Одарив его сыном, она лишила его свободы. Годы заключения — слишком долгий срок за то, что он пренебрег противозачаточными средствами, с тоской признала она.
Сидя за столом, Николай выпил коньяк одним глотком, даже не почувствовав вкуса. Да, он никогда не был чувствительной натурой, а Полина требует от него таких высот, которых он не в состоянии достичь. Николай снова представил ее задумчивое, грустное лицо. Его злость немного остыла. Да и злость ли это была? С некоторым удивлением он понял, что испытывает горечь. Ему было очень, очень горько…